и кредиторы, общественные волнения и недовольство, вызванное долговым бременем, мы снова видим в своей прежней роли на миниатюрной сцене этих «Очерков». Карл V был императором не столько семьи Габсбургов, сколько семьи Фуггеров.

С самого начала правления Карла в Германии на него навалились все те неразрешенные противоречия, которые одолевали западное христианство. Открытое неприятие папизма, которое не прекращалось с дней Гуса и Уиклифа, подхлестнула новая, небывалая в своем цинизме торговля индульгенциями, затеянная ради сбора денег на завершение собора св. Петра в Риме. Один немецкий монах по имени Мартин Лютер (1483–1546), возведенный в сан священника, знаток Библии, посетил Рим по делам своего ордена и был глубоко потрясен безбожным образом жизни и роскошью папства. Лютер выступил против этой уловки папства — индульгенций — в Витгенберге (1517), настаивая на открытом обсуждении и предложив к нему свои тезисы. Это дало начало полемике, имевшей, как оказалось, далеко идущие последствия.

Поначалу Лютер излагал свои суждения на латыни, но затем перешел на немецкий, и очень быстро его идеи вызвали брожение в умах. Когда Карл вернулся из Испании в Германию, этот спор успел разгореться в полную силу. Карл созвал рейхстаг в Вормсе на Рейне (1521). Лютеру также было ведено явиться, где он должен был, по требованию Папы Льва X, отречься от своих взглядов. Лютер прибыл и, совершенно в духе Гуса, отказался от отречения, пока, заявил он, его не убедят в ошибке логическими аргументами или авторитетом Писания. Но покровители Мартина Лютера среди немецких князей были слишком сильны, чтобы его постигла участь Яна Гуса.

Ситуация, в которой оказался юный император, была не из легких. Есть основания предполагать, что поначалу он был настроен поддержать Лютера в противовес Папе. Лев X выступал против избрания Карла и был в дружественных отношениях с его соперником Франциском I.

Но Карл V был плохим последователем Макиавелли, к тому же пребывание в Испании отразилось на его серьезном восприятии католичества. Он принял решение не в пользу Лютера. Но за реформатора вступились многие из немецких князей, и в особенности курфюрст Саксонии Фридрих. Лютер укрылся в безопасном месте, пользуясь покровительством курфюрста, оставив Карлу решать, как заделать ту трещину, которая, как оказалось, разделила западное христианство на два враждующие лагеря.

Одновременно и в связи с этими религиозными неурядицами по Германии прокатилась волна крестьянских восстаний. Лютер был сильно напуган этой вспышкой народного гнева. Он был потрясен крайностями слепого бунта, и с тех пор Реформация, которую он утверждал своими тезисами, перестала быть народной реформацией и стала Реформацией княжеской. Лютер, который когда-то так мужественно отстаивал право на свободное суждение, утратил в него веру.

Тем временем Карлу становилось все очевиднее, что его обширной империи угрожают и с запада, и с востока. На запад от него был его неугомонный соперник Франциск I, на востоке — турки: они напали на Венгрию, вступили в союз с Франциском и теперь требовали, чтобы австрийские земли платили им дань. В распоряжении Карла были испанские деньги и армия. Но крайне сложным оказалось получить ощутимую денежную помощь из Германии. Его дед реформировал немецкую пехоту по примеру швейцарцев, во многом на манер, который изложил Макиавелли в своем трактате «О военном искусстве». Но этим войскам надо было платить, и траты императора покрывались необеспеченными займами, которые, в конечном итоге, привели его кредиторов Фуггеров к банкротству.

В целом борьба Карла, поддержанного Генрихом VIII, с Франциском I и турками была успешной. Большинство сражений происходило главным образом в Северной Италии. Командование и с той и с другой стороны было бестолковым и неповоротливым, приказ наступать или отступать отдавался, как правило, в зависимости от прибытия подкреплений. Немецкая армия вторглась во Францию, безуспешно осаждала Марсель, отступила в Италию, потеряла Милан и, наконец, сама оказалась осажденной в Павии. Франциск I долго осаждал Павию, не смог ее взять, был захвачен врасплох свежими немецкими войсками, был разгромлен, ранен и взят в плен. Он писал своей королеве, что «все потеряно, кроме чести», заключил унизительный мир и нарушил его, как только его освободили, — так что и честь удалось сберечь ненадолго.

Генрих VIII и Папа Климент VII, в полном соответствии с законами макиавеллиевской стратегии, перешли на сторону Франции, чтобы помешать чрезмерному усилению Карла. Немецкие части в Милане под предводительством коннетабля Бурбона, давно не получавшие жалования, скорее повели своего командира, чем последовали за ним, в поход на Рим. После штурма Рим оказался в полной власти у рейтаров. Папа укрылся в крепости Сан-Анджело, пока немцы мародерствовали и издевались над римлянами. Наконец, Папе удалось откупиться от немцев, выплатив им четыреста тысяч дукатов. Десятилетие такой бессмысленной и бесцельной войны истощило всю Европу, хотя Милан все-таки остался у императора. В 1530 г. Папа короновал его в Болонье — Карл был последним германским императором, принявшим корону из рук Папы. Можно представить себе, какой торжественный вид напустил на себя молодой император, впрочем, как того и требовала, пусть и сомнительная, но почетная церемония.

Тем временем турки расправлялись с Венгрией. Они нанесли поражение и убили венгерского короля в 1526 г., взяли Буду и Пешт, а в 1529 г., как мы уже говорили, Сулейман Великолепный едва не захватил Вену. Императора не на шутку встревожило продвижение турок, и он прилагал все силы, чтобы отогнать их как можно дальше от своих границ. Сложнее всего оказалось заставить немецких князей объединиться — даже пред лицом такого могущественного противника, подступившего к самым границам империи.

С Франциском также никак не удавалось договориться. Началась новая война с французами, но в 1538 г. Карлу все же удалось сделать своего соперника более дружелюбным, пройдя огнем и мечом юг Франции. Франциск и Карл договорились о союзе против турок, но немецкие князья-протестанты, которые решительно были настроены порвать с Римом, образовали Шмалькальденский союз (от названия городка Шмалькальден в Гессене, где была составлена конституция союза). И вместо того, чтобы встать во главе величественного похода христиан и отвоевать Венгрию для Европы, Карлу пришлось заниматься давно зревшей междоусобицей в Германии. Сам он увидел только начало этой войны. Эта борьба за первенство среди тех, кто правил Германией, кровопролитная и противоречащая здравому смыслу, то вспыхивала с разрушительной силой, то снова опускалась до уровня интриг и дипломатии. Словно клубок змей, политики — ученики