Больше ни о чём серьезном в тот вечер поговорить не удалось, поскольку с улицы вернулись взбудораженные весёлые дети и дедушка с Сону. Празднование покатилось своим чередом. Бабушка подала вкуснейший вегетарианский ужин, затем Люсе был преподнесён подарок – роскошная цветастая раджастанская юбка с блузкой в тон.

– Это гхагра-чоли! – объяснила Гаури, помогая Люсе за ширмой облачиться в индийский наряд и затягивая тесёмки у неё на спине и на талии. – Вы такая красивая, вам очень идёт этот стиль!

…Затем были новые фейерверки во дворе, сладости и даже пляски – Гаури притащила свой дхолак и принялась отстукивать на нём весёлый ритм, напевая при этом зажигательную народную песню. Люся поначалу стеснялась, но дети вытащили её на импровизированный танцпол, и даже бабушка не смогла удержаться – присоединилась к их кружку и выдала несколько па.

Празднование удалось на все сто – Люся чувствовала себя бесконечно счастливой, и счастье это было сродни детству – такое же незамутнённое, всепоглощающее, безбрежное…

При прощании все члены семьи взяли с неё клятвенное обещание, что оставшиеся пять дней в Джайпуре она будет у них обедать и ужинать. Само собой, она удостоилась также радушного приглашения присутствовать на ежевечерних спектаклях семейного кукольного театра. Разумеется, бесплатно.

Люся с удовольствием стала проводить время в обществе этих милых людей. Она наблюдала, как ловко и вкусно стряпает дади-джи – и всякий раз жестами и восторженными возгласами выражала своё восхищение кулинарным талантом старухи, чем окончательно завоевала её сердце. Люся также с удовольствием слушала рассказы дедушки – и воспоминания о его молодости, и секреты кукловождения, и просто рассуждения о жизни… У хрупкой Гаури она училась мудрости, безграничному терпению, любви и кротости. С её мужем Сону Люся почти не разговаривала – но ей достаточно было просто наблюдать за его работой. Пару раз она смотрела представление не со стороны зрителей, а прямо по ту сторону ширмы, и только дивилась ловкости его рук…

Днём, когда не было представлений, Люся брала с собой детей – Амита, Рину и Анжали – и устраивала им настоящий праздник. Они шли в какой-нибудь молл, и Люся без оглядки покупала им подарки. Ребята поначалу очень смущались и отнекивались, но она видела, как восхищённо горели их глазёнки, и решительно выбирала обувь (Амит был в восторге от пары модных кроссовок), одежду (какое удовольствие она получала, наряжая и старшую, и младшую в платьица, как у принцесс!), игрушки (занятно, но к куклам Барби сестрёнки были совершенно равнодушны – очевидно, после живых и весёлых кукол своего отца они совершенно не испытывали священного трепета по отношению к бездушной гламурно-пластмассовой красотке)… Дети не пропускали ни одного игрового автомата – видно было, что для них это в диковинку, и у Люси просто сердце сжималось от того, как многим обделила их судьба. Впрочем, нельзя было назвать эту семью несчастной – в их тесном уютном мирке царила настоящая любовь, в отличие от обеспеченного и столь благополучного внешне Люсиного московского дома…

В завершение она обычно вела всю ватагу в какое-нибудь детское кафе или столь вожделенный индийской ребятнёй «МакДональдс», где те неизменно выбирали вегетарианские бургеры и мороженое. Вечером бабушка и мать дружно ворчали на Люсю за столь бездумные огромные траты и даже пытались вернуть ей подарки, но та стояла намертво: это для детей, это святое!

Наконец, настал момент прощания. Вечером тридцать первого октября Люся в последний раз поужинала с этими сердечными людьми. Во время трапезы все выглядели печальными и хранили молчание. У Гаури так и вообще глаза были на мокром месте в связи с предстоящей разлукой. Люся заподозрила, что ей очень не хватает задушевной подруги. С их кочевым образом жизни не до завязывания тесных дружеских связей… А к Люсе она уже успела привыкнуть.

– Может, погостишь ещё пару дней, дочка? – робко спросил дедушка. – Агра ведь никуда от тебя не убежит.

– Как там гласит народная индийская мудрость? – Люся нашла в себе силы улыбнуться и пошутить. – «День – гость, два – гость, а на третий – уже не гость, а смертная напасть!»

Все рассмеялись, и напряжение само собой схлынуло.

Напоследок Люсю нагрузили гостинцами и подарками и заставили поклясться, что она непременно когда-нибудь вернётся сюда вместе с мужем и дочкой. Несмотря на то что семейство постоянно переезжало, на осенне-зимний сезон они чаще всего оставались в Джайпуре, и их всегда можно было отыскать – представления неизменно давались недалеко от Дворца Ветров.

– Помните, что вы для нас – не гостья, – заявил Сону. – Где бы мы ни находились, отныне вы член нашей семьи, и мы всегда рады будем принять вас и ваших близких.

Люся сдерживала благодарные сентиментальные слёзы до последнего и разрыдалась уже в рикше, когда ехала к себе в отель.

– Грустно расставаться с хорошими людьми, мэм? – сочувственно пробасил водитель – тот самый, что исправно все эти дни возил её по Джайпуру и был в курсе её дружбы с семьёй кукольника.

– Не то слово, – всхлипнула она. – Кстати, и с тобой завтра тоже простимся… В последний раз отвезёшь меня на вокзал.

– Мне будет вас не хватать, – улыбнулся рикшавала. – Обязательно возвращайтесь в Джайпур когда-нибудь!

– Обязательно. – Люся тоже улыбнулась ему сквозь слёзы. Она и в самом деле была уверена, что непременно приедет сюда ещё раз. Джайпур зацепил и потряс её куда сильнее, чем Дели, и она сомневалась, что впредь какой-нибудь другой индийский уголок сможет так же проникнуть в её сердце, как этот волшебный Розовый город…[21]

Чему учит нас Агра, мой свет?

Мегаполис: каждый десятый спит на белье,

Каждый пятый о нём слыхал.

Над портретом Шивы и Парвати лампа, чтоб глаз приезжего отдыхал.

Тадж-Махал был построен, чтобы все расы мира

Встречались перед воротами в Тадж-Махал…

(Вера Полозкова)

Агра поначалу ей совершенно не понравилась.

Экспресс из Джайпура – шатабди – прибыл на станцию ранним утром, и Люсю ошеломили толкотня, зловоние и бестолковость здешнего вокзала. Кто-то, стоя на платформе, мочился прямо на рельсы, кто-то спал в ожидании своего поезда, расстелив покрывало сомнительной чистоты на ещё менее чистой земле… Людской водоворот мгновенно подхватил её, закружил, и она совсем растерялась, пытаясь взглядом отыскать в толпе Мишу. Воспользовавшись её замешательством, к ней тут же подскочил местный пройдоха и убедительно залопотал что-то про такси.

– Простите, но меня встречает… муж, – отозвалась Люся растерянно, на что этот хитрован, не заколебавшись ни на миг, соврал – дескать, встречающих на платформы теперь не пускают, новые правила, а ей всё равно придётся выбираться с вокзала, так что если будет угодно машину, то он доставит леди куда потребуется, можно даже прямо к мужу, и совсем недорого! Люся не знала, куда деваться от его напора, и пыталась внятно объяснить, что никуда с ним не пойдёт, однако он не хотел ничего слушать и говорил, говорил, говорил, увлекая её за собой к выходу… Люся уже подумала, не позвать ли ей на подмогу полицейского, но в этот момент рядом раздался знакомый голос, и она испытала такое облегчение, что чуть не расплакалась.