Впоследствии Джозеф не мог объяснить, что заставило его отойти так далеко от грузовичка; места были тихие, в округе на несколько миль ни души. Тем не менее он отправился к укромному дереву и хотел было уже сделать свое дело, но в этот момент заметил валявшийся на земле предмет, который поначалу показался ему мешком. Вэнс подошел поближе. И только тогда понял, что из мешка торчат ноги — или как минимум их часть. Они казались совершенно бесцветными, разложились от непогоды, их объели дикие звери. Тело скрывалось под слоем грязи и хвороста. Разбросав его, Джозеф увидел вьющиеся девичьи волосы, остатки лица и даже очки.

Он отбежал на несколько футов, ему стало совсем плохо. Затем сел в грузовичок и отправился прямиком в полицейский участок. Маленькую Долорес Эпштейн, блестящую ученицу Эллингэмской академии, наконец нашли. Когда тело увезли и внимательно осмотрели, на правой стороне черепа обнаружился огромный пролом.

С этого момента эллингэмское похищение превратилось в эллингэмское убийство. На фоне поднятой в газетах шумихи об исчезновении жены и дочери магната многие позабыли, что первой жертвой стала студентка, несчастная малышка из Нью-Йорка — девочка, самостоятельно изучившая пять языков, демонстрировавшая незаурядный талант в таком деле, как перевод древних текстов, занимавшаяся химией и физикой на уровне колледжа, обладавшая практически фотографической памятью и запоминавшая все, что читала.

Впоследствии восстановили все передвижения Долорес в тот роковой день. По всей видимости, она была в обсерватории посреди искусственного озера, когда похитители явились туда получить выкуп. Девочке нравилось от всех прятаться и читать, а ее склонность забиваться во всевозможные укромные уголки была всем известна. В тот день она взяла с собой томик приключений Шерлока Холмса, который впоследствии нашли там на полу.

Вполне возможно, и даже скорее всего, Долорес Эпштейн увидела лицо похитителя близких Эллингэма и именно поэтому умерла.

Автобус вкатил в Берлингтон — городок весьма приятный, в высшей степени университетский, чуть неформальный, типичный представитель провинциальной Америки, однако с хорошим кофе, лыжами, йогой и далекими от совершенства профилями Берни Сандерса, начертанными на стенах краской из распылителя. Без моментов помрачнее тоже не обошлось: следов бездомных и обстановки вокруг зловещего здания суда.

Все пассажиры автобуса вышли на Черч-стрит, главной торговой улице. Стиви зашагала к берегу, жадно вбирая глазами магазины, дома и общую картину. Элли могла прятаться в любом из этих домов, в любой из квартир, под которые переделали бывшие промышленные объекты. И в этот самый момент могла таиться, глядя на Стиви из окна.

Но так ли легко было скрываться в подобном месте? Рано или поздно Элли пришлось бы выйти на улицу, а Берлингтон совсем небольшой. Если она и добралась сюда, то потом, скорее всего, уехала с кем-то на машине. Может, направилась на запад, в пустыню, или в Калифорнию. А может, укатила в Канаду. Это был самый быстрый и простой способ избавиться от американской полиции. Не исключено, что она уехала в Бостон или Нью-Йорк, где можно было без труда спрятаться.

Но постоянно отлеживаться на дне очень трудно. Как и бежать. Для этого требовались деньги, удостоверение личности и телефон. Прятаться от камер было сложно. Их понатыкали повсюду: на перекрестках, у банкоматов, на улицах.

Так что она вполне могла по-прежнему скрываться здесь, затаившись в одной из этих новомодных студий.

Стиви стряхнула с себя все эти мысли и зашагала дальше к берегу, к кафе «Тощий блин». Тем утром с озера Шамплейн налетал холодный ветер. Он хлестал Стиви по лицу, заставляя глаза слезиться. Вид — то, что она могла видеть сквозь застилавшие взор слезы, — был поистине поразителен: смазанная, прекрасная водная поверхность и величественные деревья на противоположном берегу. Именно отсюда, из местного яхт-клуба, Альберт Эллингэм отплыл в свой последний день. Его суденышко взорвали чуть выше по реке — как предполагалось, он стал жертвой анархистов, которые решили отомстить за смерть Антона Ворачека, арестованного по обвинению в убийстве жены Эллингэма и похищении его дочери. Эти анархисты покушались на Эллингэма и раньше, но на этот раз им, похоже, удалось все же до него добраться. И именно здесь, чуть дальше по берегу, в месте под названием Каменный мыс, Альберт Эллингэм и Джордж Марш опустили в лодку меченые купюры.

«Тощий блин» представлял собой просторное неброское заведение с неформальной атмосферой и гигантским выбором кофе и блинов. По-прежнему пребывая во власти финансовых эмоций, Стиви заказала большой капучино с куркумой. Помимо прочего, когда впервые встречаешься с профессором, это выглядит круто.

— Привет, Фентон, — произнес парень за стойкой. — Как обычно?

В ресторанчик вошла женщина неопределенного возраста. Доходившие до плеч курчавые волосы на ее голове представляли собой смесь черного и седого в равных пропорциях. Она носила очки в массивной красной оправе. На ней были просторный пурпурный свитер, непромокаемый плащ, коричневые вельветовые брюки и сабо, отчетливо и тяжело грохотавшие по деревянному полу. С плеча свисала заношенная чуть ли не до дыр кожаная сумка.

Стиви немного узнала ее по фотографии автора в книге, хотя там она была лет на двадцать моложе. К тому же в стоявшей перед ней женщине было больше чего-то… необдуманного и случайного.

Они обменялись взглядами и узнали друг друга.

— Ты Стиви? — спросила доктор.

Та кивнула.

— Кофе нам принесешь вместе, — сказала она парню за стойкой, — она со мной.

Потом повернулась к Стиви и добавила:

— Не возражаешь, если мы устроимся на улице?

Стиви хотела было заметить, что на дворе октябрь. В Вермонте. На озере. Доктор Фентон вытащила пачку сигарет и помахала ею.

— Здесь нельзя курить, — сказала она и показала на дверь.

Стиви еще раз намотала на шею шарф и двинулась следом. Доктор Фентон села за столик у двери, не обращая, казалось, внимания на хлеставший их ветер. Она вытащила из пачки «кэмела» сигарету, поднесла к губам руки и сложила их чашечкой, чтобы прикурить. Курящих знакомых у Стиви не было. Доктор Фентон, похоже, это заметила.

— Раньше курить можно было где угодно, — сказала она, — ты, наверное, к табаку не привыкла. К нам относятся как к изгоям.

Она глубоко затянулась и выдохнула дым — еще протяжнее, чем его вдохнула.

— Итак, насколько я понимаю, твой интерес к Эллингэму сводится к делу о похищении и убийствах. Плюс к этому ты хочешь понять, что случилось с тем парнем, Мейзом.

— Хейзом, — поправила ее Стиви и засунула руки в свою красную куртку, чтобы сохранить тепло.

— Ну да, с Хейзом.

Доктор Фентон выпустила султан дыма, большую часть которого ветер швырнул ей обратно в лицо.

— Прости. Ты читала мою книгу?

— А как же, — ответила девушка.