было всего тридцать лет — заключить альянс. Два императора встретились в Тильзите на плоту посредине реки Неман и пришли к взаимопониманию.

Во время воспитания при дворе Екатерины II Александр сильно проникся либеральными идеями и был всецело за свободу, образование и новый порядок в мире, — но только под его владычеством. «Он бы с радостью всех освободил, — сказал один из его первых соратников, — при условии, что все будут совершенно свободно делать именно то, что он пожелает». Он заявил также, что отменил бы крепостное право даже ценой своей головы, — но только при условии большей цивилизованности. По его словам, он объявил войну Франции потому, что Наполеон был тираном, и для того, чтобы освободить французский народ. После Фридланда он увидел Наполеона в ином свете. Эти двое встретились через одиннадцать дней после поражения русских — Александр, несомненно, пребывал в состоянии разговорчивой экзальтации, характерной для людей его склада, когда они внутренне готовы к переменам.

Для Наполеона эта встреча наверняка была исключительно лестной и приятной. Это была его первая встреча с другим императором на принципах равенства. Фантазия обоих высоко воспарила над плотом в Тильзите. «Что есть Европа?» — спросил Александр. — «Мы есть Европа». В этом же духе они обсуждали ситуацию в Австрии и Пруссии, они мысленно разделили между собой Турцию, они заговорили о завоевании Индии и вообще — большей части Азии, а также о том, что Россия отберет у Швеции Финляндию. Они игнорировали тот неприятный факт, что большую часть поверхности Земли составляют моря, а на море британский флот не имел себе равных. Рядом была Польша, готовая восстать и превратиться в страстного союзника Франции, если бы только Наполеон этого захотел. Однако он был безразличен к Польше. Это был день перспектив, которые не имели перспективы. Но Наполеон все же скрыл свое дерзкое желание жениться однажды на русской княжне, настоящей принцессе. Это, как он убедился в 1810 г., было желание преждевременное.

После Тильзита произошло заметное ухудшение личных качеств Наполеона: он стал склонен к непродуманным действиям, ему все больше стало недоставать терпения в преодолении преград, все чаще и чаще он вел себя, как ниспосланный судьбой властелин мира, все чаще проявлял нетерпимость ко всем, кто попадался на его пути.

В 1808 г. он совершил очень крупную ошибку. Испания была его преданным союзником, полностью под его контролем, но он счел нужным низложить испанского короля из династии Бурбонов, чтобы заменить его своим братом Жозефом, правившим в Сицилии. Португалию он к тому времени уже завоевал и планировал объединить два королевства — Испанию и Португалию — в одно. В результате испанцы восстали в порыве патриотического негодования, окружили французскую армию под Байленом и вынудили ее капитулировать. Это был ошеломляющий сбой в непрерывной череде французских побед.

Британцы незамедлительно воспользовались возможностью, которую предоставило им это восстание. Английская армия под командованием сэра Артура Уэллесли (впоследствии герцога Веллингтона) высадилась в Португалии, разгромила французов под Вимиеро и вынудила их к отступлению из Испании. Известия об этих военных провалах вызвали сильное возбуждение в Германии и Австрии, а русский царь занял более неуступчивую позицию по отношению к своему союзнику.

В Эрфурте состоялась новая встреча этих двух властелинов, на которой царь гораздо меньше, чем ранее, поддавался обворожительным уловкам Наполеона. Прошло четыре года шаткого французского «господства», когда границы на карте Европы трепетали, словно белье на ветру. Личная империя Наполеона увеличилась за счет открытой аннексии Голландии, большей части Западной Германии, Италии и восточного побережья Адриатики. Но теперь, одна за другой, французские колонии переходили в руки британцев, а британские армии на испанском полуострове вместе со своими испанскими союзниками медленно теснили французов на север. Наполеон уже начал надоедать всей Европе; его противниками были теперь не только монархи и министры, но и целые народы.

Пруссаки, после катастрофы под Йеной в 1806 г., принялись наводить порядок в собственной стране. Под руководством барона фон Штейна они устранили свой феодализм, отменили привилегии и крепостное право, создали систему народного образования и способствовали значительному росту патриотизма, фактически достигнув, причем без внутреннего противостояния, всего того, чего добилась Франция в 1789 г. К 1810 г. уже существовала новая Пруссия — ядро новой Германии. И теперь Александр, явно вдохновленный мечтами о мировом господстве, снова предстал как поборник свободы.

В 1810 г. возникли новые трения, вызванные противодействием Александра брачным амбициям Наполеона. Ибо Бонапарт решил развестись со своей старой подругой Жозефиной по причине ее бездетности, дабы обеспечить «преемственность» своей «династии». Наполеон, чьи планы расстроила отвергшая его русская княжна, а фактически — Александр, обратил свой взгляд на Австрию и женился на эрцгерцогине Марии Луизе. Австрийские государственные деятели раскусили Наполеона. С величайшей готовностью предоставили они ему свою принцессу. Пойдя на этот брак, Наполеон стал пленником династической системы. Он мог стать творцом нового мира, но предпочел стать зятем мира старого.

В последующие два года дела шли все хуже и хуже. Он уже не был лидером революции и неотъемлемой ее частью. Он больше не являлся воплощением нового мира — он был просто еще одним деспотом, причем более грубого пошиба. Он оттолкнул от себя всех свободомыслящих людей, он настроил против себя Церковь. Когда встал вопрос о его свержении, то короли и якобинцы выступили, как одно целое.

Британия была его непримиримым врагом; Испания клокотала от гнева, вполне понятного ему, как корсиканцу: достаточно было лишь разрыва с Александром, чтобы эта основанная на блефе и фальшивых декорациях империя зашаталась и рухнула. И этот разрыв произошел. Александр всегда питал к Наполеону крайне противоречивые чувства: он завидовал ему как сопернику, но презирал как выскочку. Более того, в Александре было нечто вроде смутного и сентиментального величия. Проникшись религиозным мистицизмом, он вынашивал концепцию исторической роли России и своей собственной роли: сокрушить Наполеона и тем самым принести мир Европе и всему миру. Однако установление мира в Европе представлялось ему вполне совместимым с аннексией Финляндии, большей части Польши и значительной части Османской империи. И особенно ему хотелось возобновить торговлю с Британией, против которой его настроил Наполеон. Ибо наполеоновская «континентальная блокада», призванная удушить Британию путем недопущения британских товаров ни в одну из стран Европы, привела к полной дезорганизации торговли в Германии и озлоблению купеческого класса.

Разрыв отношений произошел