перейти Рубежную, но поскольку весь райзонский урожай пропал, а день летнего солнцестояния давно миновал, людям приходилось нелегко. По обе стороны реки за стены Ривербриджей выплеснулись палаточные городки, плохо защищенные, грязные, нищие. Проезжая мимо беженцев, Ренна с отвращением морщила нос, и Меченый понимал, что подобные зрелища не привьют ей любви к цивилизации.

Стражников у ворот тоже прибавилось, и они с презрением уставились на Меченого и Ренну. Неудивительно. Закутанный с головы с ног даже под жарким солнцем, Меченый неизменно привлекал внимание, а Ренна, одетая в едва прикрывавшие тело лохмотья и разрисованная выцветшими метками, вызывала еще меньше доверия.

Но Меченый еще не встречал городских стражников, которые не смягчались бы при виде золотой монеты, а золота в его седельных сумках было предостаточно. Вскоре они с Ренной въехали в город и нашли конюшню у переполненного трактира. Вечерело, и жители Ривербриджа возвращались по домам после дневных трудов.

– Мне здесь не нравится. – Ренна поглядывала на людей, которые сотнями шли мимо. – Половина здешних жителей голодает, а другая смотрит волком, словно мы хотим их ограбить.

– Ничего не попишешь. Мне нужны новости, а в глуши их не узнать. Придется тебе привыкнуть к городам.

Ренна была явно недовольна ответом, но прикусила язык и кивнула.

Пивная в это время дня была переполнена, но все больше людей толпилось у стойки, и Меченый присмотрел небольшой свободный столик в глубине зала. Они с Ренной сели, и вскоре к ним подошла служанка. Девушка была молодой и хорошенькой, но смотрела устало и грустно. Ее платье было относительно чистым, но заношенным, и Меченый сразу понял по цвету ее кожи и овалу лица, что перед ними райзонка, которой повезло найти работу, – возможно, из первой волны беженцев.

За соседним столиком пировала шумная мужская компания.

– Эй, Милли, еще по кружечке! – крикнул один и звучно шлепнул служанку по заду.

Она подскочила, закрыла глаза, глубоко вдохнула и обернулась с фальшивой улыбкой:

– Уже бегу!

Она повернулась обратно к Меченому и Ренне, уже не улыбаясь.

– Чего изволите?

– Два эля и ужин, – ответил Меченый. – И комнату, если найдется.

– Найдется, только стоит изрядно. Народ валит толпами через город.

Меченый кивнул и положил на стол золотую монету. Служанка опешила. Наверное, она никогда раньше не видела настоящего золота.

– Это за еду и выпивку. Сдачу оставь себе. Так с кем мне поговорить насчет комнаты?

Девушка проворно схватила монету, пока никто не увидел.

– С Миком, хозяином. – Она указала на крупного мужчину в рубашке с закатанными рукавами и белом фартуке. Хозяин потел за стойкой, усердно разливая эль по протянутым кружкам. Меченый заметил, что служанка сунула монету за корсаж, когда он отвернулся.

– Спасибо, – поблагодарил он.

– Эль сейчас принесу, рачитель, – кивнула девушка.

Она поклонилась и убежала.

– Посиди здесь, пока я договорюсь о комнате, – сказал Меченый Ренне. – Я быстро.

Он отошел.

У стойки было многолюдно. Мужчины торопились пропустить пару кружек, пока не пришла пора прятаться за метками. Меченому пришлось подождать в конце очереди, но когда трактирщик посмотрел в его сторону, Меченый показал краешек очередной золотой монеты, и хозяин мигом к нему подскочил.

Мик, похоже, когда-то был силачом, но со временем растолстел. Пожалуй, ему еще хватило бы сил вытолкать разбушевавшегося пьянчугу, но успех и годы лишили его прежней мощи.

– Комнату. – Меченый протянул трактирщику монету, вынул из кошелька вторую и показал. – И новости с юга, если есть. Я приехал из Тиббетс-Брука.

Мик кивнул, но сощурился:

– Да уж, отстал ты от жизни. – Он слегка наклонился, чтобы заглянуть под капюшон.

Меченый сделал шаг назад, и трактирщик отпрянул, тревожно поглядывая на монету – как бы не исчезла!

– В последнее время все только о юге и судачат, рачитель, – начал Мик. – С тех самых пор, как пустынные крысы похитили травницу из Лощины, чтобы выдать за своего вожака, пустынного демона.

– Джардира, – прорычал Меченый и сжал кулак. Надо было пробраться в лагерь красийцев и убить Джардира, как только его армия покинула пустыню. Когда-то он считал Джардира человеком чести, но теперь видел, что то была лишь маска, за которой скрывалась жажда власти.

– Поговаривают, – продолжил Мик, – что он явился в Лощину по душу Меченого, но Избавитель к тому времени скрылся.

Ярость обожгла Меченого, как желчь. Если Джардир причинил Лише вред, если хотя бы коснулся ее, он убьет его, разгромит его армии и изгонит обратно в пустыню.

– Ты чего, рачитель? – спросил Мик. Меченый бросил ему искореженную монету, которую сжимал в кулаке, и отвернулся, не дожидаясь ключа. Надо немедленно вернуться в Лощину.

В этот миг раздался крик Ренны, а затем стон боли.

Ренна вошла в трактир и втянула воздух. Она еще никогда не бывала в таком переполненном и неуютном месте. Стоял оглушительный гам, было душно и жарко, воняло табачным дымом и по́том. У нее забилось сердце, но она взглянула на Арлена, увидела, что он уверенно шагает с гордо выпрямленной спиной, и вспомнила, кто он. Кто они оба. Она тоже выпрямилась, с ледяным равнодушием встречая пристальные взгляды.

При виде нее мужчины свистели и гикали, но отводили глаза от ее колючего взора. Тем не менее, когда они пробирались сквозь толпу, кто-то пощупал Ренну пониже спины. Она развернулась, сжав рукоять ножа, но обидчика не нашла; это мог быть кто угодно из десятка мужчин, старательно отводивших глаза. Ренна скрипнула зубами и поспешила за Арленом. Позади засмеялись.

Когда тип за соседним столиком шлепнул служанку по заду, Ренна задрожала от злости. Арлен притворился, будто ничего не заметил, но Ренна видела, что ему чертовски хочется сломать негодяю руку.

Как только Арлен отошел поговорить с трактирщиком, сосед развернул стул к Ренне.

– Я уж думал, рачитель никогда не уйдет, – ухмыльнулся он.

Это был высокий и широкоплечий житель Милна с неухоженной соломенной бородой и длинными золотистыми волосами. Его соседи по столу развернулись к Ренне, похотливо разглядывая ее полуобнаженное тело.

– Рачитель? – не поняла она.

– Ну, твой приятель в рясе. Такой красуле только с праведником и путешествовать. Нормальный парень разве устоит?

Он схватил своей лапищей ее голое бедро под столом и стиснул. Ренна застыла, пораженная его наглостью.

– Такой бабенки всем троим хватит, – хрипло произнес мужчина. – Спорим, ты уже потекла?

Он полез ей под юбку.

С Ренны было довольно. Она схватила его большой палец левой рукой, а костяшками правой надавила на уязвимую точку между большим и указательным пальцам. Верзила отпустил ее и задохнулся от боли. Ренна вывернула его запястье движением шарусака и распластала ладонь на столе.

А затем отсекла ее