Пирл Райт говорит:

— В субботу днем я спала больше часа. Да, почти полторачаса.

— О! — восклицает Дюриэа. — Я задал вопроспросто так и не спрашиваю вас о таких подробностях. В какой части острова выостановились?

— Я точно не знаю. Окна коттеджа выходят на бухту…

— Мы остановились в коттедже миссис Эльвиры Ралей. Ячасто снимаю у нее коттедж. Мой катер не столь комфортабелен, чтобы спать внем.

— А когда вы уехали с острова?

— В воскресенье вечером. И в этой связи, мистер Дюриэа,мне бы хотелось обратить ваше внимание еще на одну вещь. Когда в субботу утромПирл уходила из дома, она не собиралась туда возвращаться. Она оставила письмоАртуру, в котором писала, что не может больше выносить его равнодушие и дружбус человеком, разрушившим их брак. Но она не может согласиться также на его бракс бывшей любовницей его друга, тем более что он просит ее саму подать наразвод. Если он хочет развестись с ней, то пусть сам ходатайствует о разводе вкалифорнийском суде. Кроме того, она намерена возбудить иск против ЭддисонаСтирна, обвинив его в отчуждении мужа и разрушении их брака. Пирл собираласьподать иск уже в понедельник.

— А где вы оставили письмо? — спрашивает ДюриэаПирл.

— На ночном столике Артура.

— Прислуга могла его прочитать?

— Нет. Письмо было запечатано.

После короткой паузы Хилберс продолжает:

— Итак, в воскресенье вечером Пирл вызвали в почтовоеотделение острова на переговоры. Звонила мисс Молин. Она сообщила, чтослучилось нечто ужасное и что Пирл должна немедленно вернуться домой, чтобыуничтожить письмо, если оно существует.

— Откуда ей было известно об этом письме? —спрашивает Дюриэа.

— Это остается тайной, — отвечает Хилберс. —Объяснение может быть только одно: в субботу утром, после отъезда Пирл, Артурвернулся домой, прочитал письмо и снова вложил его в конверт. После этого онвстретился с Нитой Молин и рассказал ей о письме.

— Письмо было на месте, когда вы вернулисьдомой? — обращается Дюриэа к Пирл Райт. Она кивает. Хилберс продолжает:

— Нита Молин не хотела, чтобы ее имя упоминалось впрессе. Она знала, что полиция придет в дом и обнаружит письмо. Поэтому онапосоветовала Пирл вернуться и уничтожить его.

— Вы спросили у мисс Молин, откуда ей стало известно описьме? — спрашивает Дюриэа Пирл.

— Нет. В телефонном разговоре все это звучало не таккатегорично. Она просто посоветовала мне уничтожить письмо в том случае, если яего написала.

Хилберс смотрит на часы и хмурит брови:

— Прошу прощения, мистер Дюриэа. Мы задержали васдольше, чем я предполагал. Надеюсь, вы сможете убедить Пирл в том, что я прав,успокаивая ее: у Эддисона Стирна было достаточно времени, чтобы спокойнообъяснить все Артуру на борту яхты.

Дюриэа поворачивается к Пирл Райт и улыбается ей.

— Это абсолютно справедливо, миссис, — говорит он.

Хилберс с благодарностью смотрит на Дюриэа. Пирл Райтслезливым тоном обращается к прокурору:

— Умоляю вас, мистер Дюриэа, обещайте мне, что выпроясните этот вопрос и узнаете, был ли на самом деле Эддисон Стирн отцом НитыМолин или чем-то в этом роде…

— Или она была его любовницей, — добавляетХилберс.

Затем молодой человек поворачивается к Милдред:

— Надеюсь, вы простите нам наше вторжение. Мне, право,очень неловко, что мы испортили вам вечер, но…

Милдред импульсивным жестом протягивает ему руку:

— Не стоит извиняться, мистер Хилберс. Я прекрасно васпонимаю. Вы поступили правильно.

Дюриэа провожает посетителей до крыльца. Когда онвозвращается в гостиную, Милдред говорит ему:

— Они оба очень симпатичные. Ты тоже считаешь, чтокто-то унес из каюты револьвер и письмо?

— Вполне возможно. — Он на секунду задумывается идобавляет:

— Может быть, нам тоже поиграть в детективов, что ты наэто скажешь? Было бы неплохо вернуться на яхту и в спокойной обстановке еще развсе осмотреть.

— Значит, мы не идем в кино? Фильм демонстрируетсясегодня последний вечер…

— Ты Виггинс или нет? Твой предок не колебался междудолгом и бредятиной…

— В таком случае я выбираю долг…

— Ты достойна быть женой прокурора, Мил. А я постараюсьбыть достойным Грэмпса Виггинса. В путь!

Милдред уверенно ведет машину по ночному городу. Неожиданноона спрашивает:

— Скажи, Френк, а чем, собственно, занимается шериф?Пока ты работаешь, он развлекается…

— Он знает свое дело. Когда следствие заканчиваетсяудачно, он приписывает весь успех себе, а в случае неудачи умывает руки. А винтервале он довольствуется допросами свидетелей и прочим. Ты ведь знаешьЛассена…

— Да, конечно.

Милдред на лихом вираже подъезжает к дамбе и останавливаетмашину у яхт-клуба.

— Охрана на месте? — спрашивает она у мужа.

— Нет. Мы сняли охрану. Каюты заперты на ключ. Впрочем,мисс Молин назначена теперь управляющей имуществом Стирна, и завтра нампридется передать ключи ей.

Дюриэа берет жену под руку, и они направляются в сторонуклуба.

— Мне нужно спросить разрешение на одну из этихшлюпок, — объясняет он.

— Разве мы не можем взять шлюпку втихаря?

— Что? Ты предлагаешь прокурору стать ночнымгангстером? Ты хочешь, чтобы я угнал лодку у людей, оказавших мне доверие ивыбравших меня на эту должность?

— Я бы предпочла выйти замуж за корсара.

— Действительно, так может говорить только настоящаяВиггинс! Я передам это Грэмпсу. Значит, берем «Джипси Квин» на абордаж?

— Мне следует сшить черные паруса с изображениемчерепа, чтобы поднять их на мачте… Тихо! Там кто-то есть…

Они подходят на цыпочках к освещенному окну клуба изаглядывают внутрь. Вокруг стойки бара толпятся пять или шесть членов клуба.Они пьют, курят, разговаривают. Комната утопает в голубом табачном дыму.

— Держу пари, что они рассуждают об убийстве, —говорит Милдред. — Если они тебя заметят, то не отпустят так просто.

Супружеская чета молча идет к понтону и устраивается в однойиз пришвартованных к нему шлюпок. Дюриэа распутывает трос и садится за весла.

— Предупреждаю, что я не чемпион по гребле.

— Ты прекрасно играешь в теннис, — утешает егоМилдред. — Кроме того, ты великолепно ездишь верхом. Именно этим ты ипленил меня.