— Кинопробу?

— Да, это проверка на фотогеничность, — снисходительно пояснил Кевин. — Нужно посмотреть, как вы будете выглядеть в кино. Понимаете, о чем я говорю? — спросил он несколько раздраженно. Брендон казался ему глупее многих других дилетантов.

Комната поплыла перед глазами Брендона. Он вцепился в подлокотники дивана и постарался овладеть собой.

— Да, понимаю, простите, кажется, я веду себя довольно глупо.

Кевин улыбнулся.

Брендона смущало не то, что он выглядит так глупо перед агентом, но то, что все это может оказаться липой — с начала до конца.

— Хорошо, — наконец сказал он, — но я хотел бы знать, кто именно заинтересовался мной и что мне предлагают. Для меня это очень важно, так как я уже получал немало подобных предложений, но все они ни к чему не привели.

— Неужели? — с нескрываемой иронией спросил Кевин. Было ясно, что он все понял и Брендону не удалось его провести. — Ну что ж, я готов сообщить вам это. Речь идет о Хилтоне Берелмане. Вам что-нибудь говорит его имя? Этот человек не разочаровал еще ни одного способного актера.

Хилтон Берелман! Господи! От неожиданности Брендон онемел. Хилтона Берелмана, одного из самых преуспевающих агентов Голливуда в Нью-Йорке, постоянно осаждали театральные агенты, то и дело посылая ему фотографии своих клиентов. Но удача улыбнулась далеко не всем. Этот человек имел безграничное влияние в голливудских кругах и какую-то таинственную власть над режиссерами. Кроме того, ни для кого не были тайной его гомосексуальные склонности. Брендон взглянул на Кевина:

— Да, мне хорошо известно это имя.

— Еще бы! — воскликнул Кевин и снова закурил.

Потом посмотрел на Брендона с любопытством и легким разочарованием. — Это вовсе не означает, что ваше будущее предопределено, — заметил он. — Вы можете не оправдать надежд мистера Берелмана. Сейчас многие молодые актеры всеми силами рвутся в Голливуд. У него очень большой выбор. До того как вы сядете в самолет, вам предстоит пройти долгий путь. Если вы мне не верите. — добавил он, — позвоните ему по этому телефону. Ну, смелее! — Он подвинул телефон к Брендону и, ухмыльнувшись, откинулся на спинку кресла.

Брендон почувствовал спазм в животе, а перед глазами у него пошли темные круги.

— Нет, — сказал он, — я не хочу звонить ему. Спасибо. Признаюсь, что поражен этой новостью. Надеюсь, мне крупно повезло. Я непременно встречусь с мистером Берелманом, когда ему будет угодно. — Брендон едва понимал, что говорит.

Кевину стало жаль этого парня, который, как ему показалось, просто обезумел от счастья.

— В любом случае, — сказал он, похлопав Брендона по руке, — вам нужно пойти к нему в студию и сделать несколько проб. После этого он отошлет их в Голливуд, а вам придется ждать результатов.

Брендону мучительно хотелось вырвать руку, но он не сделал этого, сам не зная почему.

— Ну что ж, отлично, — сказал он. — Я готов в любой момент поехать к нему. Когда я должен это сделать? Сегодня? Сейчас?

— Не стоит откладывать в долгий ящик, — ответил Кевин и ласково взглянул на Брендона. — Я сейчас позвоню ему, а вы поедете туда и встретитесь с представителем киностудии в понедельник. О'кей?

— О'кей, — сказал Брендон и улыбнулся.

Кевин снял телефонную трубку.

— Берни? Да, это Кевин. Я хочу прислать к тебе очень симпатичного молодого человека. Да, сейчас.

Можешь сделать несколько снимков? Нет? Почему? — Наступила пауза. Кевин молча слушал и улыбался. — Понимаю. Ну конечно же, нет. Извини, что побеспокоил. Нет, конечно. А когда освободишься? Утром?

О'кей! Прекрасно. Я скажу ему. Хорошо. Пока, Берни, пока. — Положив трубку, он улыбнулся Брендону. — Сейчас он очень занят, но готов сделать несколько снимков завтра утром. Вот его адрес. Не забудьте взять несколько костюмов, чтобы там переодеться. Обычно для съемок нужен повседневный костюм, что-нибудь нарядное и смокинг. О'кей?

Брендон уставился на Кевина, чувствуя смутное беспокойство. У него был только один костюм, в котором он пришел сюда. А на его счету в банке осталось так мало, что он мог купить только носки.

— Боюсь, что… — начал он.

Кевин понимающе улыбнулся:

— Простите, кажется, у вас не слишком большой выбор одежды. Тогда захватите с собой все, что у вас есть, а смокинг вы возьмете напрокат.

— О'кей, — повеселев, ответил Брендон, хотя и не знал, где взять деньги на смокинг. Настроение его не слишком улучшилось, но появился проблеск надежды.

— Черт возьми! — воскликнул Кевин Клинт, взглянув на фотографии, которые ему только что доставили из студии Берии. — Черт бы меня побрал! — Он посмотрел на дверь. — Флоренс, соедини меня, пожалуйста, с Хилтоном.

Перед ним лежали три фотографии. На первой из них Брендон был в деловом костюме и выглядел серьезным и спокойным. На второй — в черном костюме, позаимствованном у мужа Эдны. В руках Брендон держал сигарету и чуть щурился от едкого дыма. На третьей Брендон был в потертых джинсах и белой хлопчатобумажной рубашке с расстегнутым воротом. Он лучезарно улыбался.

Кевин долго смотрел на фотографии. В них было что-то необычное, привлекающее внимание. Казалось, между Брендоном и фотокамерой установился таинственный контакт. Кевин понял: это именно то, что они с Хилтоном так долго искали, просиживая часами в студии.

Кевин Клинт не застал Брендона, тот был в больнице у матери. Флер хорошо запомнила все, что нужно передать отцу.

— Звонил мистер Клинт, — сообщила она Брендону, когда тот вернулся. — Просил приехать к нему завтра утром около десяти. Он был очень взволнован, — добавила она.

— Не похоже на него, — задумчиво отозвался Брендон. — Что он еще сказал?

— Ничего.

— Ну ладно. Если он хочет видеть меня, значит, у него хорошие новости.

— Я тоже так подумала, — серьезно сказала Флер. — Как бабушка?

— Не слишком хорошо, — признался Брендон, с болью думая о состоянии матери. Она тяжело дышала, у нее был жар. Ей все время давали кислородную маску.

Особенно удручало то, что рядом с матерью лежали еще более немощные старушки в безнадежном состоянии.

— Я посвятила бабушке стихотворение, — сказала Флер. — Ты отнесешь его, когда поедешь к ней завтра?

И еще я хочу передать ей цветы.

— Флер, у тебя нет денег на цветы для бабушки.

— Да, но в парке много цветов.

— Но рвать цветы в парке нельзя.

— Почему? Бабушке они нужны больше, чем тем, кто гуляет в парке.

— Ну ладно, только смотри, чтобы никто не застал тебя за этим занятием. — Брендону не хотелось читать дочке длинные нравоучения.