Быстрая очередь скосила всех троих у крыльца, в широкомфонарном кругу. Стреляли сзади, из окна соседней виллы.

Бизнесмен был, конечно, натурой легкомысленной и дажеромантической, но деньги свои считал аккуратно и точно знал, что троим товарищамв джипе ничего не должен. Ни цента. Правда, потерял всякую надежду объяснить имэто по-хорошему. Альтернативы не было. Либо отдать, просто так, подарить весьмасолидную сумму (а какого хрена, спрашивается?), либо убрать непонятливыхтоварищей. И он выбрал второе, ловко заманив трех профессионалов в примитивную,до обидного примитивную ловушку.

После сухого треска очереди стало страшно тихо. Троеостались лежать у крыльца. Чуть позже их аккуратно уберут из новенького, еще незаселенного поселка. Следов не останется. Покореженный джип с тремя трупамибудет обнаружен совсем в другом месте.

Но пока стояла мертвая, жуткая тишина, и только в карманеодного из покойников жалобно, требовательно надрывался радиотелефон.

Перезванивал посредник. Посланный им в Выхино человек толькочто подтвердил неожиданное и смелое предположение. Объект был действительнотам.

Посредник хотел сообщить, что если они прямо сейчас, сиюминуту, отправятся в Выхино и доделают наконец свою работу, то получат деньгисразу. Причем вся сумма, учитывая выданный аванс, составит уже не тридцатьтысяч долларов, а тридцать пять.

* * *

Только на четвертый день после Зинулиного отъезда Никитарешился заняться уборкой. В раковине скопилась вся посуда, какая была у Зинули.Не осталось ни одного чистого стакана. По полу среди бела дня носились, какскакуны на ипподроме, тараканы всех размеров и мастей, от маленьких,угольно-черных, до огромных рыжих, с толстыми, как медная проволока, усищами.Никакой отравы для этой похрустывающей под ногами конницы Никита не нашел. Небыло ни веника, ни приличной тряпки. Единственное пластмассовое ведро оказалосьтреснутым. К тому же кончались продукты.

Никита надвинул кепку до бровей и отправился в хозяйственныймагазин. На улице, в неуютном панельно-сером районе, он опять почувствовалледяное покалывание в солнечном сплетении. Мимо промчался черный джип, брызнулгустой грязью. Спасибо, что не автоматной очередью. Случайный прохожий, высокийбелобрысый парень, уставился на него слишком пристально.

«Стоп, – приказал себе Никита, – расслабься. Выследить тебяздесь не могут. Вычислить – да. Но в этом случае никто не станет глазеть наулице. Просто придут и убьют, сразу, без шпионских предисловий».

Он спокойно, в упор, уставился на парня, и тот отвел глаза.Они шли друг другу навстречу. Парнишка издали был чем-то похож на Никиту: рост,телосложение, цвет волос и даже тип лица. Правда, глаза его казались совершенносумасшедшими, но Никита подумал, что у него самого, вероятно, взгляд не совсемнормальный. Наверное, именно поэтому случайный прохожий и смотрит на него стаким испугом. А может, тоже заметил сходство?

Нет, они не двойники, разумеется, но издали, при неяркомосвещении их вполне можно спутать. Это радует. Если так просто встретить наулице похожего человека, значит, он не слишком выделяется из толпы. Пустячок,но приятно.

Поравнявшись с парнем, он остановился, отметил про себя, чтосходство – только иллюзия, на самом деле ничего общего, кроме роста и цветаволос, нет, и

Произнес:

– Простите, вы не подскажете, где здесь хозяйственныймагазин?

Тот замер, зачем-то стал ощупывать карманы своей чернойджинсовки, быстро, тревожно озираясь по сторонам. Улица была пуста. Ветерпродувал ее насквозь, и у Никиты слетела кепка с головы, покатилась намостовую. Он бросился поднимать, парень с зеркальной точностью повторил егодвижение, странно вскинул руку, прыгнул прямо на Никиту, словно хотел первымпоймать его кепку.

И в этот момент раздался громкий смех, улица наполниласьдетскими голосами, из-за угла показалась толпа школьников. Пятый или шестойкласс местной школы возвращался, вероятно, с экскурсии или из бассейна.

Дети орали, кто-то все время выбегал из строя, двеучительницы без энтузиазма покрикивали на них, пытаясь восстановить ровныйдисциплинированный строй. Маленькая темноволосая девочка в расклешенных брючкахпоймала кепку и, подняв высоко над головой, закричала:

– Эй, кто потерял?

– Я! – откликнулся Никита.

– Ленточки надо пришивать и бантиком завязывать, – хихикнуладевочка, и вслед за ней рассмеялось еще несколько детей.

– Спасибо, – он надвинул до бровей мятый козырек и обратилсяк одной из учительниц:

– Простите, где здесь ближайший хозяйственный магазин?

Ему стали подробно объяснять, не только обе учительницы, нои дети, сразу все, хором. Он забыл о белобрысом молодом человеке и, разумеется,не взглянул ему вслед. А тот все оборачивался, потом пустился бежать.

В хозяйственном отделе огромного супермаркета Никита накупилцелую гору губок, щеток, швабру с навинчивающейся веревочной тряпкой, к нейспециальное ведро для мытья пола, несколько тараканьих ловушек, набор моющихсредств, в том числе стиральный порошок, и даже не забыл про резиновыеперчатки. Пора было рискнуть, включить опасную для жизни стиральную машину.

В продовольственном набрал продуктов еще дня на три, крометого, запасся сигаретами, спичками, упаковкой одноразовых бритвенных лезвий.Побродил по супермаркету с наполненной доверху тележкой, размышляя, не забыл личего. Взгляд его упал на набор кухонных ножей. Он живо вообразил трогательнуюкартину, как отбивается от убийц с автоматами этаким тесаком для разделки мяса,но все-таки купил дорогой набор. В любом случае Зинуле в хозяйстве пригодится.

Вернувшись, он включил старенький Зинулин магнитофон,поставил кассету с джазовыми композициями Армстронга и принялся за уборку.Вероятно, конура еще ни разу не подвергалась такой массированной атаке. К чемубы Никита ни прикасался, все жалобно скрипело, ныло, сыпалось, обваливалось.

С подоконника вместе с грязью слезала краска. В закутке, гдепомещались душ и унитаз, сорвалась вешалка для полотенец, выдернув с мясомдюбели из стены. Хлипкий книжный стеллажик из белорусской сосны завалился набок с угрожающим треском, когда Никита вытащил книги, чтобы отмыть почерневшуюдревесину. Он попытался поправить эту пизанскую башню, но конструкция треснулана угловом стыке. К счастью, у Зинули в хозяйстве нашлись гвозди и молоток.Кое-как справившись с крошливой белорусской сосной, расставив книги по полкам,он сделал небольшой перерыв, сварил себе кофе, съел пару холодных пирожков скапустой.

На улице давно стемнело, пошел дождь. Никита распахнулнастежь окно, жадно вдохнул влажный ночной воздух. День пролетел совсемнезаметно. Он не успел сегодня поработать, и вряд ли хватит сил сесть закомпьютер, когда с уборкой будет покончено. Ну и хорошо. Ему необходим былтайм-аут. Борьба с грязью дело нудное и неблагодарное, однако отлично снимаетнервное напряжение. Когда отмываешь засаленную электроплитку и чинишь книжныйстеллаж, меньше всего думаешь о смерти.