смог превратить тебя в монстра, может быть, он способен воздействовать и более тонко?

Лен уставилась на него, её печаль сменилась гневом.

— Ты говоришь… говоришь, что мой отец повлиял на мои мысли. Мои чувства… что мои чувства к нему — на самом деле не мои.

— Может, твои, а может и нет. Но сомнения не исчезнут, пока ты ходишь с этой инфекцией внутри. — Курьер скрестил руки. — Лен, мы должны её удалить. Не только ради всех остальных, но и ради тебя.

— Как? Она внутри меня, Рири. Она в моей крови, как раковая опухоль, и твоя вакцина на ней на работает.

— Я знаю нескольких Гениев, которые могут помочь. — Он уже отправил доктору Тирано электронное письмо по защищённому каналу этого чешуйчатого, предложив сотрудничество в исследовании подделок… и, к своему большому стыду, запросив информацию о секретном проекте «Monster Girl». — Один из них даже может помочь тебе с твоей…

— Моей депрессией? — Лен нахмурилась. — Я… я не задачка, которую нужно решить.

— Нет, нет. — Именно поэтому он был против того, чтобы взаимодействовать с ней во множестве циклов. Если её опыт не будет передаваться из цикла в цикл, курьер начнёт относиться к ней не как к человеку, а как к уравнению. — Это… по твоему желанию. После восстановления твоих воспоминаний.

— А если я не захочу твоего переноса? — Лен вытерла слёзы рукой. — Ты будешь повторять этот разговор, пока я не скажу «да»?

Райан взял паузу, чтобы обдумать вопрос, понимая, что весь его план зависит от того, согласится ли Лен на перенос памяти. Если его подруга с амнезией откажется, что он может сделать? Похитить её и силой передать ей воспоминания? Найти способ перенести накопленные знания сквозь время без согласия нынешней Лен?

— Ты предпочтёшь остаться с амнезией? — спросил курьер. — Это не промывание мозгов. Ты вернёшь воспоминания, которые забыла, но они не сотрут твои нынешние.

— Но они изменят меня, и я не знаю, как именно. Ты знаешь, но…

— Ты боишься того, что узнаешь, — предположил Райан. Блаженство в неведении.

— Рири, ответь.

— Я буду уважать твой выбор. Даже если будет больно. — В конце концов, Райан не мог навязывать свои решения тем, кого любил. — Я могу протянуть руку помощи, но и ты должна потянуться к ней.

Лен подтянула колени и обхватила их руками в позе эмбриона. Её лицо было задумчивым, не поддающимся расшифровке.

— Псишок нападёт на это место через два дня, — напомнил ей Райан, меняя тему. — Нам нужно к этому подготовиться.

— Это место прогнило, — сказала Лен, глядя на яркие неоновые огни Нового Рима. — Чем глубже я погружаюсь, тем сильнее вонь. Яркие цвета только скрывают уродство за ними.

— Я согласен с тобой, что у большинства местных нет чувства мода, но есть немало местных, переполненных гламуром. — Райан должен как-нибудь познакомить Лен с Гардероб. — Куда ты отправилась, когда мы разделились?

— На Канарские острова, — призналась Лен. — Автопилот подлодки пытался доставить меня в США, но из-за проблем с двигателем он сменил курс к ближайшему острову. Я пробыла там несколько месяцев, прежде чем двинуться дальше.

Значит, «Лайка» почтила свою тёзку[1].

— Довольно приятное место, — сказал Райан. — Я удивлён, что там удалось создать независимую от Dynamis республику, учитывая, что половина Испании оказалась под её контролем.

Лен удивлённо подняла голову.

— Ты там был?

— Да, думаю, это было… — Двести лет назад? Память Райана была слегка размытая, поскольку его приключения в северной Африке оказались незапоминающимися. — Некоторое время назад. Мы, должно быть, разминулись.

— Там… там было хорошо. Островитяне — хорошие люди.

— Ты вернёшься туда? — спросил Райан, его старая подруга покачала головой.

— Они до сих пор время от времени сражаются друг с другом, — сказала она. — Куда бы я ни пошла… всегда находились Геномы, которым хотелось большего. Я не могла ничего там изменить, и в Новом Риме я тоже ничего не смогла.

— Ты всё ещё можешь.

— Даже если мы раскроем, из чего на самом деле сделаны подделки, Dynamis продолжит угнетать людей. Если они смогли сделать что-то подобное ради нескольких лишних евро… значит, они способны на что угодно. — Она покачала головой. — А Августи разрушают жизни через наркотики и кровавые деньги. Рири, я видела под водой руины Мальты. Август сотворил подводную гробницу для тысяч людей.

Она не ошибалась, но снова видела только тьму и не замечала звёзд.

— Я думаю, эти группы могут измениться, — сказал Райан, вспоминая свою петлю «Иль мильоре» и беседы с Ливией. — Если во главе будут стоять правильные люди.

— Надеюсь, ты прав.

— Но ты мне не веришь. — Райан пожал плечами, встал и пошёл по крыше. — Ничего, я переубежу тебя.

— Ты уходишь? — Лен прикусила нижнюю губу. — Знаешь, ты… ты можешь остаться.

— Спасибо, — сказал Райан от всего сердца. — Но у меня ещё одно свидание.

Он подошёл к двери, отделяющей крышу от этажей ниже, но его рука замерла на ручке.

— Лен, есть кое-что, о чём я никогда не осмеливался спросить тебя раньше, ни в одном из наших разговоров. — Райан оглянулся через плечо, Лен всё ещё сидела на краю крыши. — В тот день, когда я вернулся в наше убежище… тебя и подлодки не было. Это ты уплыла или это сделал автопилот?

Лен посмотрела в сторону, избегая его взгляда.

— Я ждал вас с папой до последней секунды, а когда вы не вернулись, я… я не знала, что делать. Я думала, что вы оба мертвы, и я… я просто позволила «Лайке» унести меня.

Когда её семьи не стало, Лен потеряла всякую надежду на лучшую жизнь.

Но она ждала Райана до самого конца.

И поэтому он не бросит её.

Райан оставил Лен думать над тем, что он ей рассказал, и столкнулся на лестнице с Сарой. Она, видимо, пыталась подслушать, но дверь была плотно закрыта.

— Привет, мелкая, — курьер помахал несдержанной девочке, наслаждаясь дразнением. — Не видела мою собаку? Я возьму её на прогулку.

— Подожди, пока я не вырасту, придурок, — ответила девочка, скрестив руки и надувшись. — Твоя собачка играет на улице с этим ленивым котом и твоим кроликом.

…

Руки Райана поспешно ринулись к плащу, обыскивая карманы.

Атомная бомба? Здесь.

Пушки? Здесь.

Ножи? Здесь.

Гудок? Здесь.

Кролик?

Не здесь.

— Ой-ой.

Райан, к удивлению Сары, выскочил на улицу, хлопнув дверьми приюта.

Во дворе он обнаружил Генриетту, «играющую» с Эжен-Анри. Курьер познакомил своих питомцев друг с другом, и аристократический кот обращался с низкородной собакой так же, как дворянин с крестьянином: пытался игнорировать её существование. Однако Генриетта оказалась слишком упрямой или слишком глупой, чтобы понять