– Чёрт! – выругался Харольд. – Этого не должно было произойти. Надеюсь, его окуляры не поломались. – Торопливо опустившись на колени, он попытался перевернуть Джеймса. – Помогите мне, – прокряхтел он.

Люциус недоверчиво приблизился:

– Он точно не опасен?

– Точно, – заверил его Харольд. – Я отключил систему управления.

На лестнице послышались шаги, и дверь «Воронова гнезда» отворилась. Встревоженный и сердитый дворецкий- человек в чёрном фраке, заглянув в комнату, вопросительно уставился на друзей. Хотя здесь, наверху, обет молчания, в отличие от остальной части клуба «Диоген», не действовал, он не произнёс ни слова – но его взгляд был очень красноречив!

Люциус медленно выпрямился и обвёл глазами комнату. После их короткой, но бурной стычки с Джеймсом теперь здесь царил страшный бардак. Виновато улыбаясь, он развёл руками.

– Всё в порядке, – заверил он молчаливого сотрудника клуба. – Мы просто играли.

Дворецкий укоризненно сдвинул белёсые брови и приложил палец к губам.

– Простите, – сказал Люциус, смиренно кивнув. – Мы будем вести себя тише. Обещаем.

Мужчина сердито фыркнул, покачал головой и закрыл за собой дверь.

– Какое счастье, что эти ребята привыкли не вмешиваться в дела посетителей, – заметил Себастиан. – А то бы мистер пингвин поинтересовался, во что именно мы тут играли.

– Как во что? – ухмыльнулся в ответ Люциус. – В догонялки. С Джеймсом.

– Кстати о Джеймсе. – Харольд похлопал автомат по жестяной спине. – Хочу выяснить, что с ним такое. Поможете перевернуть его на спину?

Мальчики совместными усилиями перевернули своего железного друга. Тео тем временем положила рассерженную мисс Софи себе на плечи и отошла с ней к окну, разговаривая с ней и пытаясь её успокоить.

– Откуда ты знал, что Джеймс тоже боится змей? – спросил Себастиан Люциуса.

– Я не знал, – признался тот. – Просто догадался. Его помешательство сразу же напомнило мне Хуберта. Кроме того, он сказал, что мы давно суём нос в дела, которые нас не касаются.

Друг скептически посмотрел на него:

– Думаешь, Хуберт с Джеймсом заодно?

Люциус покачал головой:

– Вряд ли. Но я уверен, что буйство автоматов в обоих случаях спровоцировал тот, кто хочет навредить отцу Харольда. И он, похоже, не любит змей.

– Ты сам-то понял, что сказал? – вмешался Харольд. Проверив окуляры автомата, он удовлетворённо кивнул, снял с доспехов Джеймса грудную пластину и положил её рядом с собой.

– Э, нет.

Юный изобретатель открыл люк для техобслуживания, под которым обнаружилась путаница проводов, шестерёнок, ремней и поршней.

– Ты говоришь, что Хубертом и Джеймсом время от времени управляет на расстоянии какой-то негодяй. – Харольд заглянул внутрь автомата. – Если бы наш злодей просто перепрограммировал их, чтобы навредить, – продолжал он, – такой человеческий страх перед змеями никогда бы не проявился.

У Себастиана округлились глаза.

– Думаешь, этот тип овладел Хубертом и Джеймсом, как африканский демон, который вселяется в тело несчастного воина?!

– Вот именно.

– Но как такое возможно?! – недоумевал Люциус.

Харольд помрачнел, молча встал и направился к верстаку. Покопавшись в беспорядочно наваленных инструментах, он вытащил отвёртку и, вернувшись, занялся внутренностями Джеймса. Вскоре он брезгливо извлёк из груди автомата маленькую коробочку. Она была почти квадратной, снизу торчали медные проводки, а сверху находилась хрупкая конструкция из нескольких металлических частей, образующих что-то вроде ключа.

– Вот и ответ на твой вопрос, – пробурчал Харольд. Он бросил Люциусу предмет, и тот ловко его поймал и удивлённо повертел в руках:

– Что это?

– До сегодняшнего дня я считал, что это невозможно, – покачал головой юный изобретатель. – Я знаю эти штуки, но обычно они огромные. Такие маленькие и в то же время мощные мне ещё не попадались.

– Не томи. – Себастиан с любопытством подался вперёд. – Что это такое?

Харольд тяжело вздохнул:

– Радиоприёмник. Прибор, с помощью которого можно принимать данные и команды, отправленные издалека по невидимым волнам эфира, – объяснил он. – Эта маленькая штучка позволяет нашему противнику установить связь с Джеймсом из какой-то точки Лондона и не только тайком подключиться к его чувствам, но и полностью овладеть его телом.

Люциус содрогнулся:

– Ничего себе! Плохи наши дела.

– Да, паршиво, – согласился Харольд. Он снова закрыл люк в груди автомата и начал прикреплять доспехи. – Но теперь Джеймс избавлен от этой гадости, и им больше никто дистанционно не управляет.

– Если эта штука принимает команды на расстоянии, – сказал Люциус, разглядывая маленький радиоприёмник, – откуда ты знаешь, что наш преступник в Лондоне?

– Смотри, какая крохотная антенна. – Харольд указал на маленький ключик. – Не думаю, что радиус её действия больше нескольких миль.

– Хм… – пробурчал Люциус. – И что мы будем с этим делать?

– Хуберт, – вдруг вмешалась стоящая у окна Тео. – Надо осмотреть Хуберта. Если у него внутри такой же радиоприёмник – значит, этот аппарат в груди Джеймса не случайность, а закономерность.

– Хороший план, – одобрил Себастиан. – Это снимет подозрения с твоего отца, Харольд. Если Хуберт тоже подвергся манипуляциям, это подтвердит, что поведение автоматов вызвано не сбоем в программе, а саботажем извне.

Харольд кивнул и встал.

– Это было бы чудесно, – сказал он, вытирая руки о штаны. Но тут же нахмурился. – И в то же время ужасно. Кто знает, сколько автоматов подверглось такому саботажу. Мне неприятно об этом говорить, но, возможно, этот Макки, сам того не подозревая, оказался прав в своей статье. Может, Лондону в самом деле угрожает восстание дистанционно управляемых машин!

Люциус сглотнул:

– Нельзя этого допустить. Мы непременно должны это предотвратить.

«Только вот как?» – добавил он мысленно.

Теперь они поняли, почему автоматы ведут себя как безумные. Но на след человека, который за всем этим стоит, они так и не напали.

– Ты серьёзно? – Себастиан недоверчиво уставился на Харольда. – Здесь?

Юный изобретатель стоял на тротуаре перед внушительным зданием Скотленд-Ярда. Едва друзья высадились из кеба, Харольд открыл рюкзак, вытащил ПорДуВысл и теперь вертел им в воздухе. Прямоугольная штука усердно мигала и жужжала, но больше ничего не происходило.

«Да и с чего бы?» – подумал Люциус, тоже с удивлением наблюдая за Харольдом.