– Салли, его мать пропала, – сказал Брюс. – Тревис не знает наверняка, не может знать, но думает, что они до нее добрались. Он считает, она может быть мертва.

Вскочив с кресла, сжав в кулак свою механическую руку, Салли выпалил:

– Может быть мертва? И все? Нет, дьявол вас разбери, она не мертва! И никто не мертв, пока вы не увидите чертово тело. Я ни хрена не поверю в то, что я мертв, пока не взгляну на свой труп и не проверю отсутствие признаков жизни. Я знаю людей, которые были наверняка мертвы, – один выпал без парашюта из двери вертолета с высоты две тысячи футов, второй предположительно поймал три пули в спину и рухнул в трещину во льду. Но год или два спустя однажды ночью на темной улице или в толпе на базаре в Марокко они вдруг кидаются на тебя с мясным тесаком или суют тебя лицом в огромную старую корзину с кобрами! Мертвые, ага. Ты не видел мертвого тела матери, так? Если ты этого не видел, значит, она не мертва, и тебе нужно выйти туда и найти ее. Так что доедай сыр и готовься. Понял меня, малявка?

Пустое отупевшее выражение в глазах Тревиса Ахерна сменилось живым светом.

– Так-то лучше, – сказал Салли Йорк.

Карсон предпочла бы остаться в доме Сэмплсов, со Всадниками и Всадницами, и чтобы все эти добрые, хорошо вооруженные, крутые, сообразительные люди прикрывали ей спину. Не говоря уже о том, что здесь был шикарный кофе и отличные тыквенные пироги в духовке. Но, учитывая количество этих людей, процент тех, кто был в армии и, следовательно, разбирался в стратегии и тактике, а также телефонные видео ужаса в клубе, они не нуждались в Карсон и Майкле для формирования квартала в гарнизон.

Прежде всего следовало найти Девкалиона. Благодаря своим исключительным талантам только он мог вывести детей из Рейнбоу-Фоллс, мимо блокпостов, в относительную безопасность дома Эрики в пяти милях от города. При отсутствии любого рода телефонной связи нужно было как-то выследить его, что вначале показалось почти невыполнимой миссией в городе с населением около пятнадцати тысяч.

Карсон, направляясь к центру Рейнбоу-Фоллс, вела «Гранд-Чероки» по морю снега, волны которого разбивались о ветровое стекло и пенились у колес, когда Майкл сказал:

– У меня есть идея.

– У тебя всегда есть идеи. Всегда десятки идей. Поэтому я за тебя и вышла. Чтобы посмотреть, какие идеи появятся у тебя сегодня.

– А я-то думал, ты вышла за меня по причине моей внешности, моей чувствительности и потрясающей выносливости в спальне.

– К счастью для тебя, красота в глазах смотрящего[21]. Но я признаю́, что в спальне ты действительно выматываешься. Когда убираешь.

– Так вот тебе идея. Почему мне приходится заниматься уборкой? У нас же есть домработница, отчего бы ей не взять на себя это?

– Мэри Маргарет – отличный повар и няня. Домом она занимается по минимуму. А чтобы дом был безупречен, нужен кто-то с мышцами, решительностью и выносливостью.

– Вроде тебя.

– Если хочешь, чтобы я убирала, то с этого момента на тебе все мои другие дела вроде починки сантехники и электрики, содержания машин на ходу, ведения всех счетов и налогов, – сказала Карсон.

– Нет. Потому что меня убьет короткое замыкание во время ремонта бачка в туалете, как раз когда налоговая придет арестовывать наш дом. Но вернемся к моей идее – мы знаем, что Девкалион собирается вынести как можно больше команд из как можно большего количества тех сине-белых фургонов. Поэтому, если найдем тот, что еще катается, и сядем ему на хвост, может, и столкнемся с Девкалионом, когда он отловит этот же фургон.

– Довольно слабая идея…

– Ну, я не слышу других потрясающих предложений от главного сантехника-электрика-механика-бухгалтера.

Несколько минут они ехали молча.

Затем она сказала:

– У меня очень, очень плохое предчувствие, Тонто[22].

– Насколько я вижу, белый друг, дело верное. Когда Девкалион обрел свои способности после молнии, их даровала ему высшая сила.

– Всадники называют его Старшим Погонщиком скота на Небе.

– Я этого не знал.

– Лорин Рудольф рассказала. Пока ты был в другом конце кухни, проверял содержимое банок с печеньем быстрее, чем смогли бы сделать дети.

– Ты знала хоть кого-то, у кого пять разных банок с печеньем? Ладно, в общем, Девкалион охотится за Виктором уже дольше двух веков, и он выиграл бой в Новом Орлеане. Думаю, и этот выиграет, а потом и целую войну. У него божественная миссия. Это его предназначение – остановить Виктора и прекратить все, что тот творит, так что все будет хорошо.

Снегоочистительной техники на улицах не было. Репликанты из городских служб занимались другими делами, в основном убийствами.

Карсон ехала мимо парка, где змеились обрамленные фонарями дорожки и снег сиял раскаленными искрами вокруг каждого фонаря, но во мраке между ними казался падающим бледно-серым пеплом, а за последним фонарем начиналась черная пустота, в безлунную ночь казавшаяся необъятным океаном тьмы.

– Дело в том, – сказала она, – что это миссия Девкалиона. А мы второстепенные персонажи. Нам не обязательно доживать до момента, когда он выполнит свою функцию.

– Ну, – сказал Майкл, – я все равно делаю ставку на Старшего Погонщика скота.

На тротуарах было совсем мало прохожих, все пригибали головы, шагая сквозь бесконечные полотнища снега, и Карсон вглядывалась в них, проезжая мимо, гадая, обычные это мужчины и женщины или темные чудовища, выпущенные в мир из подземного загона, где рождались демоны.

Когда Карсон свернула влево, с Коди на Рассел-стрит, она увидела один из сине-белых фургонов, припаркованных у обочины. Мотор работал, выхлопной газ струился из трубы, опадая инеем. Она проехала мимо.

Майкл подтвердил ее мысли:

– В кабине никого. Объезжай квартал.

Карсон развернулась к Коди, снова вывернула на Рассел-стрит, остановилась в пятидесяти футах за фургоном и выключила фары. Несколько минут сидевшие в машине наблюдали за фургоном. Бледный выхлоп струился сквозь ночь, как процессия призраков, откликнувшаяся на один лишь им слышимый небесный призыв.

– С чего бы репликантам оставлять грузовик без присмотра? – спросила Карсон.

– Они не стали бы грузить своих зомби с серебряными бусинами в настолько публичном месте. Переулок, черный ход… вот где нужно было бы загружать.

– Проверим?