– Теперь так. Послезавтра отправляемся, вечером подойдешь, я тебе прочитаю краткую лекцию, как себя вести. Будет интересно. Сейчас уже некогда, идем домой. Тем более что посторонние случайные уши мне без надобности и давно пора готовить ужин. Чья обязанность?

– Моя, – с готовностью подтвердила Катя, вставая. – А кота можно взять с собой?

– Хорошая мысль, – одобрил я, – будешь убирать за ним еще и там.

Вечером я, Рафик и Черепаха отправились «отдавать должок». Только зашли в ресторан, как сразу заметили того самого жадюгу-мента, «клиента», сосватанного Кривым в ответ на неоценимую услугу по обеспечению меня надежной ксивой.

– Идем, – сказал я Рафику, поднимаясь, когда увидел, как Черепаха что-то спросила у «клиента» и проследовала к выходу.

– Что, – поспешно допивая свой кофе, поинтересовался Рафик, – мы не будем сидеть в этом симпатичном ресторанчике? Даже не поедим? А зачем тогда приходили?

– На всякий случай, – вынимая деньги и кладя их на стол, говорю ему. – Самому было любопытно, как это смотрится.

– Что – это? – с недоумением спросил Рафик, топая за мной следом.

– Как глаза отводят. Забавно со стороны посмотреть.

Мы вышли на улицу и направились к припаркованной машине.

– Черепаха – настоящий Мастер, – с уважением сказал я. – Одно дело знать, совсем другое – видеть, как это бывает. Отвести глаза одиночке – это многие могут, но сразу целому залу, да еще и мне в придачу, притом, что я ждал – это непросто. Очень непросто.

– Да что она сделала? – уже злясь, спросил Рафик.

– Неужели тебе не интересно сюрприз увидеть?

Я предупредительно забежал со стороны пассажира и, поклонившись, открыл дверь не хуже дворецкого перед герцогом. Паучиха снисходительно кивнула, показывая, что оценила внимание и проявленное уважение. Царственно забралась внутрь, привычно задрав ноги на переднюю панель. Кресло, где Черепаха сидит, всегда в полулежащем состоянии.

– И долго ждать? – спросил меня Рафик, когда я вернулся.

– Минут пять, думаю. Пока мы вышли, пока дошли… О! Уже началось. Не думал, что так быстро.

Рафик с недоумением посмотрел на выход. Я тоже ничего не видел, но орали внутри знатно. Тут и он услышал. Сначала очень слабо сквозь закрытые двери донесся звук выстрелов, потом с грохотом разлетелось большое зеркальное окно. Не так его просто разбить, как это происходит в кино. Там толщина изрядная. Кто-то хорошо постарался. Внутри человек кричал на одной постоянной ноте, что очень смахивало на вопль перепуганного раненого, и доносилось самое настоящее рычание. Мимо нас к ресторану с топотом пронеслись два охранника.

Дверь с грохотом ударилась о стену, и на пороге показался наш любимый жадный мент. Вся респектабельность куда-то испарилась, и больше всего он был похож на взбесившегося зверя. Глаза красные и выпученные, даже издалека видно. Изо рта на подбородок тянется струйка слюны. В руках пистолет. Он попытался выстрелить в охранников, но только раз за разом бессмысленно щелкал, нажимая на курок. Те, при виде такого безобразия, не стали задавать вежливые вопросы и с ходу огрели его дубинками. Парни были вовсе не пенсионеры и били всерьез, но, кроме того, что он выронил бесполезный пистолет, ничего не добились.

Озверевший мент шагнул вперед и ударил кулаком так, что одного из охранников отбросило в сторону. Его затылок со смачным стуком приложился об асфальт.

Рафик дернулся.

– Не вмешивайся, – сказал я сквозь зубы, хватая его за руку. – Еще не хватает нам в свидетели попасть.

Черепаха в это время истерично жаловалась по мобильнику, купленному на чужое имя, на злобного негодяя, стреляющего в ресторане и избивающего без причины посетителей.

– Уже едут менты, – сообщила она нам, закрывая телефон и с интересом наблюдая за зрелищем. – Без меня вызвали.

Второй охранник явно чему-то учился вроде бокса – он быстро скакал вокруг противника, не давая себя достать, иногда угощая того хлесткими ударами. Не проявляя никакой реакции, мент с рычанием шел напролом, и они перемещались по всей стоянке. Первый так и продолжал неподвижно лежать, не делая попыток встать.

С громким завыванием и противным, бьющим по глазам синим миганием подлетела патрульная машина, и оттуда вылезли трое в бронежилетах и с автоматами.

– Руки вверх, – заорал старший, грозно тыча в сторону дерущихся стволом. Как он собирался стрелять, если на улице собралось уже с десяток прохожих, с интересом наблюдающих за происходящим, и можно было запросто попасть в одного из них, я не очень понял. Наверное, решил, что все тут же сразу испугаются. Как же. Мент, не обращая ни малейшего внимания на крик, продолжал настойчивые попытки добраться до резвого оппонента и постепенно оттеснял того к стене.

– Стоять! – еще более грозно крикнул патрульный. И выстрелил в воздух.

Опять ноль внимания.

– Все, – сказал я, – уезжаем, нечего людям мешать. Теперь ментяра не отвертится. Очередной оборотень в погонах проявил гнилую сущность. Стрельба по людям, даже если никого не зацепил, пришибленный охранник и неподчинение приказу. Запросто может сесть, а уж отдел внутренних расследований непременно займется чистотой рядов.

– И все-таки, что вы с ним сделали, что он так… – садясь в машину, опасливо поинтересовался Рафик.

Наконец среагировавший на стрельбу ментяра повернулся и пошел на патрульных с нехорошим выражением лица.

– Черная пыль, – лаконично ответила Черепаха.

Машина резко дернулась, потом выровнялась и завернула за угол, оставляя за собой гладиаторские бои.

– Вы что, спятили? – с изумлением спросил Рафик.

Где-то в стороне ресторана знакомо выстрелил одиночным калаш. Потом еще раз. Похоже, командную речь излишне возбужденный мент не воспринимал и останавливаться не собирался.

– Совсем маленькая доза, – успокаивающим тоном объяснила Черепаха. – Через два часа в крови ничего не найдут, а так ничего страшного.

– Так не проще ли было ему ноги в подворотне переломать? Он же в том ресторане мог кучу людей ни за что поубивать.

– Это не наш метод, – пробурчала Черепаха. – Расследование, друзья обиженного суетятся, опять же свидетели, найдут отпечаток его ботинка, – показывая на меня…

– У меня очень хорошие сапоги, – возражаю.

– Определят рост по следу, – не обращая на меня внимания, продолжает та, – и отсутствие паспорта…

– Чего? Какой паспорт по следу?

– Короче, – нетерпеливо говорит Черепаха, – он сделал все сам. Сам себя утопил по полной программе. А неподалеку стоял специально приглашенный молодой паренек и прекрасно видел, что Гном имеет к этому отношение. Что и требуется. Он прекрасно сообразил, что мы к этому руку приложили. Зашли-вышли, потом началось представление. Кривой будет доволен ответным подарком с твоей стороны.