– Ладно. Раз уж тебе так хочется… – я глубоко вздохнул и достал из кармана автобусный билет, мельком взглянув на цифры. Зелёные. – Возьми его и произнеси: «Домой».

Азамат, не задумываясь, сделал это, и тотчас же с лёгким шелестом исчез, взметнув облачко пыли. Балда! Так лез в драку, что его даже слово «домой» не смутило. Зато теперь он был в безопасности.

Я призвал меч и с удовольствием почувствовал его вес в руке. Значит, на Обратной стороне кое-что просто-напросто не работает – надо учитывать это, чтобы не попасть в очередную неприятную ситуацию.

– Вот ты и доигрался, – сказал я, придав лицу самое суровое выражение, на какое только был способен. Воздух вокруг камней на гарде дрогнул, и я перешёл в атаку – всего два шага потребовалось, чтобы оказаться рядом с Окадой. Меч со свистом рассёк воздух и скользнул по его телу. В материальном мире он снова выглядел старше, и за его спиной не болталась куча злых духов. Так он, вообще-то, казался довольно ординарным противником.

Тем не менее, Окада даже не был ранен.

– Вы, что, хотели испортить мне костюм, Тесла? – с искренним удивлением спросил он. – Разве вы не знаете, что таких, как я, убить не получится?

Я никак не мог понять, как такое возможно, ведь любой клинок из тёмной стали режет плоть, как горячий нож – масло.

Внезапно Окада переменился в лице, развернулся и пошёл куда-то.

– Кумико! – позвал он на ходу. Девушка быстро догнала его и стала что-то объяснять.

Тяжёлая ладонь легла мне на плечо.

– Виктор, ты спятил? – прошипел над самым ухом Олег. – Какого чёрта ты стоишь посреди улицы с этой штуковиной? Пошли отсюда!

– А… – я показал вслед уходящим Окаде и Кумико.

– Не стоит, – спокойно ответил кто-то другой. Обернувшись, я увидел рядом с Олегом Ибрагима. Он сжимал что-то в кулаке. – Уходим, Виктор. Объясню по дороге.

Я устроился на заднем сидении машины Олега и положил меч себе на колени, укрыв его каким-то тонким покрывалом, которое тот достал из багажника. Ибрагим сел спереди, а Вещий перво-наперво убедился, что мы не привлекли лишнего внимания.

– Ты обалдел? – спросил он, выезжая на дорогу. – У меня язык не повернётся холодным оружием это назвать. Какая-то жуткая…

– Это фламберг, – перебил его я. – Мечи подобной формы даже в Средние века были запрещены как антигуманные.

– Вот-вот, и я том же!

– Старик? – позвал я. – Почему мы отпустили Окаду?

Ибрагим показал мне странный амулет, состоящий из множества сложных витиеватых элементов.

– По этой причине.

– И? Что это?

– Амулет, разработанный мною и моим учителем. Он отпугивает определённый вид злых духов – аякаши. А судя по реакции того… кхм, «человека», он относится именно к этому виду.

– Аякаши?

– О них твоя секретарша знает куда больше нашего. Но могу заверить в одном: сейчас нам его даже не ранить. Вынужден признать, Виктор – мы бессильны.

Я закусил губу и, слегка откинув покрывало, осторожно провёл пальцем по волнообразному лезвию. Та часть его, которая коснулась Окады…

Она затупилась.

Я прошёл в зал и с наслаждением плюхнулся на диван, жалобно скрипнувший пружинами под моим весом.

Хорошо дома.

Заметьте, я имею в виду не апартаменты с видом на океан, где интерьер продуман от и до знаменитым дизайнером, а комнаты размером с небольшой аэродром. Это не дом, это место, куда приходят спать. Дом – это когда тепло и спокойно, когда вас кто-то ждёт, когда приходишь не куда-то, а к себе.

Раньше я об этом как-то не думал.

Поднявшись с дивана, я потянулся и завертел головой по сторонам в поисках Карии. Она не заставила себя ждать, выскользнув из стола и встав передо мной.

– Ну? – строго спросила она, скрестив руки на груди. – И где ты шлялся?

– Ты не поверишь…

– Считай, что это был риторический вопрос. Я же просила не ходить на Обратную сторону. Ты мог погибнуть…

От этих её слов на меня навалилась тоска. Я пожал плечами.

– И что с того? – мой голос прозвучал глухо и устало. – Кари, ты же живёшь вечно. Ты переживёшь не только меня, но и всё человечество. Зачем ты заботишься об одном смертном, которого забудешь раньше, чем его кости истлеют? Как думаешь, у меня душа-то есть?

– Дурак! – вспыхнула Кария, в гневе дав мне пощёчину. Я прикусил нижнюю губу и просто стоял перед дриадой, опустив голову. – Ты так говоришь «душа», будто знаешь, что это такое! Скажешь, это воспоминания, привычки, да? Мысли и чувства? Да ни черта подобного!

Она горько усмехнулась.

– Это всего лишь личность. А душа… С чего ты взял, что её нету? Думаешь, будто можешь так запросто распоряжаться тем, что принадлежит мне?

– Что ты имеешь в виду? – опешил я.

– Твои поступки, твои слова – то, каким тебя запомнили другие – вот, что называется душой. Пока ты был один, Виктор, у тебя её не было. Но теперь она хранится здесь, – Кария приложила руку к сердцу. – У меня, у твоих друзей, даже у этого новоявленного «ученика». А наши души хранишь ты. Если бы тебя не стало, что бы мы делали? Стоит мне переложить книги или смахнуть пыль с того дурацкого стеклянного шара, и маленькая частичка твоей души навсегда перестанет существовать! Это очень страшно, Виктор!

Она вдруг прижалась ко мне всем телом и, уткнувшись лицом в грудь, тихонько всхлипнула.

– Я когда-то читала, что вечность – это маленькая комнатка с закоптелыми стенами и пауками в углах. И ничего кроме неё, – я почувствовал руку Карии у себя на груди. – А комнатка эта здесь – в нас самих. Только, знаешь, там всё по-другому. Там есть дверца. Маленькая, чтобы только едва протиснуться, и она всегда заперта. Но когда появляется кто-то, с кем можно поговорить, рассказать, что наболело, почему смеёшься, почему плачешь, – то дверцу можно открыть, а за ней будет ещё одна комнатка. И ничего, что она тоже маленькая и тёмная… Потому что уже не так одиноко, не так страшно… Обещай мне, – едва слышно проговорила Кария. – Обещай мне, что никогда не оставишь меня одну. Я так долго живу, что боюсь одиночества.

Я смотрел, как вздрагивают её плечи, и не знал, что ответить. Может быть, Кария говорила искренне, а может, это была просто очередная её уловка. У неё было достаточно времени, чтобы стать идеальной актрисой.

В итоге я просто мягко отстранил дриаду. Ни к чему отвлекаться на пустые сантименты. Они мне ничем не помогут.

– Хочу задать тебе несколько вопросов, – сказал я, протягивая Карии платок. Она посмотрела на меня исподлобья и быстро смахнула слёзы. Сказал же – это была лишь очередная роль. – Сначала меня чуть не сожрали комары…