— А вы куда смотрели?

— Никуда не смотрел, меня оглушили. Только сейчас очнулся.

— Это что же здесь за разбойники такие? — видимо, до конца не понимая, что произошло, спросил он.

— Не знаю, какой-то местный богач. Кто такой, не говорят, его все боятся.

— Нет такого закона, чтобы людей насильно увозить, — строго сказал кучер.

— Нет, — согласился я, пытаясь придумать, что теперь делать — Иди, запрягай, поедем в полицию

Ефим аккуратно повернул стакан вверх донышком, поставил его на блюдце, отер лицо полотенцем и встал. Однако, не пошел к черному выходу, а направился в общий зал. Я пошел следом. Там уже никого не было, исчез даже наш официант, с которым я не успел расплатиться. Кучер внимательно оглядел пустое помещение и сам убедился, что ни хозяйки, ни Марьяши там нет.

— Это, Лексей Григорьич, непорядок! — строго сказал он. — За это начальство не похвалит!

— Черт с ним, с начальством, — рассердился я, — нужно женщин выручать, мало ли что они с ними сделают! Едем скорее в полицию!

— Чичас поедем, — спокойно ответил кучер, — полиция — это да! Только где она, та полиция?!

Я понял, что еще окончательно не пришел в себя и несу ахинею. Действительно, какая в придорожном селе полиция?

— Нужно узнать, где здесь город, — поедем, подадим жалобу, — сказал я, понимая, как все это глупо и беспомощно звучит. Женщин насильно увезла какая-то пьяная банда, а мы будем ездить подавать жалобы и ждать помощи властей. — Нам двоим не справиться, их здесь было человек пятнадцать, — добавил я.

— А кто они есть такие?

— Не знаю, какой-то Иван Моргун, наверное, местный олигарх.

— А мне хоть архиерей, хоть просто так, — понятно для себя перевел популярное у нас слово «олигарх» кучер. — Я за Марью и архиерея замаю!

— Как ты его «замаешь», я даже не знаю, где их искать.

— У хозяина спытаем, — резонно предложил Ефим.

— Говорят, что он уехал, — сказал я.

— Далеко не уедет, надо будет, сыщется.

Муть у меня в голове рассеивалась, остались только тошнота и головокружение.

Видимо, удар был такой силы, что у меня получилось сотрясение мозга. Однако, постепенно растерянность проходила, и я начинал нормально соображать.

— Ладно, пойдем искать хозяина.

Мы обошли зал, заглядывая во все двери. Все комнаты, выходящие сюда, оказались пусты. Видимо, прислуга от греха подальше элементарно разбежалась Из всех дверей только одна была заперта. Я в нее постучал, но никто не откликнулся. Я ударил в нее несколько раз каблуком и закричал:

— Откройте, разговор есть!

Нам никто не ответил.

Никаких внутренних замков на двери не было, так что стало понятно, она заперта изнутри. Я подергал ручку. Стало слышно, как там звякает металлический засов.

— Откройте, — более решительно потребовал я, — иначе сломаем дверь!

Ответа опять не последовало.

— Придется выбивать, — сказал я Ефиму.

— Ага, — согласился он и неожиданно ударил по ней плечом. Дверь загудела, но запор выдержал.

— Нужно топор принести, я у тебя в карете видел.

— И без топора управлюсь, — пообещал кучер и, отойдя на несколько шагов, бросился на препятствие. Раздался громкий треск ломаемого дерева, и дверь вместе с Ефимом провалилась внутрь. Я вбежал следом за ним. В комнате у окна сгрудились все работники трактира. Было их шестеро, включая двух женщин.

— Можно было постучаться, господа хорошие, зачем же дверь ломать? — испуганным голосом сказал наш официант, со страхом глядя на поднимающегося с пола бородача.

— Господа, это частная собственность, — подал голос кругленький господин с румяными щечками, одетый в городское платье. — Прошу покинуть мое заведение!

— Так вы и есть хозяин ресторана, который внезапно уехал? — спросил я.

— Вам нет до того дела! — независимо ответил он. — Прошу покинуть мое заведение, иначе будете иметь дело с полицией!

— Куда увезли наших спутниц? Кто такой Моргун? — спросил я, наступая на хозяина.

— Мне нет смысла мешаться в ваши дела, — сердито ответил господинчик, огорченно глядя на развороченный косяк и, видимо, мысленно подсчитывая убытки. — Для нас всяк посетитель одинаков. Если вы повздорили с другими гостями, то наше дело сторона!

По сути, он был прав и, если бы они держали себя не так странно, то никаких разборок я учинять не стал. Однако, и официант, и теперь сам хозяин, вели себя неадекватно и ничем не хотели помочь, даже такой малостью, как информация. Хозяин, к тому же, раздражал меня наглостью.

— Значит, вы не желаете отвечать? — спросил я его.

— Прошу покинуть заведение, иначе я вызову полицию! — оскалив зубы, ответил он.

— Лексей Григорьич, давай я их здесь всех сейчас удавлю, и все дела, — предложил Ефим.

— Ну, зачем же их давить, — возразил я. — Ты сможешь уронить этот буфет? — спросил я, указывая на могучее сооружение, заполненное ресторанной посудой.

Кучер примерился взглядом и почесал в затылке.

— Тяжел, однако, будет, да если за верх потянуть, пожалуй, осилю!

— Вы не посмеете учинять здесь разбой! — закричал ресторатор. — Иначе я отправлю вас в темную!

— Это каким же образом? — поинтересовался я, загораживая выход из комнаты.

Он мне не ответил и приказал мужику, постриженному под горшок и пока никак не участвующему в дискуссии:

— Спиридон, иди, зови полицию!

Мужик послушно кивнул и пошел прямо на меня.

— Лучше оставайся на месте! — сказал я ему. — Иначе хуже будет!

Однако, Спиридон был слишком силен, чтобы кого-то бояться, и послушен хозяину, чтобы внять доброму совету. Он попер прямо на меня. Я дал ему подойти почти вплотную и тремя точными ударами ногой в голень и руками в живот и в челюсть уложил на пол.

— Помогите! Убивают! Караул! — вразнобой закричали остальные участники переговоров. Громче остальных орали хозяин и женщины. Один Спиридон тихо мычал, пытаясь встать с пола.

Однако, долго стенать о судьбе соратника им это не пришлось. Ефим взялся за верх буфета, уперся ногой в стену, с натугой наклонил его, и предупредив криком: «Поберегись!», опрокинул. Раздался оглушительный грохот и звон бьющейся посуды. После чего наступила мертвая тишина. Все присутствующие, как завороженные, смотрели на результаты наших усилий.

После минутного шока первым плачущим голосом заговорил хозяин:

— Вы что же это, ироды, делаете! За что нам кара такая?! Кто за все это платить будет?!

Ответить ему никто не успел, в этот момент из зала послышался строгий начальственный голос: