— Скорее! Я отмораживаю свою задницу здесь!

Наконец, Мэтт махнул рукой, и линза над его столом мигнула, узнав его. Через полсекунды на экране всплыло уведомление:

Дверь открыта Мэтью Митчеллом в 12:43.

Из ванной донесся громкий звон. Имплантат Шона, как и его владелец, был настроен на самый высокий децибел.

— Эй-эй! Это Тревор? — крикнул он.

Мэтт не ответил. Он снова махнул рукой, и эссе исчезло перед тем, как Тревор ворвался в дверь.

— Фух! Я думал, что умру там, — он топал ногами по ковру и прошел к кровати Мэтта, шаркая, где высыпал на одеяла охапку закусок и выпивки.

— Боже, — сказал Мэтт. — Ты же знаешь, что весь этот хлам вызовет у тебя рак, верно?

Тревор отпрыгнул от удивления.

— Ох, ты еще здесь?

— Это то, что я сказал! — крикнул Шон.

— Ага, я думал, ты уже на полпути к Квакертауну, — фыркнул Тревор.

— Бойертаун, — сказал Мэтт со свирепым взглядом.

Тревор махнул рукой.

— Как ни назови — там полно квакеров. Весь штат кишит ими.

— На самом деле это не…

— Когда, черт возьми, уходит твой поезд?

— Два тридцать, — сказал Мэтт. — Было несколько раньше, но у меня есть дело…

— Чувак, мне все равно, — перебил Тревор. — Меня не волнует какой-нибудь мелкий проект, которым ты занимаешься. Только если ты уйдешь отсюда до того, как высосешь из комнаты все прекрасное… о, кстати…

Тревор выудил что-то из кармана и протянул Мэтту. Это был кубик: детская игрушка, примерно в два раза больше среднего игрального кубика. Более новые были заблокированы отпечатком, могли транслировать проекции в реальном времени из АВА и поставлялись с предварительно загруженным штатом симулированных учителей.

Тот, что в руке Тревора, был первого поколения, что означало, что он был запрограммирован для работы в Интернете. Старые кубы можно было модифицировать для работы с АВА, но время загрузки было долгим, а графика — неуклюжая. Большинство из них оказались в мусорных баках несколько десятилетий назад.

— Странный сосед моего брата умер на прошлой неделе…

— Скряга или парень, который никогда не снимает свой костюм ZOOT? — крикнул Шон.

— Скряга, — кричит в ответ Тревор.

— О, он был крут.

— Я знаю, да? Я бы хотел, чтобы это был Капитан ZOOT-ер, — вздохнул Тревор. Затем он снова повернулся к Мэтту. — В любом случае, этому парню было около ста лет, и он всю свою жизнь копировал вещи на этот Куб — сначала из Интернета, а затем из АВА. Он назвал это своим архивом.

— Вау, он взял что-то из Интернета? — Шон высунулся из ванной, его рука была наполовину перевязана новой повязкой. — Что-то… до Отбеливателя?

— Ага, — с ухмылкой сказал Тревор.

Никто в этой комнате не был настолько стар, чтобы помнить Отбеливатель. Это произошло более пятидесяти лет назад, всего через десять лет после отключения Интернета и перехода мира на АВА.

Пользователи проснулись однажды утром и обнаружили, что большая часть их личного контента была удалена: жестокие игры, подстрекательские сценарии, пикантные фильмы — все, что было неприемлемым, было поймано моральными фильтрами АВА и удалено с мировых серверов. Вытерто начисто.

Это не было полной неожиданностью. Вскоре после Третьей мировой войны лидеры всех стран собрались, чтобы сформировать новое глобальное правительство. Они решили, что недостаточно уничтожить авто-кузнецов и объявить вне закона металлические боеприпасы: люди еще находили способы убивать друг друга. Чтобы остановить насилие, они должны были устранить саму идею насилия.

И лидеры согласились, люди проголосовали за инициирование Отбеливателя. Они хотели, чтобы следующее поколение выросло без этих разлагающих влияний. Они хотели, чтобы будущее было сосредоточено на прогрессе и мире. Они хотели начать новую жизнь.

И АВА дала им это.

Мир изменился быстро. Молодые люди выросли в сознании, лишенном всего, кроме стремления сделать свою жизнь лучше. Пожилые люди вымерли, пока не остались только истории о том, как все было раньше — истории, рассказанные поколением, которое все чаще отвергалось как неразвитое или сумасшедшее.

Но время было циклично.

Теперь новое поколение — такие дети, как Тревор, Шон и Мэтт — вернули все на круги своя. Они начали бунтовать. Они начали задавать вопросы. Во всех новостях ходили слухи о том, как поколение ZOOT собирается разрушить мир, над созданием которого трудились их предшественники.

И, как и каждому поколению, обвиняемому в смерти прогресса, им было все равно.

— Что там вообще? — сказал Шон. Он торопливо закрепил повязку, а затем побежал осмотреть куб. — Старушка сказала, что у него есть?

Тревор пожал плечами.

— Она многого не знала. Но она почти уверена, что здесь есть футбольные матчи.

— Большое дело, — фыркнул Мэтт.

— Эй, я говорю не о группе ZOOT-еров, играющих в симуляции. Это футбол до Отбеливателя, — возмутился Тревор, — когда все было по-настоящему, и ребята действительно били друг друга.

— Да, абуэлито рассказал нам об этом. Они разбегались и — бац! — Шон хлопнул с оглушительной силой. — Некоторые из них даже погибали, получив такие удары.

— Чушь, — сказал Мэтт.

Тревор сел на корточки рядом со стулом Мэтта и помахал кубом перед его пухлым лицом.

— Хочешь узнать, правда это или нет? Я дам двадцать кредитов, чтобы изменить его и загрузить контент.

Мэтт на мгновение задумался.

— Пятьдесят.

— Нет, забудь, — Тревор опустил куб себе в ладонь и запихнул его в глубину кармана. — Я попрошу Рашида сделать это, когда он вернется после перерыва. Кстати, тебе лучше выйти из системы, прежде чем уйти, Мэтти.

— Не называй меня так.

Тревор протянул руку, чтобы взъерошить песочные волосы Мэтта.

— О, почему? Тебе больно от этого? Ой!

Мэтт шлепнул его по руке, и оба мальчика вскочили на ноги.

— Какого хрена? — Тревор сильно толкнул его. Его руки были тонкими, но они были достаточно сильными, чтобы отбросить Мэтта. — В чем, черт возьми, твоя проблема, а? Почему ты решил, что можешь меня ударить?

Шон оказался между ними прежде, чем любой из них успел нанести удар. Он схватил Тревора за джинсовую куртку и отогнал в угол комнаты.

— Просто успокойся, Трев, успокойся, хорошо? Он того не стоит.

— Да, но что с ним не так? — Тревор сплюнул. — Почему он ведет себя как…

— Мэдисон изменила ему, — сказал Шон. Ему удалось сохранять невозмутимое выражение лица, пока он не добавил. — И Мэтт только что узнал.

— Что? Он не знал? Чувак, — Тревор наклонился, чтобы посмеяться над ним, — чувак, все знали! Мэдди каталась на поезде Уэлчмана сколько? Целый семестр?

— Все на борт! — Шон рассмеялся, взмахивая кулаком.

— Впрочем, это не шутки: он, наверное, уже поимел каждую девчонку в школе.

— Ага, и хотя бы половину ребят!

Они продолжали так несколько мгновений,