его Конструктором, Албыс — Духом Ткача.

— Наконец-то… — глухо прошептала она. — Как же я волновалась…

Запах её волос разбередил какие-то глубоко скрытые воспоминания, и я волей-неволей поддался им, на несколько мгновений снова почувствовав себя тем драчливым мальчишкой, которому Дарина обрабатывала царапины, попутно читая нравоучения. Пусть это и не мои воспоминания, и не моя прошлая жизнь, а настоящего Богдана.

Впрочем, это спорный вопрос. У меня слишком много общего с прежним Богданом, чтобы считать его просто посторонним человеком, у которого я, сам того не желая, позаимствовал тело. Чем больше воспоминаний ко мне возвращалось, тем больше я убеждался, что он — это я, просто родившийся в этом мире. Ну, или я — это он, тут уж как посмотреть…

— Что… ты здесь делаешь? — кашлянув, чтобы избавиться от кома в горле, спросил я.

— Это… долгая история, — чуть отстранившись от меня, она торопливо вытерла заблестевшие от слёз глаза. — Я расскажу, но для начала нужно помочь этим людям. Многие ранены…

Братья Колывановы покинули группу и обступили какого-то угрюмого чернобородого мужика в длинном пальто с разодранным рукавом. Судя по донесшимся до меня обрывкам фраз, это и был тот самый дядька, в поисках которого их отец поехал в Самусь. Судя по ауре, он тоже был Одарённым, с Аспектом Зверя. Правда, довольно слабеньким.

Ну, отлично. Хоть этот нашёлся.

— Думаю, ими есть кому заняться, — проворчал я. — Но ты права. Надо зайти куда-нибудь в дом, обогреться. Мы сюда три часа по реке плыли, продрогли, как собаки.

Это правда — мы хоть и постарались одеться потеплее, но на баркасе было жутко холодно, и ветер с реки пробирал до самых костей. Особенно тяжко пришлось Полиньяку. И немудрено — собственно, он был единственный обычный человек во всей нашей компании. Ну что ж, сам напросился.

— И ты здесь… — взглянув на Демьяна, спросила Дарина. Голос её мгновенно изменился — в воздухе будто ледяным ветром повеяло. — А это…

Она взглянула на выглядывающую из-за плеча Велесова Раду, и глаза её вспыхнули.

— Это ведь она… Она жива⁈

— Не смей даже приближаться к ней, ведьма! — прорычал Демьян, не пряча клыков.

— Кто это, папенька?

Дарина печально улыбнулась.

— Он тебе не отец, девочка. Он украл тебя у меня.

— Заткнись! — уже в голос рявкнул вампир, и я едва удержал его, когда он ринулся на шаманку. Пришлось преградить ему путь, и мы сцепились, схватив друг друга за грудки. Пришлось переключиться на Боевую форму, но даже это не особо помогло — мы с Демьяном были в разных весовых категориях, так что он, несмотря на моё сопротивление, продвигался вперёд, а я буксовал сапогами по грязи. На нашу стычку даже начали оборачиваться деревенские.

Рада и Варя не растерялись — тоже вцепились в Демьяна, повисли у него на плечах.

— Демьян, успокойся! Успокойся, слышишь? — тоже рыча, но больше от напряжения, процедил я.

— Я не причиню ей вреда, — отшагнув назад и примиряюще подняв ладони, проговорила Дарина. — Напротив — ты не представляешь, как я рада, что она тоже выжила! Я ведь считала, что всё потеряно. Но сейчас, раз они оба живы…

— Лучше замолчи… — задыхаясь от ярости, перебил её Демьян. — Ты её больше не получишь. Она не твоя кукла! И своё колдовство оставь при себе!

— Старый дурак! — раздражённо мотнула головой мать. — Это огромная удача, что она вообще выжила без этого моего колдовства! Ты мог погубить её, как ты не понимаешь? Ты же понятия не имеешь, что я в неё заложила…

В ответ Демьян зарычал уже совсем по-звериному, лицо его исказилось прорывающейся трансформацией. Пришлось, переключившись на Морок, надавить на него ментально, иначе переполошил бы всю деревню.

— Спо-кой-но… Прошу тебя, Демьян!

Глаза вампира постепенно погасли, меняя цвет с тигрового жёлтого на обычный. Выдохнув, он отступил назад. Покосился на подошедших Колывановых.

— Дядька Пётр жив, и отца он тоже видел, — без предисловий выпалил Нестор. — Но отец остался там, у древа, не смог выбраться. Надо его вытаскивать! Ты с нами, Богдан?

— Прямо сейчас? — вмешалась Дарина. — Это исключено!

— Я разве спрашивал совета? — неприязненно нахмурился Колыванов.

— А стоило бы! Тем более у знающего человека. Сейчас к осокорю соваться нельзя. Уже темнеет, он накопил силу. К ночи будет новый зов. Уже не такой сильный, как в полнолуние, но всё же его лучше переждать здесь. А вот на рассвете соберём ещё людей, и попробуем.

Нестор смерил шаманку внимательным взглядом.

— Та самая ведьма… — подсказал Илья, гладя по холке жмущегося к ноге пса. — У нас в Абалаково жила лет десять-двенадцать назад. Как там её…

— Дарина меня кличут, — спокойно кивнула мать. — И вашу семью я хорошо помню. Возмужали с тех пор, окрепли. И малыш Данила, я смотрю, настоящим богатырём вырос. А что же ваша младшенькая… О, я тебя и не признала сразу! Какая красавица-то стала. То-то Богдан за тобой два лета бегал.

Варя зарделась от смущения и промолчала. Но Нестор на попытки сменить тему и ухом не повёл.

— То есть ты предлагаешь отца там, в лесу оставить ещё на целую ночь? Это дерьмовый план. Мы лучше выдвинемся прямо сейчас и постараемся обернуться до темноты.

— И просто угодите в ту же западню, — отрезала Дарина. — Но это полбеды. Вы тем самым ещё больше усилите Осокорь. А этого я не могу вам позволить.

Нестор набычился, шумно втягивая воздух ноздрями, и обернулся на братьев.

— Ну, ведьма, похоже, хорошо знает, с чем мы имеем дело… — пожал плечами Илья.

— Угу. Только вот откуда? — мрачно добавил Велесов.

— Я бы рассказала, но сказ будет довольно долгим, а я почти два дня провела в лесу. Может, наконец, зайдём куда-нибудь в тепло и поговорим спокойно?

Замечание Дарины было резонным. За время нашей короткой перепалки улицы деревни уже снова опустели — большая часть людей, в том числе вернувшихся из леса, разошлись по избам. Снаружи осталось только дюжина мужиков, которые продолжали тушить остатки пожаров. Староста тоже крутился неподалёку, руководя работами, но и на нас время от времени поглядывал.

Солнце тем временем уже было почти у горизонта, вот-вот начнёт смеркаться. А лезть в тайгу без подготовки и на ночь глядя мне совсем