Джесс задумчиво потёрла виски:

– Что-то я не припомню, чтобы нам рассказывали о подобном на уроках истории.

– Тоже самое, – сказал я.

– И я никогда не натыкался ни на что похожее в интернете, – подтвердил Джеймс. – Но, как такое вообще возможно?

Билли пожал плечами:

– Не знаю. В любом случае, в ближайшем будущем, с моей точки зрения, должно произойти какое-либо изменение, которое повернёт привычный ход времени.

– Не думаю, что это какая-нибудь война или государственный переворот, или же обычное празднование нового года, – сказала Джесс. – Максимум, что может произойти – перевод часов с летнего на зимнее время и наоборот. Но, опять же, у нас нет гарантий, что из-за этого время изменится настолько, что количество часов в сутках укоротится.

– Но факт остаётся фактом, – твёрдо подытожил Джеймс. – Что-то должно было произойти. Когда мы вернёмся обратно, я обшарю всю Википедию.

– А я прогуляюсь до библиотеки, – сестра подхватила его настрой.

– Есть ли у вас свои догадки по этому поводу? – обратился я к мистеру Смиту.

– Что такое википедия? – поинтересовался он.

– Это мы вам объясним в следующий раз. Вы не ответили на мой вопрос.

– Я не особенно в этом уверен, но мне кажется, что в этой книге явно что-то есть. Ведь не с проста всё так запутанной с этими путешествиями во времени, верно?

– Верно, – словно по забвению сказали мы все хором.

– Но, опять же, будьте осторожны когда начнёте узнавать обо всём этом. Может сработать эффект бабочки, и тогда, кто знает, что может произойти.

– К чему вы клоните? – спросила сестра, чуть наклонив голову в бок.

– Какие же вы недогадливые! Ведь сами мне не хотели верить по началу. А теперь думаете, что вас воспримут всерьёз?

Тут он был прав. Узнай об этом кто-либо ещё, и нам троим светит прямая дорога в лазает. То есть, в больницу.

– Да и я ничего не могу с этим поделать, – продолжил он. – Мне тоже никто не поверит.

– А как же ваша дочь? – спросил я.

Билли тепло рассмеялся:

– Разве, что она. И всё же, я буду хранить молчание для всех остальных. Ведь будет слишком неразумно с моей стороны объяснять другим про ваши теплофоны.

– Телефоны, – поправил его Джеймс.

– Ну да, теплофоны.

Мы все рассмеялись, а мистер Смит недоумевающе спросил:

– Чего смешного я сказал?

– Всё в порядке, – заверила его Джесс. – Просто будет очень забавно.

– Поэтому, молчите, – переводя дух от смеха, добавил Джеймс.

Глава 6

Для того, чтобы не опоздать, мы завели будильник на 23:59. С каждой минутой близился тот момент, когда я должен был открыть брешь. От этого я волновался всё больше и больше. Честно говоря, мне очень хотелось именно сейчас выпить весь тюбик того странного зелья, превратиться в какую-нибудь сойку и улететь в маленькое оконце куда подальше. Просто потому что я не привык к такой ответственности у себя на плечах. Разумеется, бывали моменты в жизни, когда от меня что-либо зависело и все надеялись на меня, но сейчас был случай весьма критический. Я боялся нескольких вещей. Во-первых, того, что моя рука случайно задрожит и я просыплю всё содержимое мешочка на пол. Потому что я могу. Во-вторых, я боялся того, что из-за волнения, я буду слишком долго колебаться, и у нас истечёт время, которое отведено на то, чтобы открыть брешь. Ну, и в-третьих, я боялся, что открою её в том месте, где в 1713 году стоял какой-нибудь стол с препаратами или хуже того, какими-нибудь скальпелями. Мистер Сит хорошо описал нам свою лабораторию и указал на место, в котором было бы более удобно совершить прыжок. Я не знаю, что было более гениально, планировка или же сама идея сделать личную лабораторию на чердаке. Джесс загорелась идеей тоже что-нибудь обустроить на чердаке. Например, домашний кинотеатр или настроить здесь освещение и сделать зону для всяких там рукоделий. Но об этом я волновался меньше всего. Мне вообще было как-то безразлично то, что произойдёт в будущем. Больше всего сейчас меня волновало и в какой-то степени манило прошлое. И ещё эта Саманта не выходила у меня из головы. Я даже набрался смелости и спросил у мистера Смита не может ли он нас познакомить. Но он был тем ещё жуком и сказал, что если сегодня мы её не встретим, то он будет ждать нас завтра ночью на чаепитие. Это будет ещё более неловко. И ещё это означает, что нам снова придётся сделать прыжок во времени.

Мистер Смит пообещал дать каждому из нас по такому же маленькому мешочку в награду за нашу доброту. Ведь у него такой смеси было спрятано (с его слов) целая тонна. Но даст он нам их под строжайшим секретом, что мы никогда и никому об этом не расскажем и будем хранить их до конца нашей жизни. Ведь все легендарные тайны уходят вместе с их обладателями.

Что же касается нашего пустого чердака, на котором сейчас находились лишь несколько табуреток (на которых мы и расположились), то мистер Смит немного расстроился, когда впервые увидел в каком состоянии была его лаборатория спустя столько лет. Но, к сожалению, время не щадит никого и ничего. Зато он выяснил один интересный факт. Все запасы порошка были либо утеряны, либо использованы. Из этого следует, что альтернативная временная дырка – извиняюсь, брешь – осталась совершенно секретной. Наверное, поэтому наши учёные до сих пор не могут изобрести настоящую машину времени. Ведь всё дело в том, что они создают техническую модель, а здесь необходимы знания алхимии восемнадцатого века. Это вам не гайки да болты соединять.

– Я волнуюсь, – признался я.

Мистер Смит пожал плечами:

– Это нормально. Я тоже боялся. Но всё в жизни приходится делать впервые.

– Точно, Хью, тем более мы все на тебя надеемся, – сказала Джесс.

– Так я ведь из-за этого ещё больше волнуюсь.

– Да брось, всё же хорошо пока что.

– Пока что, – я проглотил комок, подступающий к горлу. – Это ты так намекаешь, что я не справлюсь?

Джеймс со шлепком ударил ладонью себе по лбу и, оставшись в таком положении, сказал:

– Посмотрите на эту королеву драмы. "Я не смогу", "я не справлюсь", "я всё испорчу". Не ты ли хвастался, что все всегда полагались на тебя?

– Это было лишь один раз. И я не хвастался.

– Это не меняет сути дела. Будь мужиком, Хью.

– Сказал Джеймс, – со смешком кинул я.

– Да ну тебя, – пробурчал он в ответ.

Мне кажется, что от волнения