Солдаты вермахта попросту заходят в гостиницу и берут в плен немногочисленный персонал и двоих солдат-охранников. Пленных тут же отпускают и просят передать начальству, что солдаты вермахта покорили Эльбрус.

После этого пять рот дивизии «Эдельвейс», состоящие из 90 человек каждая, окапываются на высоте, чтобы подготовить переход для подступающих войск вермахта. Вот такие горные орудия, минометы и станковые пулеметы солдаты тут же устанавливают на высотах. В тот же день руководитель горных стрелков Хайнц Грот связывается с командующим дивизией «Эдельвейс» Хубертом Ланцем. Ланц отдает приказ: прежде чем выстроить на вершине Эльбруса специальные доты для подходящих войск вермахта и двинуться дальше через перевал, горные стрелки должны установить на самых высоких точках Эльбруса флаги вермахта.

Он приказал изготовить несколько десятков флажков, которыми отмечал разные ущелья. И, в конце концов, один из этих флагов должен был быть установлен на вершине Эльбруса. И, по его замыслу, он хотел переименовать Эльбрус в пик Адольфа Гитлера — преподнести такой своеобразный подарок фюреру и заработать очередные награды для себя и своих горных стрелков.

Советское командование, никак не ожидавшее того, что солдаты вермахта смогут подняться на почти неприступные высоты, отдает приказ: любыми силами выбить немцев с горных перевалов. Но сформировать роту для штурма Эльбруса удается только из кавалеристов Семена Буденного, не умевших сражаться не то что в горах, но даже в пешем строю на равнинах, и из недавних тыловиков — санитаров и поваров, многие из которых до этого ни разу не держали в руках оружия. А командиром этой роты, которой командование Красной армии даже не успело присвоить номер, стал бывший женский парикмахер по фамилии Григорьянц. Но именно этим людям было суждено совершить один из самых самоотверженных подвигов Великой Отечественной войны.

Гурен Григорьянц, лейтенант, командовавший ротой численностью где-то от 80 до 120 человек, и все его подчиненные были людьми, которые до Великой Отечественной войны не имели никакого отношения к армии. Сам Гурен Григорьянц был парикмахером, но наступила война, и они пошли защищать Родину. И, конечно, результат их столкновения с гитлеровским спецназом был предсказуем. Они пали смертью храбрых, но тем не менее постарались задержать гитлеровские войска, не дали им построить долговременные укрепления для своих подкреплений.

Начало сентября 1942 года. Рота Григорьянца, никогда до этого не бывавшая в горах, ночью, под покровом темноты и тумана, поднимается к перевалу Терскол, чтобы к утру выйти на горнострелковые части немцев и неожиданно атаковать. Задача почти непосильная. Ведь у этих бойцов не было ни альпинистского снаряжения, ни навыков ведения боя. Но им удается невероятное — к утру солдаты Григорьянца поднимаются на перевал. Но к этому времени туман рассеивается, и немцы попросту расстреливают бойцов Красной армии с возвышенности. Кадры этого расстрела с господствующей высоты тоже были запечатлены военным кинооператором. Шансов у роты Григорьянца не было никаких. Укрыться от пуль на склоне гор было просто негде. Мало того, удивляет, как были одеты советские солдаты…

На трупах нет никакой защитной экипировки, только обычные темные гимнастерки, в которых бойцы на фоне белого снега были для немецких снайперов как на ладони. Но отступать никто из них не стал. Немцы, по воспоминаниям ветеранов вермахта, попросту не могли поверить своим глазам, когда увидели карабкающихся на неприступные высоты бойцов Красной армии. Ведь те, даже находясь под обстрелом и понимая, что обречены на смерть, продолжали медленно двигаться вперед.

Но военные историки считают: если бы не трагическая и одновременно героическая атака тыловиков, возможно, спецназ вермахта не удалось бы задержать на Эльбрусе до подхода подготовленных войск Красной армии, и немцы смогли бы перейти Кавказский хребет и атаковать советские дивизии, сражавшиеся с группами армий «А» и «Б» с тыла. Но никто из этих бойцов, погибших на перевале, не получил наград. Их имен так никто и не узнал. Ведь рота, собранная впопыхах, не имела не только названия, но даже поименного списка своих бойцов.

Во время войны не было времени на точный учет всех этих солдат, но позже поисковикам удалось установить — в 2014 году — данные 25 человек из этой роты.

Но подвиг неопытных бойцов из роты Григорьянца в борьбе против новоявленных покорителей Эльбруса был не единственным. Зимой 1942 года один из батальонов 1-й горнострелковой дивизии «Эдельвейс» решил расквартироваться в доме восьмидесятитрехлетнего крестьянина из деревни Куракино Матвея Кузьмина. Кузьмин должен был выступить в качестве проводника, за что командир батальона пообещал ему подарить несколько литров керосина и охотничье ружье марки «Зауэр». Но крестьянин, на словах согласившись помочь немцам, отправил своего 11-летнего внука в ближайшее расположение частей Красной армии, чтобы тот предупредил красноармейцев, к какому именно месту он выведет гитлеровцев. Советские солдаты устроили засаду, и в считаные минуты элитный отряд погиб под пулеметным огнем. Вместе с ним погиб и человек, повторивший подвиг Ивана Сусанина.

При этом Матвей Кузьмин до войны был, как говорится, единоличником, держал крепкое хозяйство, потерпел от советской власти некоторые невзгоды, но тем не менее пал смертью героя. И мало кто знает, что именно он сейчас изображен на станции метро «Партизанская». Память о герое жива.

21 августа на двух пиках Эльбруса — восточном и западном — немцы устанавливают флаги со свастикой. По расчету Хуберта Ланца, установка флагов рейха хотя и затянет продвижение немецких войск к кавказской нефти, но зато будет иметь огромное пропагандистское значение для всей немецкой армии. Честолюбивый Ланц отправляет главному пропагандисту рейха Геббельсу все кинокадры, снятые оператором Вольфгангом Гортером на Эльбрусе, и даже предлагает переименовать Эльбрус в пик Гитлера.

Геббельсовская пресса тут же написала:

«На высшей точке Европы — вершине Эльбрус развевается германский флаг, скоро он появится и на Казбеке».

О том, что Кавказ вот-вот падет, в штабе германской армии не сомневался почти никто. Прямо перед операцией «Эдельвейс» в Германии были созданы две нефтяные компании, которые получили эксклюзивный контракт на разработку кавказских месторождений. Люфтваффе было запрещено бомбить нефтедобывающие вышки, а в Советский Союз из Германии отправилась специальная техника и трубы для перекачки черного золота.