Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— А ведь вполне может быть. Говорят же, что армелит от мира к миру разнится, — проговаривает Маркус, внимательно рассматривая кристалл на моей ладошке.
— Вот, видимо, и притянуло нас к родному для меня миру, — я поспешно прячу своё сокровище обратно в сумку и резко двигаюсь вперёд, к разрушенному входу.
Маркус, не ожидавший такой реакции, чуть отстаёт, но потом нагоняет:
— А здесь мы что ищем?
— Почти все шахты ещё до прихода имперцев засыпали, поблизости от города нет ни одной. Кроме этой, — мы как раз входим в округлое помещение с местами развалившимися стенами. В центре зияет практически идеально круглое отверстие с низенькими бортиками. На противоположной от нас стороне я замечаю платформу грузового подъёмника. — Самая первая шахта Тиамара. Она считалась чем-то вроде святилища. Придётся нам с тобой согрешить.
— Ты уверена, что это хорошая идея? — в голосе Фаста сомнения столько, что его хватит на дюжину критиканов в каком-нибудь экспертном бюро.
— Нам нужен армелит, а это старая армелитовая шахта. Связь улавливаешь? — устало огрызаюсь я.
— Ты же сама рассказывала, что все шахты в вашем мире иссякли, — приподняв бровь, Фаст скептически продолжает осматривать полуразрушенный колодец.
— Никто не знает, как образуется армелит, а вдруг он снова появился? Да и выхода у нас всё равно нет, — пожимаю я плечами, а глазами ищу хоть что-нибудь, что поможет нам спуститься вниз. Или отремонтировать сломанный механизм.
— Практичная Агата и надеется на удачу? — Маркус в удивлении оборачивается ко мне и тут же хватает меня за плечи, задвигает к себе за спину.
— Не сказать, что я тоже счастлив вас видеть, но всё же — доброе утро, грат Фаст и гратта Хардисс, — вкрадчивый голос того, кого мне хочется немедленно придушить, застаёт врасплох.
Командор Ремер с двумя подручными жандармами осторожно проходят полуразрушенную арку и замирают напротив нас. Катастрофа не прошла бесследно и для наших соперников. Защитная броня, в которую они были облачены в межмирье, выглядит потрёпанной, а форменные кители под ней явно подверглись воздействию огня. Но, несмотря на все эти повреждения, и командор, и его подчинённые держатся с таким спокойствием, будто бы мы сейчас в их отделении на допросе.
Напряжение в воздухе так и искрит, я чувствую, что одно резкое движение — и Маркус бросится в бой, а потому мягко кладу свою ладонь на сгиб его локтя, призывая к спокойствию и обдуманным действиям. Если бы Рикард хотел нас убить — мы бы давно лежали хладными трупами на дне шахтового колодца.
— Что же вы? — командор в наигранном недоумении вскидывает брови. — Неужто у вас не найдётся и грамма учтивости к товарищам по несчастью?
— О чём вы? — не выдерживаю я, а Маркус при этом дёргается, бросая на меня недовольный взгляд.
— Да всё о том, — проговаривает Рикард, еле заметно кивая своим подчинённым. Те замирают на месте, а сам командор двигается по дуге, лениво разглядывая то, что осталось от церемониального зала. — Мы ведь тут заперты вместе с вами. Из этого мира не выбраться без поезда и хорошего запаса армелита. Я ведь верно говорю, гратта?
Рикард целенаправленно игнорирует Маркуса, беся его и выводя на эмоции. Будто бы показывая — я тебя за соперника не считаю.
И единственное, чем сейчас можно остановить назревающий конфликт — это вести переговоры.
— Командор, моя команда, как вы ошибочно полагаете, не застряла. Мне достаточно раздобыть руду и я уберусь отсюда куда подальше.
— Похвальная логичность рассуждений, юная гратта, — Рикард согласно кивает, но в его глазах я вижу насмешку и пренебрежение. — А что вы будете делать с армелитовыми лисами?
Его слова окатывают меня волной ужаса, да так, что я невольно стискиваю руку Фаста.
— Агата? Всё в порядке? Ты побледнела! — тут же реагирует тот, притягивая к себе. Но руки с зажжённым огненным шаром не опускает, по-прежнему готов вступить в поединок.
— Вижу, вам знакомы данные твари, — довольная улыбка играет на холёном лице Рикарда. Если бы я не знала, насколько ублюдский характер у этого мужчины — посчитала бы его даже интересным. Но этот препарирующий взгляд холодных глаз — он портит всё впечатление, сразу даёт понять, сколько боли и горя несёт его обладатель. — Мои ребята уже имели честь познакомиться с местной фауной, и могу заверить вашего защитника — ему бой с лисами не потянуть.
— Да что ты знаешь? — вскидывается Фаст, а мне хочется его поколотить.
Где его ясный ум и трезвый расчёт? Видно же, насколько психологически тонкую игру с нами ведёт командор! И Маркус до обидного легко на это ведётся!
— Всё. Я знаю всё, — Рикард наконец-то смотрит прямо в глаза Фаста. И больше нет в Ремере этой ленивой игры, он идёт в атаку. — Я знаю, что вы, Маркус Риглер Фаст, всю жизнь грезили о славе пирата межмирного масштаба. Что ради этого не гнушались разбоя, захвата мирных поездов, убийств, подстав, — каждое слово командора бьёт Маркуса наотмашь.
Но самое ужасное — и меня тоже.
— Что в погоне за вашей мечтой вы обокрали сию милую гратту, предали с полсотни собратьев-пиратов и, в конце концов, потеряли всю свою команду. Ну что, достаточно я знаю, мальчик?
Я замираю в ожидании ответа Фаста. Больше всего боюсь, что тот сорвётся — либо истерично защищая себя оправданиями, либо просто устроит драку. Потому что и то, и то — станет его приговором. Приговором в моих глазах. Я не смогу доверять человеку с таким прошлым. Даже зная его с детства, я понимаю, что совсем не знала его настоящего. Если, конечно же, слова командора — чистейшая правда.
— Интересная интерпретация пиратских сплетен, грат Ремер, — в противовес моим ожиданиям, Маркус не впадает в истерику. Наоборот, он будто бы расслабляется, тушит огонь и зеркалит позу командора. — Очень хорошая и проникновенная речь, будь я впечатлительной юной граттой, тут же бы возненавидел сам себя и сиганул в этот колодец. В надежде, что умру сразу же, ещё в полёте и от стыда. Да вот только Агата всё это знает, и знает правду, а не ваши
