После этих слов он выпустил меня и подтолкнул к открытой дверце машины. Я юркнула на переднее сидение, пристегнулась и невольно залюбовалась тем, как Адам обходит авто и садится рядом.

– Вы серьезно сказали, что меня и вас могут выгнать за нашу… – я попыталась найти и вставить подходящее слово, – м-м-м… связь?

– Уверен, до этого не дойдет. В сущности, людям в восьмидесяти процентах случаев плевать на остальных, если речь не идет о больших деньгах и природной вредности. Так что будь спокойна, малышка Фел, расслабься и получай удовольствие от происходящего.

Через пару минуты мы уже ехали по направлению из города, немного постояли в пробках на выезде и через полчаса неслись практически по пустой трассе. Куда именно мчал меня Адам, рассказывать отказался, лишь таинственно улыбался.

А вскоре мы проехали мимо вывески "South Mountain Reservation" – заповедник Южной Горы.

– Вы привезли меня в парк на экскурсию? – недоверчиво спросила я, вспоминая, что была здесь еще в младшей школе много лет назад вместе с классом.

– Вот еще, – фыркнул он. – Лучше назови это свиданием или романтическим пикником.

Адам немного сбавил ход автомобиля, лавируя по узким лесным дорожкам и продвигаясь вглубь парка. Я же переваривала услышанное.

Сви-да-ни-е! Почему-то даже мысленно это слово произносилось медленно, по слогам и с тягучим придыханием. Я и профессор Браун на романтическом пикнике в горном парке! Не верю!

Тем временем Адам загнал тачку на одну из сотен местных скал, с вершины которой срывались десятки мелких водопадов-ручейков, и торжественно объявил:

– Приехали. Это, конечно, не Гранд Каньон и вид отсюда не столь впечатляющий, но что-то более красивое рядом с Нью-Джерси найти сложно.

Я вышла из авто, не дожидаясь, когда мне откроют дверь. Вдохнула вечернюю лесную прохладу, непривычно свежий воздух, и зябко обхватила себя за плечи. Если бы знала, что мы поедем за город, непременно прихватила бы куртку.

Но любые неудобства с лихвой покрывались неповторимостью вида – лесной массив ярко-зеленого заповедника между двух горных хребтов. Закатное солнце, играющее на листьях деревьев, тихий плеск воды, пение птиц, и все это простирается под моими ногами.

– Здесь холодно, – сзади подошел Адам и набросил на плечи шерстяной плед. – Я специально захватил, чтобы ты не замерзла.

Стянув на груди концы пледа, я удивленно посмотрела на мужчину. Что меня поражало в Адаме, так это забота в мелочах. Казалось бы, кто я ему? Студентка, должница, которая все никак не может переступить через себя и дать то, что ему хочется. Сколькие мужчины просто поставили бы меня в нужную позу и не стали бы заморачиваться? В общем, я не понимала Адама Брауна. Но в жизни слишком много плохих вещей для того, чтобы отравлять думами о них еще и хорошие моменты. И сейчас был именно тот самый, очень хороший момент.

Я сидела на капоте машины и с любопытством наблюдала, как мужчина достает из багажника еще одно покрывало, а также корзинку для пикника.

– Я могу помочь? – я неслышно приблизилась, пока профессор расстилал на земле плотную ткань.

– Теперь можешь, – усмехнулся он и пододвинул ко мне плетеную корзину.

Сунув в нее свой любопытный нос, я нашла там несколько контейнеров с закусками, термос с горячим чаем, а также пакет с фруктами. Особенно меня удивила бутылка вина на самом дне!

– А как мы обратно поедем? – Я покачала в руках алкоголь и кивнула на машину.

– Это для тебя, – повел плечами Адам и лег, бездумно глядя в небо.

– Алкоголь – великая расслабляющая сила? – хмыкнула я, подползая чуть-чуть ближе и перекрывая ему обзор на облака.

– Иногда только на вино вся надежда! – А после меня щелкнули по кончику носа и заявили: – Я проголодался, милая…

Пикник удался на славу. Мы сидели, пили горячий чай, жевали бутерброды, и Адам кормил меня с рук то кусочками яблок, то виноградом. Периодически у мужчины темнели глаза, а руки смелели, обрисовывая черты лица или скользя вниз по шее, практически к груди, но Браун быстро брал контроль над собой.

На землю медленно спускались сумерки, вода шумела, рассыпая вокруг капли и мелкую взвесь, а птицы пели почти в унисон с моей душой. Мне было очень хорошо. Безумно… совершенно нереально.

Казалось, в этот момент, с этим мужчиной, я забыла обо всем на свете.

Я сидела рядом с ним, обхватив колени руками и закутавшись в плед по самый нос, а Адам вновь лежал и рассматривал небосвод, не забывая рассеянно касаться пальцами моей стопы.

– О чем думаешь? – тихо спросил он и, внезапно схватив меня за руку, потянул на себя. Лишившись равновесия, я тихо пискнула и рухнула на покрывало рядом с мужчиной, который тут же подгреб меня себе под бок и чмокнул в висок.

– О вас, – внезапно призналась я.

– Это хорошо, – в его голосе слышалась улыбка. – Смотри, какое небо…

Небо и правда было совершенно космическим. Невероятно яркие краски заката расплескались по западной части небосклона, а из-за уходящего за горизонт солнца верхушки сосен казались объятыми пламенем.

– Я безумно люблю тут бывать, – тихо проговорил Адам, прижимая меня крепче и рассеянно перебирая волосы. – Жаль, что получается редко. Работа, вторая работа и так далее.

– А я вообще не помню, когда в последний раз выбиралась на природу, – неожиданно сама для себя проговорила я.

– Мы это исправим.

Я вновь замерла, не зная, что делать со странным чувством нежности в глубине души. Зачем он это говорит? Он же знает, что наша связь временная и лишь потому, что он настоял. Что мне делать с его обещаниями, как реагировать, как отвечать?!

В голове было целое броуновское движение из истеричных нейронов, нервничающих вместе со мной, но Адам парализовал их одним простым действием. Повернулся и поймал мои губы своими, затягивая в нежный поцелуй, от которого по телу разливалась патока желания. В ней, как бабочки в паутине, запутывались все мои мысли о том, что это нельзя и неправильно… так на него реагировать.

Адам отстранился от меня спустя бесконечно долгую и сладкую минуту, но только ради того, чтобы проложить дорожку поцелуев до уха и, прикусив мочку, выдохнуть:

– Маленькая моя… Моя же маленькая?

И не в силах удержать улыбку, я только кивнула и уже сама потянулась к его губам, накрывая их неумелым, но очень старательным поцелуем. Мне… хотелось. Сделать ему так же хорошо и спокойно, погрузить в такую же ласковую негу.

Обхватив лицо ладонями, я медленно и нежно целовала, пока он чуть не отстранился. Синие глаза вновь были темными, и от осознания его желаний низ живота свело сладкой судорогой.

Я начинала дрожать и вовсе не от холода. По-прежнему, как зачарованная, не могла отвести взгляда от Адама, а моя словно налившаяся свинцовой тяжестью рука скользнула с его лица ниже. Я осторожно провела по шее, наслаждаясь бешеным пульсом под горячей кожей, после по груди, и перед внутренним взором вставали будоражащие кровь картины. Я ведь помнила, какой он без рубашки… и да, бог мой, мне безумно хотелось сейчас увидеть его вовсе без одежды. Останавливал лишь ночной холод.