– Слушай, а это идея! – с жаром воскликнул Красный Барон. – Переходи к нам! Построим тебе летную машину, и я сделаю тебя вице-командиром воздушной армии Кондора! И ты наконец увидишь, что такое нормальная жизнь. Нет, ну на самом деле, чем ты обязан стране, которая тебя за человека не держит?

– Арамантида – моя родина.

– Слабоват аргумент. Твоя родина плевать на тебя хотела! И если бы не твой аэролит, который, насколько я знаю, гораздо крупнее обычных, тебя бы к авионам ни за что не подпустили!

Тристан шумно втянул воздух.

И заметил, как безмолвная и неподвижная Камилия метнула на него пристальный взгляд. Впрочем, как обычно, она тут же опустила глаза, оставив Тристана гадать, а не почудилось ли ему.

А Красный Барон, словно почуяв, что нащупал больное место, продолжил с удвоенным энтузиазмом.

– Да даже и с таким аэролитом – спорим, им все равно на тебя наплевать! Вот ты сейчас в плену, а они и не подумают тебя спасать! И вовсе не потому, что ты – на Третьем континенте и они боятся соваться в логово к врагу. Нет, тебя не полетят спасать, потому что, по их мнению, ради мужчины не стоит рисковать. Ты для них всегда – всегда! – будешь человеком второго сорта! Ну? Что скажешь? Ты с нами?

Тристан долго молчал. Не потому, что сомневался в ответе. Просто не мог разобраться в себе. Он не строил иллюзий и прекрасно понимал: шансы на то, что за ним отправят спасательную миссию, невелики. Тристан отлично знал, как работает Арамантида и как будет рассуждать командование. Рисковать жизнями нескольких авионер ради одного человека? Ну, если только ради мадам лин Монро! А уж ради мужчины так рисковать никто не будет! И даже если пара человек и захотят попробовать (а в том, что его друзья наверняка вызовутся, он не сомневался), им все равно никто не разрешит.

Да, Тристан все это осознавал – и именно потому не мог понять, что же мешает ему принять предложение Красного Барона.

Верность родине, которая никогда его, джентльмена, особо не жаловала? Нет…

Близкие люди? Если подумать, то его круг по-настоящему близких людей удручающе мал. Трисса давно погибла, Мию он фактически потерял… Ника уже летает сама, и ей больше не нужен инструктор. Сослуживцы? Приятные люди, но он не настолько уж сильно к ним привязан…

Тогда что же его держит? Что?

Похоже, Красный Барон понял, что означает молчание Тристана.

– Если после стольких лет у тебя по-прежнему остаются какие-то иллюзии и ты надеешься, что за тобой прилетят, знай – не прилетят. Сейчас, когда ваша столица пала, им точно не до тебя.

– Сирион пал? – вырвалось у Тристана.

– Да, – с видимым удовольствием подтвердил Красный Барон и с хозяйским видом погладил крыло ближайшего авиона. – А ваш воздушный флот и армия, которые вы переправляли на кораблях Винландии, захвачены. Так что капитуляция Арамантиды – это вопрос буквально нескольких дней.

– А может, ты врешь? – с вызовом произнес Тристан.

– А может, ты врешь по поводу того, что у тебя нет камня власти? – тут же парировал Красный Барон и усмехнулся. – Трудно верить кому-то на слово, да? Но мне ты можешь поверить. А еще лучше – подумай вот над чем: тебе дают возможность присоединиться к победителям! Только представь себе, какая жизнь тебя ждет!

Военачальник Кондора взмахнул рукой, словно пытался охватить заманчивые дали этой новой, неизвестной Тристану жизни.

– Ты сам себе хозяин, никто тебе не указ. Ты свободен в своем выборе. Больше не сидишь дома… Ах да, ты и так не сидишь. Тогда представь себе, что буквально купаешься в золоте!

– Золота на всех не хватит, – усмехнулся Тристан. – А на мысе Горн мне весьма неплохо платят за то, чтобы я сбивал таких, как ты.

Красный Барон пропустил шпильку мимо ушей и продолжил, словно рей Дор его и не перебивал:

– И это ты будешь выбирать женщин! Наверняка ведь есть одна, которая тебе нравится. Или, может, даже не одна? Ну, есть же?

Тристан и не подумал отвечать, но военачальник Кондора принял молчание за согласие.

– И вот представь себе, что возвращаешься ты – и она твоя! Или – все они!

– Не понял, – нахмурился авионер.

– Что значит «не понял»?

– То и значит. Я не понимаю, как это – она моя. Каким образом она вдруг – моя?

– Каким-каким… Понравилась тебе женщина – и все, берешь ее себе! Вот так! – пояснил Красный Барон, подошел к безмолвной Камилии, запустил руку в ее волосы и слегка потянул на себя. Та не пошевелилась и даже не пискнула. – А надоест – выкидываешь и берешь другую. – С этими словами Красный Барон небрежно оттолкнул женщину.

– А если она не хочет? – очень тихо осведомился Тристан, не сводя глаз с Камилии, с трудом удержавшейся на ногах, и ощущая, как в груди начинает тихо закипать злость.

– А кто ее спрашивает? – отмахнулся, словно от какой-то несущественной мелочи, Красный Барон. – Ты – хозяин жизни, ты берешь, что хочешь, по праву сильного!

– Значит, по праву сильного? – медленно переспросил Тристан.

Перед глазами сама собой возникла картина: войска Третьего континента входят на мыс Горн, и кто-то из офицеров вот так же, как это сделал сейчас Красный Барон, хватает за волосы Мию. Или Нику. Или Рию рей Данс. И ни одну из них даже не спросят, и возражений слушать не будут. Просто возьмут и поволокут – по этому самому так называемому праву сильного…

И все вдруг разом встало на свои места.

И больше не имело значения, что в чем-то Красный Барон, безусловно, прав и какие-то вещи в Арамантиде устроены совершенно очевидно неправильно.

Зато в чем-то другом они в Империи устроены очень даже верно.

– Пожалуй, я обойдусь и без такого права, и без такой силы, – заявил Тристан.

Несколько мгновений Красный Барон пристально на него смотрел. А затем, видимо, понял, что решение окончательное и никакие уговоры и доводы тут уже не помогут. Уголок целого, правого глаза нервно задергался, лицо налилось кровью.

– Идиот, – презрительно выплюнул военачальник Кондора. – Слабак. Размазня. Что ж, так тебе и надо. Кого растили червем, тот так червем и останется! А червям ни к чему летать, не так ли? – воскликнул он, выхватил из-за пояса револьвер и наставил на Тристана.

Смерть не в первый раз смотрела в лицо рей Дору. Герои сказали бы, что она их не пугала, но Тристан не был героем, он был обычным человеком и сказал бы только то, что на этот раз смерть пугала его не больше, чем прежде. И чего он совершенно точно не собирался делать – так это вымаливать себе жизнь у врага.

– Ну, сейчас ты расскажешь мне, где камень власти?

Тристан едва заметно повел плечом. Ему нечего было сказать. И скрывать тоже нечего.

Красный Барон взвел курок.

Дернулась было вперед, но тут же замерла Камилия.