все-таки ушли. После того как привели себя в порядок и переоделись, постепенно направились к выходу, и вот здесь уже нас сопровождало два десятка суровых мужчин, к моему изумлению, вооруженных огнестрельным оружием. На стоянку выходили через запасный выход, к которому уже подогнали наш флайер. И уже поднявшись в воздух и посмотрев на Арену с высоты я, вздрогнув, понял, почему были приняты такие меры предосторожности. Толпа народа у центрального выхода, казалось, перекрыла не только его, а еще и несколько близлежащих улиц.

— Вот она какая, тяжелая ноша — любовь народная, — философски заметил сидевший рядом со мной Романов.

— Главное, чтобы она была, — пожал плечами Гагарин и ехидно посмотрел на меня, а у тебя, думаю, она сейчас появилась…

— Ага, — проворчал я, разглядывая транспаранты с надписями: «Бельский — победитель» и «Ура, Бельскому!», — народная любовь — вещь очень непостоянная.

Глава 13

Банкет

Подлетая к отелю «Императорский», первое, что мы увидели, — толпу народа, практически запрудившую улицу перед отелем и еще две примыкающие к ним. Кое-где среди толпы я смог разглядеть полицейские мундиры, но доблестные охранники правопорядка явно не могли ничего сделать и им, видимо, приходилось выступать в роли наблюдателей.

Шум, стоявший на улице, долетал даже до нас. Садиться на стоянку, где яблоку негде было упасть, где даже припаркованные флайеры скрылись из глаз, было чревато непредсказуемыми последствиями. Но если от этой проблемы мы избавились, приземлившись на крыше отеля, (там располагалась дополнительная VIP-парковка), от еще одной толпы ожидавшей нас, только гораздо меньшей, избавиться не удалось. Фойе гудело, как растревоженный улей.

Тут были все наши группы поддержки, и я с Потемкиной, оглушенный приветственными криками, попал в объятия, потом кто-то крикнул: «Качай чемпионов», и в результате нас еще некоторое время подкидывали. А моя телохранительница стояла и с улыбкой наблюдала за подобным «беспределом».

После такой радушной встречи я все же добрался до своего номера. Приведя себя в порядок и переодевшись, просмотрел новостные каналы. Что ж, понятно, на первых полосах — победа российских студентов в турнире. Ну и превосходных слов для описания этого, не иначе как «эпохального события», если верить заголовкам статей, журналисты не жалели. Я прочитал о себе много нового и хорошего, но вот правды в этих «сказаниях» о Веромире Бельском практически не было. С другой стороны, как выразилась тут как-то Вероника: «Кому она нужна, эта правда?»

Начитавшись новостей, через полчаса мы спустились на ужин. Тут меня ждал сюрприз. Как выяснилось, руководство отеля подсуетилось и устроило в ресторане импровизированный банкет, на который пригласили всю группу поддержки, в том числе Шемякина, Ефима и Гвоздева, которые прибыли пообщаться со мной, а попали, так сказать, с корабля на бал.

Годуновой не было, но, как объяснил мне Павел, они решили вывести Варвару в качестве моей невесты завтра, а сегодня просто не ожидали, что организуется подобный стихийный банкет. Как он заявил: «Может и хорошо, что ее здесь нет». Гораздо лучше первый раз появится на официальном приеме перед императором и своим братом. Тем более, как порадовал меня он, ему тут намекнули из имперской канцелярии, что Годунов не будет предпринимать недружественные шаги по отношению к своей сестре. Вот эта новость реально меня обрадовала.

Мой управляющий после сегодняшнего выигрыша имел очень довольный вид, и заявил, что не ожидал такого. Оказывается, тотализатор может быть очень удачным вложением денег. На что я шутливо посоветовал ему, не посовещавшись со мной, ни в каких тотализаторах не участвовать. И, по-моему, Павел воспринял все это достаточно серьезно.

В начале этого мероприятия выступил Татищев с какой-то пространной речью, состоящей, по большей части, из лозунгов и поздравлений. В конце нее он предупредил всех, что будет официальный прием, посвященный окончанию турнира, на котором будет присутствовать император. Сие событие начнётся завтра в 14.00, в Зале Приемов на Арене. На этом с официальной частью было покончено, и наш тренер присоединился к веселой компании других. Конечно же, к ним с Муравьевым, занявшим отдельный столик подальше от банкетных столов, присоединились японские, китайские и, по-моему, французские тренеры.

Остаток вечера прошел очень весело. Народ искренне радовался победе. И, кстати, к моему удивлению, к нам присоединилась часть бойцов из команд других Академий, в результате около столов собрался настоящий интернациональный коллектив. Правда среди присутствующих, я не увидел Рагнарссона, да и вообще, присмотревшись, понял, что из шведской команды никого не было.

После нескольких тостов, началось всеобщее братание и в конце концов бывшие соперники просто перемешались. Гагарин с Романовым отправились «окучивать» француженок, и когда я уже думал, что остался в одиночестве (не считая Виль, конечно, которая всегда была рядом), ко мне подошли брат и сестра Исидо. Но не одни. Увидев их спутницу, я даже немного растерялся. Ей оказалось Кари Асахо. Теперь я смог рассмотреть ее более внимательно. Сейчас представительница загадочного клана была одета в легкое платье с уложенной в какую-то замысловатую форму причёской и выглядела просто невысокой, стройной и черноглазой милой девушкой.

— Познакомься, Веромир, — церемонно произнес Исидо, — Кари Асахо. Кидзё Асахо, князь Веромир Бельский.

— Рад знакомству, кидзё Асахо, — кивнул я.

Не знаю, что обозначает «кидзё», но не просто так произнес это слов Исидо.

— Можно просто Кари, — улыбнулась японка, — я еще не доросла до титула «госпожа». И давай на «ты». К чему церемонии разводить?

От меня не укрылось удивление на лицах брата и сестры Сузуки.

— Тогда я просто Веромир.

— Хочу поздравить тебя с победой, Веромир, — произнесла Кари, — мне понравился твой стиль боя.

— Спасибо, — с интересом посмотрел я на нее. Интересно, что в моем бое ей понравилось? На мой взгляд, ничего особенного я не показал. Вообще — то, мне уже стало казаться, что моя победа на турнире — цепочка каких-то невероятных случайностей, — ты тоже провела впечатляющий бой в финале, несмотря на поражение…

Я осекся, подумав, что девушке, возможно, неприятно подобное напоминание, но Кари лишь рассмеялась.

— Не переживай, Веромир. Если я проиграла, значит, мой противник оказался сильнее и мне нужно еще немного времени, чтобы подготовиться к бою с ним. А это означает, что мне надо больше тренироваться. Любое поражение — это полезный опыт, который надо использовать с умом.

— Золотые слова, — согласился я, — но часто бывает тяжело принять поражение так по-философски.

— Меня учили с детства именно так относиться, — пожала плечами Кари. — каждое поражение делает меня сильнее.

Я покосился на двух других японцев, которые с огромным интересом слушали наш разговор. Странная у них реакция. Нормальная девчонка вроде.