— А Уилл все о земном, — сказала Кейтлин. Что-то особенное в том, как запорхали ее веки, совершенно его заворожило, что-то особенное в ее улыбке оставило отметину на его сердце.

Эльфочка постучала по столу.

— Очнитесь. Вы двое — зеркальные отражения друг друга. Спите прямо на ходу. То ли впадаете в мечтательность, то ли в кататонию. Толком понять не могу.

Уилл взглянул на Брайана. Склонность к мечтаниям была свойственна им обоим, но он ни о чем таком даже не подозревал, пока Эльфи об этом не упомянула.

— Речь идет про Хэллоуин, — продолжила Кейтлин. — Мы тут подумали, не попытаться ли нам собрать всю компанию вместе и отправиться в Сейлем. Там всегда бывает по-настоящему колоссальный Хэллоуин. Страшно будет до жути.

— Пожалуй, это было бы забавно, — отозвался Уилл. — Но как насчет транспорта? Никто из нас пока еще не может водить машину.

— Кругом хватает родителей. Мы смогли бы все организовать, — сказала Кейтлин. В ее глазах появилась какая-то мягкость, отчего Кейтлин вдруг показалась Уиллу застенчивой. Раньше она ему застенчивой никогда не казалась.

— Вот было бы классно, — сказала Эльфи. В ее устах слово «классно» звучало как сущая прелесть. — Аж мурашки по коже. Ведь там кругом сплошная история. Колдовство, публичные сожжения и все такое прочее.

Уилл внимательно на нее посмотрел. Эльфи была совершенно права в том, что это было бы классно, а также в том, что в Сейлеме бывает колоссальный Хэллоуин. Местные жители извлекали выгоду из ужасной и трагической истории, которой славился этот город. В логотипе сейлемской газеты даже присутствовала ведьма на помеле. Да, это было бы забавно. Однако Эльфи неверно изложила факты, и Уилл не мог так этого оставить. Он уже открыл было рот, чтобы внести ясность.

Но Брайан его опередил.

— Дэнверс, — сказал он. — В прежние времена границы между городами были совсем другими по сравнению с нынешними. Большинство процессов над ведьмами и казней на самом деле происходило в Дэнверсе.

— Что? — недоуменно сдвинув брови, спросила Кейтлин. — Но ведь всегда говорят про сейлемские процессы над ведьмами. Я не думаю, что…

— Нет, он прав. — Уилл оглядел с ног до головы всех троих. — И, скорее всего, те женщины и мужчины, которых казнили, никакими ведьмами и ведьмаками на самом деле не были. Конечно, быть может, некоторые из них действительно занимались лечением травами и чем-то вроде того, но по большей части все это была сущая чепуха. Вроде инквизиции. Казнили людей, которые думали иначе, чем те, кто составляет своды законов.

— А я думала, они были виккианцами. Поклонялись земле и все такое прочее, — сказала Эльфи.

Брайан с жаром помотал головой.

— Ничего подобного. Виккианство вообще появилось только в двадцатом веке. Да, конечно, они были язычниками. Поклоняющимися земле. Друидами. Но все это совсем другое дело. И к колдовству никакого отношения не имеет.

По спине у Уилла вдруг пробежала теплая волна, и он почувствовал, что краснеет. Его пульс от волнения участился. Он взглянул на Эльфи и Кейтлин, которые были на удивление внимательны, затем опять на Брайана.

— Откуда нам знать? — спросил Уилл, сам изумленный тем, что эти слова слетели с его губ. Речь шла о вещах, которые он уже долгое время обдумывал, но за подобного рода умствования друзья, фигурально выражаясь, распинали его в прошлом и, скорее всего, сделали бы это опять. Тем не менее Уилл уже просто неспособен был остановиться. — Я о том, что некоторые из них и впрямь были ведьмы и ведьмаки, связанные с магией и всяким таким дерьмом.

Брайан заколебался, со странной опаской поглядывая на Уилла.

— Ты серьезно? — спросила Кейтлин. — Ты веришь в магию?

Уилл понимал, что сейчас ему лучше всего заткнуться, но он уже обрек себя на продолжение.

— Не знаю. Может, и верю. Просто… просто без магии некоторые вещи для меня совершенно необъяснимы. Я не уверен, что магия по-прежнему существует, но вроде как думаю, что, может статься…

Гул в столовой, голоса, стук подносов и тарелок — это, казалось, на какое-то время затихло.

— Может статься, порой такое случалось, — медленно кивая, сказал Брайан.

Прозвенел звонок. Перерыв на ленч закончился.

Зато началось кое-что еще.

* * *

Март, второй год старшей средней школы…

В тот день уже ощущался легкий намек на весну. Солнце пригревало, и утром Уилл увидел стайку грачей. Всякий раз, как задувал ветерок, он служил небольшим напоминанием о зиме, которая пока еще не сдалась. Когда сумерки крали с небосвода последние остатки солнца, и тьма опускалась на Истборо, воздух стремительно становился холодным, как если бы днем зима пряталась где-то неподалеку, дожидаясь своего часа.

Весна, конечно, придет. Так бывает всегда. Но пока она по-настоящему не воцарится, хватка зимы останется цепкой.

Музыкальный автомат в «Афинской пицце» играл песню «Освободи свой разум» группы «Эн Вог». За прилавком братья, заправлявшие заведением, ввязались в родственные пререкания на своей странной тарабарщине. Эти пререкания с одинаковым успехом могли быть как связаны с работой, так и не иметь к ней никакого отношения. Перри и Артур были греками, и родной язык так ловко и вероломно вкрадывался в их диалог, что большую часть времени братья сами, казалось, этого не замечали.

Уилл держал Кейтлин за руку под столом. Время от времени ее пальцы начинали по-паучьи пробираться вверх по его ноге. Они сидели в кабинке вместе с Эшли и Эриком, которые начали встречаться совсем недавно. Уиллу странно было видеть, как Эшли целуется с парнем, знать, что он, скорее всего, залезает к ней в трусики. А если еще не залезает, то очень скоро начнет. Не то чтобы он ревновал, но Эшли была ему как сестра, и Уиллу до смерти хотелось ее защищать. Эрик, впрочем, был славным парнем, и Эшли ему явно по-настоящему нравилась. Тем не менее вопрос о том, как далеко зайдет их влюбленность, по-прежнему оставался открытым.

На металлическом подносе между ними еще лежало несколько кусков пиццы, и Уилл взял себе ломтик, славно сдобренный пепперони. Поднимая его ко рту, он снова почувствовал щекотку в ноге и напрягся, а затем стал слегка подрагивать, пока пальцы Кейтлин ползли вверх по внутренней поверхности его бедра. Когда Кейтлин так делала, Уилл просто не мог не ерзать, и теперь ему пришлось с укоризненной ухмылкой к ней повернуться.

— Что такое? — осведомилась Кейтлин, едва маскируя свое веселье. Затем отбросила назад свои волосы и заговорщически подмигнула Уиллу. — Давай, ешь свою пиццу.

Пожалуй, именно эта игривость Кейтлин прежде всего и заставила Уилла в нее влюбиться. Теперь же он правой рукой погладил Кейтлин по щеке и пододвинулся поближе, чтобы ее поцеловать. Вне зависимости от того, где они находились и чем занимались, Кейтлин была неспособна удержаться от подобной интимности. Уилл прекрасно об этом знал, но не использовал это знание, чтобы ею манипулировать. Сердцем его влекло к таким ласкам, и если бы Кейтлин его спросила, он бы тут же ей в этом признался. Впрочем, она и так читала это в его глазах. Именно поэтому прямо сейчас Кейтлин отбросила всякое лукавство, закрыла глаза и нежно встретила его губы. Хотя, понятное дело, если бы Уилл признался в открытую, ему бы в дальнейшем пришлось подвергнуться безжалостным мукам.