реальность. И хорошо еще, что это была хорошо знакомая мне лестница. А не более привычный для меня берег моря, от которого до библиотеки было лишь пару шагов.

– Где мы? – спросил меня голос за спиной.

Обернувшись, я увидела Руса и стоящего рядом с ним Ида, рассматривающего меня черными глазами с белыми вертикальными зрачками. Сущность в росте и габаритах превышала характеристики своего человеческого носителя на две головы. Сильное мускулистое тело с черной блестящей кожей, без брони или привычной для нас одежды, уже само по себе было оружием.

– Здравствуй, Ид, – подойдя к монстру, я прикоснулась к его предплечью, проведя пальцами до самых когтистых пальцев. – Я рада видеть тебя истинным.

Всегда остававшийся в тени, вий мог мстить хозяину, оказавшись в собственном, отдельном теле. Вот я и решила проявить интерес прежде всего к сущности, а уж потом к Русу. В ответ Ид лишь фыркнул, и нагнувшись, лизнул меня в шею. Демонические сущности не использовали речь, но отлично ее понимали.

– Прости, он… – решил извиниться Арсулан, привыкший всегда быть в ответе за Ида.

– Но он ведет себя так, как ему положено, – оборвала я Руса, посмотрев на демонолога. – Он только познакомился со мной. И поверь, я не растаю от его слюны.

Я и сама сейчас выглядела иначе: забранные в сотню косичек волосы, белое шелковое платье с капюшоном, спускавшееся до талии, а дальше расходившееся кружевами до колен, кожаные шорты и сапоги без каблука. На поясе висела сумочка, чем- то похожая на мою привычную сумку в реальном мире, но из этой можно было вытащить любую нужную во сне вещь.

Тут, в навеянных снах, я была с бледной кожей, с алыми глазами и губами. Видимо, вампирские гены так работали, выходя на поверхность в этой реальности.

Рассмотрев меня внимательно, закованный в броню силовик смутился, упершись взглядом в подчеркнутую вырезом грудь.

– Странная у тебя боевая форма, – заметил он, переложив исполинских габаритов меч из правой руки в левую.

– Стоп! Ты что, погружаешься сюда и думаешь о мире сна, как о боевой операции? Не конкретно в этот раз, а вообще, во все навеянные сны?

– Да, – пожал он плечами. – Разве смысл хождения в иную реальность не состоит в ее изучении и безопасном возвращении?

– Теперь понятно, почему ты дальше этой локации не прошел. Ид же с твоим настроем идет…

Потерев лоб, я взяла за когтистый палец Ида и подвела к перилам. Еще не хватало, отлавливать его потом по моему сну! А ведь если все пойдет по привычной линии для Ида, мы так и застрянем тут, повторяя один и тот же сценарий бесчисленное количество раз.

– Это не онлайн игра с полным погружением! Тут не нужно махать саперной лопаткой, забивая очередной скелет в могилу! Это место – своего рода музей! Ну или библиотека для тех, кто ищет знаний, но ленится читать. Я сюда за ответами прихожу, а боёвок мне и на тренировках хватает.

– Я читал, что у всех своей индивидуальный мир, – уперся демонолог.

В отличие от него, сущность Руса повинно опустила голову. Ид послушно стоял рядом и не выдирал у меня свою лапу. Я надеялась, что ощущение моего полного покоя поможет ему не впадать в бешенство.

– Ясно. Пообещай мне, что выслушаешь каждого, кого мы встретим. Это мой сон, и тут я отдыхаю, – поймав мужчину за руку, я вместе с ним и Идом направилась вниз. Тут же появился мой провожатый, скелет Кирюша.

– Доброго дня, Яна. Представь мне своих гостей, – склонившись в поклоне, произнес вежливо костлявый.

Ид дернулся, но я сильнее сжала его палец, и он успокоился.

– Кирюша, это Арсулан и Ид. Можешь провести нас в парк? Я хочу показать им, как интересен может быть изнаночный мир.

– О! Конечно, могу.

Кивнув, он исчез. Мы, только что стоявшие на лестнице, что висела в сером нечто и не имела ни начала, ни конца, оказались в парке из моего детства, в жаркий летний день. Отойдя под дерево, я усадила своих спутников на лавочку. Уже хотела и сама сесть между ними, как наглый вий усадил меня себе на руки, уткнувшись в мою макушку носом. Вырваться у меня не было ни единого шанса, и я только тяжко вздохнула, посмотрев на покрасневшего Руса.

– Прости. Тут он вообще меня не слушается.

– Ничего. Это и есть особенность мира снов – можно делать что угодно и узнать все, а можно погрузиться в прошлое. В тот момент, где ты был счастлив и который ты никогда не сможешь повторить в реальности.

Я показала свободной рукой, как на детскую площадку пришла моя бабушка, прикатив в коляске меня, еще двухлетнего карапуза.

– Это я и моя бабушка. Такой она была в последний наш счастливый год. Когда я хочу почувствовать себя нужной, я ухожу в подобный сон и просто наблюдаю за ней. За каждым ее уверенным жестом, улыбкой. Я отдыхаю тут, а не воюю. Вот что дедушка Женя хотел показать тебе и твоему Иду. Многогранный мир снов дает возможность выбрать, как проводить в нем время. Но если ты только и будешь воевать, то никогда не найдешь в своей душе ту грань покоя, ради которой мы вообще учимся снохождению.

На площадке пожилая, но все еще красивая ведьма, помогала мне лепить куличики в песочнице, устроившись на ее бортике. Она улыбалась мне и смеялась, когда я разбивала очередную башенку детским совочком.

– Она любит тебя. Ты очень важна для нее, – заметил Рус, сжав мою руку. – Как она умерла?

Кивнув, я закрыла глаза, перемещая Руса и Ида в комнату, где в кровати лежала моя родственница, мирно ушедшая во сне. Ее я нашла утром, когда прибежала попросить одеть левый носок. Но она не просыпалась…

– Ее нашла ты! – воскликнул ошарашенный Рус, а Ид жалостливо застонал и вжал меня в себя, выдавив воздух из легких, нанеся моим органам пусть и воображаемый, но ощутимый вред.

– Тише, мальчики, это только далекое прошлое! Ничего изменить вы уже не можете, а я и не хотела бы менять! – поглаживая сущность по торсу, я попыталась говорить убедительно и максимально правдиво.

– Но почему? Разве ты не хочешь помнить свою бабушку живой?

– А я и помню ее такой: улыбающейся мне, готовящей кашу или самые нежные на свете сырники, – вместе с этими словами, я показывала наши привычные будни – завтраки, обеды, чтение книг, все то, о чем вспоминала с улыбкой. – К моменту ее ухода, я уже видела сущности. И тогда, у ее