— Арину подобные размышления не тяготили, — справившись с нахлынувшими чувствами, продолжила Елена Владимировна. — Она знала, что у Сергея случаются романы, и не ревновала. Жила яркой насыщенной жизнью, позволяла себе необременительные увлечения. Они помогали ей держать себя в тонусе. Она никогда не терзала мужа ревностью и упреками, а он не догадывался о ее романах. Во всяком случае, я так думаю. И возможно, они даже вносили свежую струю в их взаимоотношения. Не знаю. Иногда я ей завидовала.

Да, интересные люди эти Пановы, подумал про себя Станислав Дмитриевич, но вслух комментировать рассказ не стал.

— Скажите, все увлечения Арины Николаевны носили столь легкий и необременительный характер или же были случаи, скажем так, с тяжелыми моральными последствиями для одной из сторон?

Елена Владимировна едва заметно улыбнулась одними уголками губ. Очень красивых губ с очаровательным изгибом.

— Да, один такой случай был, как вы верно заметили, с тяжелыми моральными последствиями. Это было около года назад, Арина рассказывала мне, что на каком-то приеме познакомилась с интересным молодым человеком. Он был музыкантом. Еще малоизвестным, увлекался модерном, что-то сам сочинял, я, признаться, в этом направлении не разбираюсь и вообще равнодушна ко всем этим экспериментам со звуком. Но суть не в этом. Роман начинался как всегда весело и необременительно, недели через две молодой человек, ему было около тридцати, наскучил Арине, и она хотела как всегда тихо по-дружески расстаться. Не тут-то было. — Елена Владимировна, рассказывая о романе подруги, не без злорадства улыбалась, очевидно, неприятности удачливой, пользующейся свободой и популярностью у мужчин Арины ее несколько утешали. — Парень начал преследовать ее, требовать продолжения романа, грозился обо всем сообщить мужу, шантажировать. Лично мне кажется, он надеялся на ее протекцию в определенных кругах, хотел с Арининой помощью продвинуть карьеру. Но Арина не выносила корыстных отношений.

— И чем же закончилась эта история?

— О, все закончилось благополучно. При необходимости Арина умеет за себя постоять. Она заявила ему, что если он не оставит ее в покое, его карьера на этом закончится и даже ни одна областная филармония не возьмет его на работу. И она не шутила. У Арины были такие возможности. К тому же она записала несколько сцен, когда он угрожал ей физической расправой, и пообещала передать все это с соответствующим заявлением в полицию. Мальчик отстал.

— Вы говорите, он угрожал ей физической расправой?

— Да, но это был пустой треп. Я видела это истеричное самовлюбленное создание, он способен только на болтовню, — небрежно махнула рукой Елена Владимировна. — Я вообще не понимаю, что Арину могло в нем привлечь. Ну, естественно, кроме молодого тела. Больше она подобных ошибок не совершала.

— Ясно. А у вас нет предположений, кто мог так жестоко расправиться с вашей подругой и ее мужем?

— Я так понимаю, что грабители, — удивленно проговорила Елена Владимировна. — Разве это было не ограбление?

— Ограбление, — вставая, подтвердил Станислав Дмитриевич. Распространять сенсационные слухи в светской тусовке он не собирался.

В дверях, прощаясь с хозяйкой дома, глядя на стройную, красивую женщину с потухшим, словно мертвым лицом, он вдруг неожиданно для самого себя проговорил:

— Елена Владимировна, послушайтесь моего совета. Найдите себе занятие. Любое. Идите работать, займитесь благотворительностью, отправьтесь в экстремальное путешествие в джунгли Амазонки. Что угодно! И чем больше в вашем новом увлечении будет впечатлений и нагрузок, тем лучше. Не губите себя, вы действительно очень красивы, все еще молоды, не разрушайте свою жизнь.

И она не обиделась. Только посмотрела на него тоскливыми, полными надежды и благодарности глазами и улыбнулась дрожащей, смущенной улыбкой.

Станислав Дмитриевич едва удержался, чтобы из жалости не потащить ее в спальню. Но он был женат, и его принципы подобных реанимационных мероприятий не позволяли.

Никита Грязнов вслед за криминалистом Сергеем Устюговым ползал по чердаку. Серега не был звездой криминалистики, он был простой парень в замызганных джинсах, с бородой и несолидным чубчиком на макушке. Лазанье по чердаку его не утомляло.

— О, гляди-ка, Никитос, ниточка! — с удовольствием отметил Серега, доставая пинцет и пакетик. — Не зря гуляем. Точняк ваши убийцы через чердак шли. И замочек на межчердачных дверях наверняка топором сбили. Видишь характерные следы, особенно вот тут, на косяке. Особо не церемонились.

— А со следами что? — отряхиваясь от прилипшей к плечу паутины, спросил Никита.

— Со следами пока ничего. Видишь, сколько хлама и трухи? Ищу, может, где и отыщем. Ты лучше постой в сторонке, не мельтеши и свет не загораживай. О! А вот и следок. Не целый, но кусочек ничего себе! — радостно возвестил Серега, копошась возле старой картонной коробки. — Вот он, родимый, сейчас мы тебя…

— След-то свежий? — заволновался Никита. До чего же у майора нюх! Про чердак сообразил, а они с Денисом до такой простой мысли и не дотумкали.

— След как след, ста лет еще нет, — бормотал какую-то околесицу Серега. — Ты, Никитос, не суетись, из отчета все узнаешь. А лучше знаешь что сделай? Топай в соседний двор искать свидетелей, а то Авдеев за то, что ты полдня на чердаке просидел, премию тебе не выпишет. Уж я его знаю, — усмехнулся он довольно.

Точно. Серега был абсолютно прав. Авдеев за такую тупую деятельность по головке не погладит, а выставит полным идиотом, хотя и вежливо, без оскорблений, в своем излюбленном стиле. И Никита, подстегиваемый мыслями о встрече с начальством, поспешил покинуть чердак.

Денис Рюмин с трудом отыскал парковку возле сверкающего новеньким остеклением бизнес-центра. Когда-то во времена его детства на этом месте находились цеха завода турбинных лопаток. Но теперь, как и всюду по городу, производство закрыто, а в отремонтированных бывших цехах расположился бизнес-центр.

Девушка Ксюша, к которой сейчас направлялся Денис, работала финансовым директором в фирме, занимающейся крупными поставками косметики из Израиля, в этом самом бизнес-центре находился ее офис.

Это была уже третья по счету бывшая любовница Панова, которую Денис сумел разыскать с помощью секретарши покойного. И что крайне удивило Дениса, все как одна любовницы Панова были успешными и самодостаточными женщинами.

А он отчего-то представлял их этакими расфуфыренными содержанками, с силиконовыми губами и прокаченными задницами. Очевидно, покойный Панов был не прост и не глуп и имел хороший вкус в выборе женщин. Две первые барышни, с которыми уже побеседовал старший лейтенант, были очень даже хороши. Одна брюнетка, вторая рыженькая, обе стройные, острые на язык и уверенные в себе настолько, что лейтенант чувствовал себя рядом с ними каким-то облезлым и неполноценным. А потому на встречу с Ксенией, последней пассией Панова, с которой тот расстался месяца за два до гибели, Денис шел без особой радости.