Говорили, что она часто бывала в гостях у Пикфорд, обедала с Гарбо, путешествовала с Эрролом Флннном, пила чай с Гарри Грантом и дружила с Кларком Гейблом. Но больше всего в ней ценили удивительное умение распознавать будущую кинозвезду в любом актере.

— Это самое обычное воровство, — утверждала она. — Особое чувство, сходное с сексуальным. Это способность перенять или украсть все замечательные черты у других людей. Это умение вести себя раскованно в любой ситуации. Такие люди, встретив знаменитость, способны спросить: «Эй, ты кто такой?» Именно это качество я стараюсь обнаружить в молодых актерах прежде всего.

Многие в Голливуде вспоминали ее слова, что Бетти Бэксл — воплощенное воровство.

Брендону эта женщина понравилась с первого взгляда.

— О'кей, — сказала она, — да, я слышала, что вас совсем недавно вытащили из Нью-Йорка, не так ли? У нас тут был такой же молодой парень. Он сделал блестящую карьеру. Тони Кертис. Знаете о нем?

Брендон ответил, что слышал.

— Хорошо, давайте посмотрим на вас. Тайрон, дорогой, можешь исчезнуть на какое-то время? Я дам тебе знать, когда закончу.

Тайрон крайне неохотно покинул студию.

Иоланта села на край сцены и указала на место рядом с собой.

— Нам нужно потолковать. Ты уже знаешь, что должен здесь делать?

— В Голливуде или в вашей студии? — уточнил Брендон.

— В моей студии. Почему ты оказался в Голливуде, Тебе прекрасно известно. Останешься ты здесь или нет — зависит только от тебя.

— Неужели?

— В известном смысле, разумеется. Если продемонстрируешь необходимые для студии качества. Подробнее я расскажу тебе об этом через несколько минут. Но если у тебя такие качества есть, то все будет зависеть только от тебя, понял? Тебе же нужны лишь желание и воля. Это не так трудно, как кажется. Желание преуспеть должно стать частью тебя, твоей главной страстью, превыше которой нет ничего на свете. Ничего и никого. Тебе придется играть черт знает что и при этом не обращать ни малейшего внимания на чьи-то козни и пакости. Это очень жестокий город, и вес его обитатели вынуждены быть крутыми. Иначе они просто не выдержат. К тому же это средоточие фальши, пошлости и показного блеска. И если ты попытаешься взглянуть, что кроется за этим показным блеском, то не обнаружишь ничего, кроме него. Ты должен увидеть все своими глазами, но постарайся не сломаться.

— Вы всем читаете такие лекции? — Осведомился Брендон.

— Нет, — ответила Иоланта. — Только тем, кто мне нравится. Наша студия не без основания считается донкихотской. Все студии в этом городе неизбежно приобретают стиль своих руководителей. Так, например, в «Колумбии» все матерно ругаются, ибо это делает Гарри Коэн. А в студии «Уорнер» все очень серьезные, потому что таков Джек Уорнер. Дик Мэйнард, управляющий нашей студией, очень темпераментный и трудный в общении, поэтому здесь невыносимы все, кроме меня. Тебе придется нелегко, особенно поначалу. Я решила предупредить тебя обо всех этих тонкостях. — Она помолчала и улыбнулась. — Ну а теперь посмотрим твои фотографии. О! Весьма неплохо. Мне нравится. У тебя почти все это уже есть.

— Что?

— Качества.

— Какие качества?

— Ну, это трудно объяснить. Как твое настоящее имя?

— Брендон. Брендон Фитцпатрик.

— Ну что ж, Байрон действительно лучше. Не очень хорошо, но лучше, чем твое настоящее имя.

— Благодарю вас, — с легкой иронией сказал Брендон, которому все это не нравилось.

В ее больших карих глазах заплясали веселые искорки.

— Дорогой мой, — снисходительно заметила Иоланта, — ты должен понять, что будешь по уши в дерьме.

Все, что сказала я, сущий пустяк. Здесь тебя могут обосрать с головы до ног. Понял?

— Понял, — смущенно ответил Брендон.

— Так, — протянула она, — кинопроба будет через пару дней. Это всего лишь съемка, а не проверка актерского мастерства. Тебе не придется ничего играть.

— Нет? А что же я должен делать?

— Я тебе все расскажу. Это совсем нетрудно. Их будет интересовать лишь то, как ты ведешь себя перед камерой. Они предложат тебе, например, войти в комнату, посмотреть налево, направо, повернуться боком и так далее. Если все получится, тебя попросят что-нибудь сказать. Например, твое имя или что-нибудь в этом роде. Запомни, главная их цель — выяснить, как ты держишься перед камерой. Но есть одно, чего ты должен непременно избегать, Байрон, — не старайся походить на других актеров. Делай только то, что тебе скажут.

Если поймешь, чего от тебя хотят, все будет нормально.

Если нет, все пропало. О'кей?

— О'кей, — сказал Брендон.

— А сейчас посмотрим, как ты играешь. Поднимись на сцену и постарайся убедительно показать, что ты меня любишь.

— Это не так уж сложно. — Брендон улыбнулся, поднялся на сцену, подошел к самому краю и начал:

— Мисс Дюграт, я люблю вас.

— Нет, не так. Ты должен проявить не внешнее, а внутреннее чувство, ну, страсть, что ли. Давай попробуем еще раз.

— О'кей. — Брендон задумался. — Мисс Дюграт, я очень люблю вас. Безумно, страстно. Я не могу жить без вас.

— Угу, — кивнула она. — А теперь покажи, как ты ненавидишь меня.

— Господи Иисусе! Мисс Дюграт, мне очень трудно сказать это. Как я могу изобразить ненависть к вам, если у меня ее нет? — Брендон уже почувствовал вкус к игре и начал слегка подыгрывать этой женщине. — Я ненавижу вас, мисс Дюграт, ненавижу всеми фибрами души, — произнес он.

— А теперь попытайся испугать меня.

— Мисс Дюграт, — сказал Брендон, нахмурившись. — В вас есть нечто чудовищное и страшное, и это приводит меня в содрогание.

— Совсем неплохо, — заметила она. — А теперь посмотрим, как ты двигаешься. Пройдись, сядь на стул, поднимись, повернись, О'кей. Ты свободен.

Когда Брендон вышел из студии вместе с Тайроном, Иоланта спустилась вниз и позвонила по телефону.

— Я уже видела вашего парня, — сказала она. — Он производит весьма неплохое впечатление, хотя насчет его актерских данных ничего не могу сказать.

Ничего не могли сказать и те, кто наблюдал за Брендоном во время просмотра. Ему пришлось сыграть небольшую любовную сцену, что он сделал не слишком удачно, по его мнению. У Брендона возникло ощущение, будто он впервые на сцене. В конце монолога он, потупив глаза, сказал, что никогда еще не проходил подобного испытания.

Через две с половиной недели Брендон получил наконец свою первую роль. Ему предстояло сыграть официанта в ночном клубе и произнести лишь одну фразу: «Мартини или бурбон?»