стакан рябиновой настойки, проглотил его содержимое, даже не заметив шестидесяти градусов крепости, и хватил пустым стаканом о стол. — Размером с цех?!

— Скорее уж, размером с фабрику. — Следователь усмехнулся. — Это существо — общий знаменатель мыслей всех ваших работников, огромная гора суеверий, щепотка бюрократии да плюс ко всему прочему мощнейшая эфирная аномалия… Знаете, как раньше разные племена возносили молитвы духу озера, или духу леса? Так вот это, если угодно, дух Тудымской Пружинной. Это существо чинит вам станки, предупреждает поломки, следит за соблюдением технологических норм, обеспечивает поддержку целого ряда полезных заговоров, а также, похоже, общается с себе подобными.

— Так из-за этой… штуки мы и вышли на первые позиции в списке предприятий губернии?

— Угу. И еще из-за Флаффа.

— Не понял.

— Ну, — следователь, наконец, отрезавший кусок пирога, аккуратно переместил его к себе в тарелку, — у вас подъем производства начался как раз тогда, когда Флафф прибыл на фабрику, так? Я имею в виду, что именно в это время у вас стали с огромной скоростью чиниться станки, алхимики принялись выдавать на-гора реактивы невероятно высокой очистки, а среди рабочих появились новые, невиданные ранее заговоры?

— Примерно, — кивнул Форинт. — Но как это связано…

— Да самым прямым образом. До Флафаа это существо как бы спало, а он его разбудил. Ему пришлось лично противостоять попыткам саботажа, понимаете? Флафф стал… ну, как бы прививкой от оспы. Он стимулировал заключительный этап самоорганизации Пружинной. И был, кстати, совершенно прав, утверждая, что его агентов уничтожила некая колдовская сила. Фабрика просто реагировала на диверсантов как на болезнь, боролась с ними!

Форинт только вздохнул и налил себе еще.

— Тогда почему этот… эта… фабрика не грохнула его самого?

— Да потому что личного участия в попытках саботажа он не принимал. Ваша фабрика, Форинт, разумна, но, все же, не настолько. И я, кстати, не уверен, можно ли действительно считать ее разумной. Мне она показалась… не знаю даже, как сказать… Чем-то вроде очень сложного арифмометра. Она не то чтобы реально думает, она реагирует в соответствии с некоторыми шаблонами, понимаете?

…Некоторое время они сидели молча: Форинт пил настойку, закусывая вишневым вареньем, а Фигаро жевал пирог, запивая невероятным количеством горячего чая. За окнами кухни тетушки Марты догорали последние искры заката и следователь невольно залюбовался рядами домишек спускающимися с пологого холма к реке. В окнах уже зажигались огоньки, печной дым лениво поднимался из труб прямо к небу — к хорошей погоде. От лютого холода морозные узоры на окнах стали рельефными, точно лепнина, и черная полоска далекого леса в обрамлении ледяной филиграни казалась таинственной и мрачной.

Вошла тетушка Марта, подкинула дров в жерло огромной старой печи, убрала тарелки и поставила на стол блюдо маленьких слоеных рулетов с мясом и луком, соусницу и бутыль чего-то мутного, но, в то же время, невообразимо ароматного. Бутыль сразу же покрылась испариной; было видно, что загадочный напиток только что внесли с мороза.

Для того чтобы уговорить Форинта попробовать содержимое бутылки ушло минут десять. Фабрикант отнекивался, но вяло: всю активность он успел растратить за день, разъезжая по присутственным местам и объясняя как именно сотрудник патентного бюро умудрился ночью залезть под его, Форинта, пресс. В конце концов, он таки согласился выпить «за успех пружинного дела» и, опрокинув стакан загадочного зелья (разумеется, это оказался самогон, как всегда у тетушки Марты крайне крепкий и чрезвычайно мягкий) пофыркал для порядку, закусил рулетом и предложил выпить еще и за успех дела сыскного.

…Звенела посуда, весело трещали дрова в печи, зарастали изморозью окна и, казалось, нет и не было на свете места уютнее, чем эта кухня на втором этаже старого бревенчатого дома на окраине маленького провинциального городка. За окнами вяло брехали собаки, изредка скрипел снег под полозьями поздних лихачей, да трещали в объятиях мороза дрова в поленницах. В сенях раздавались разочарованные возгласы и шлепали по столешнице карты: сыновья тетушки Марты уводили у кучера Форинта недельное жалование.

Когда в бутылке осталось чуть меньше половины, Фигаро набил трубку и глядя посоловевшими глазами как разгорается в чашке вишневого дерева ароматный табак, вздохнул и сказал:

— А, все-таки, жаль, что все подробности этой истории никогда не всплывут… Ведь Флафф, как я понимаю, действовал с благословения кого-то из своей конторы. Делился, гад, заносил. А, скорее всего, даже не он, а его наниматели.

— Ну, — Форинт схватил бутылку за горлышко и подвинул к себе пустые стаканы, — тут вы не правы. У меня тоже есть кое-какие связи. Очень много серьезных людей весьма озабочены сроками выполнения своих заказов на моей фабрике, а у них, в свою очередь, есть немало знакомых на самом верху… На самом-самом верху, Фигаро. Мы еще устроим этому патентному крысятнику райскую жизнь, уж вы мне поверьте… В ближайшее время это бюро ожидают большие чистки и на улицу вышвырнут вовсе не пару мелких клерков.

— А вот интересно, — тетушка Марта смахнула с пиджака Фигаро невидимую пылинку, — эта штука на фабрике господина Форинта… Ведь таких раньше не было. Откуда-то они взялись, так? Может, пора их… ну… изучать?

— Изучат, тетушка Марта. — Следователь кивнул. — Изучат, занесут в каталоги, пронумеруют и как-нибудь назовут. Но вы правы — это не обычные Другие. Это… что-то новое. Что-то, я бы сказал, с промышленным уклоном. Новые времена, новые порядки — ничего тут не поделаешь. Были одушевленные деревья с дриадами, живые озера с водяными, а теперь, надо понимать, будут разумные машины. Меня, кстати, это немного пугает.

— Вас и фотомашины пугают. — Форинт фыркнул. — А что до разумных машин, так мне через месяц на фабрику привезут электрический арифмометр новой модели. Английский! Заменяет десять счетоводов, а уж с какой скоростью работает, вы просто не поверите! И считать может каждый раз по-разному, вот в чем красота-то! Там такие, знаете, картонные карточки с дырочками…

…Когда они выпили еще по два стакана, выяснилось, что Фигаро неплохо разбирается в управлении электрическими арифмометрами: для этого оказалось достаточно базовых знаний квазиматематики. Форинт откуда-то притащил стопку бумаги и перо и вскоре кухонный стол превратился в нечто вроде чертежной доски.

— …вот, смотрите, Фигаро: тут есть такой… ну, вроде как, моторчик. И есть такая катушечка, а у нее два положения: включена и выключена…

— …это как при унификации заклятий — ну просто один-в-один! Если соблюдены условия в первом блоке, то выполнится связанный с ним блок, а если нет, то вот этот…

— …тут ведь можно и проще сделать: берем такой ма-а-аленький переключатель…

— …если этот ваш арифмометр-самосчет как-то присобачить