Затем Мать задумчиво потерла брови и сказала уже только Теренцию:

— Еще раз что-то такое сотворишь — и будешь вечным недоучкой. Тебя просто выгонят, а я не стану хлопотать за тебя.

— Почему не станешь? — спросил Ванильный, надувшись.

— Потому что есть правила. Правила нельзя нарушать. Иначе жди беды!

Теренций вздохнул.

— Ладно, — сказал он, — я постараюсь не нарушать. Пошли, посмотришь мои записи! Вдруг найдешь там еще что-то интересное?

На самом деле часть его записей здорово напоминали вымышленные рассказы, почти сказки. И Ванильному хотелось их кому-нибудь показать. Конечно, отцу или матери лучше всего, ведь неизвестно, а не поднимут ли его на смех братья, сестры или однокурсники. Так что случай, по мнению Теренция Геллена, представился неплохой.

Мама, наконец-то, улыбнулась и кивнула.

— Веди, — сказала она.

После обеда, когда Карина и Джемма шли на дополнительное занятие к госпоже Гербере, прямо из воздуха перед ними появилась госпожа Маркура.

— Хорошо, что вы здесь, — сказала она. — Еще бы остальных собрать…

Карина удивленно уточнила:

— Всех?

— Вашу милую компанию, — сказала госпожа Гербера. — Юлианну, Шарлотту, Генриетту и Эсмиральду. Вы, барышни, просто не разлей вода!

Карина подумала, что, будь здесь Юлианна, она бы страшно возмутилась тому, что в их компанию записали Джемму и Эсми. Но возразить директрисе не посмела. Только пожала плечами.

— У нас на сегодня больше нет занятий, кроме дополнительных по зельеварению. Так что девочки наверняка или гуляют во дворе, или вернулись в спальни.

Директриса посмотрела в окно между двумя лестничными пролетами. Карина тоже посмотрела. Снаружи стекло облизывал дождь: серый, противный, приставучий и надоедливый. Грустно скулил ветер. И по двору одиноко бродила какая-то дворняжка. Карина прищурилась, нетерпеливо попыталась разогнать воду со стекла: разумеется, ничего не вышло, ведь вода была с той стороны, а девочка с этой!

— Что это за собака? — спросила Карина.

— Это…

— Это чудовище, — сказала Джемма и восхищенно задышала.

И тут же собака встала на задние лапы. И правда: она была не вполне собака. Во-первых, лап у нее было шесть, во-вторых, на животе росли маленькие крылышки. Они были мокрые от дождя. Какое-то несуразное чудовище, подумалось Карине.

— Кажется, Эсми снова пишет. И без меня! — всплеснула руками Джемма и побежала вниз по лестнице.

— Стойте, барышня Сторм! Куда? — крикнула ей вослед госпожа Маркура.

Двумя пролетами ниже послышался голос Джеммы:

— Вы же все равно пойдете в спальный корпус? Там встретимся!

И дальше был слышен лишь легкий топоток обутых в крепкие ботиночки ног.

— Идемте, барышня Розенблюм! — вздохнула госпожа Маркура.

Карине очень хотелось развеять дождь. Но она лишь развернула зонтик. Все- таки это было настоящее чудо: видеть, как полупрозрачное кружево не пропускает дождь. Капли стекали со спиц зонтика, словно он был самый обычный, обтянутый плотной гладкой тканью, а не кружевами!

— А зачем мы вам понадобились? — набравшись храбрости, спросила девочка, пока они с директрисой шли от учебного корпуса до спального.

— Нам следует пойти в Темную школу на совещание, — пояснила госпожа Маркура. — Уж не знаю, почему там не могут разобраться без вас!

Спустя несколько минут в вестибюле спального корпуса собрались Юлианна, Шарлотта и Карина. Генриетта оказалась нездорова, да и потом — она нынче много читала и мало обращала внимания на суету вокруг. Кажется, романы о любви кружили ее юную голову куда больше, чем происходившее на самом деле!

А госпожа Маркура, которая пошла за Эсми и Джеммой, все не возвращалась.

— Пойдем к Эсмиральдочке сами, — решила Юлианна, но вот чудеса: Эсми в спальне не оказалось.

— Она, наверно, у Джеммы, — сказала Карина. — Ведь та живет одна в своей комнате. Значит, они могут бывать там вдвоем…

— Сплетничать, говорить про всех гадости и строить гнусные планы, — с воодушевлением подхватила Юлианна. — Точно! Скорее туда!

Именно там Джемма с Эсми и были. И госпожа Маркура. Девочки встали на пороге спальни, но тут директриса повернулась к ним и прижала палец к губам. Эсми читала вслух, а Джемма сидела, полуприкрыв глаза, и шевелила губами.

А прямо у их ног, шевеля оборки юбок, зияла дыра во тьму. Госпожа Маркура смотрела именно туда. Вид у нее был словно у кошки в засаде, но читающих девочек не прерывала. А значит, большой опасности в этой дыре директриса не видела.

Карина почувствовала, что по ногам тянет каким-то смутно знакомым сквозняком, и не сдержалась: кашлянула.

Эсми захлопнула тетрадку, госпожа Маркура сделала странный и непонятный жест, а Джемма тихонько вскрикнула и открыла глаза.

Дыра во тьму и сквозняк тут же пропали.

— Что это было? — восторженно вскричала Юлианна.

— Портал в страну мертвых, — ответила госпожа Маркура очень спокойно. — Вот откуда были призраки и духи? Или нет? Теперь идемте в Темную школу. Я вижу, нам есть что там рассказать!

Вот это да! Карина подумала, что тут хорошо бы упасть в обморок от страха. Но в голове было пусто и холодно, как в том портале, который только что исчез.

— И вы позволили… позволили девочкам, — одними губами проговорила Карина.

Госпожа Маркура слегка улыбнулась. Видно было, что и ей слегка не по себе.

— Я выяснила две вещи. Первая: что мои не в меру талантливые воспитанницы по крайней мере неспособны сотворить настоящие живые души, только извлечь их откуда-то. Вторая: что Эсмиральда и Джемма делают это только в паре. Поодиночке у них ничего не получилось бы даже с десятком волшебных дневников.

— Три, — сказала Эсми, вздернув курносый носик, — мы можем открыть портал в страну мертвых, а вы — нет!

— А я могу превратить темноту в свет, — сказала Юлианна.

— Но госпожа Маркура… разве создавать такие порталы не опасно? — спросила Шарлотта.

— Он не был открыт по-настоящему, — покачала головой директриса. — Мы видели его, но не сумели бы туда шагнуть. Или выпустить оттуда кого-то. Вовсе нет! На это был бы нужен самый настоящий некромант! Причем сильный. Не ваш юный товарищ.

Шарлотта подавленно молчала. Было видно, что она понимает всю серьезность произошедшего. Но говорить ей явно не хотелось.

Зато Юлианна спросила:

— А насчет мертвой ведьмы вы выяснили? Кто она такая, чего хочет, чего добивается?