Викинги в шеренгу по одному рассредоточились по лесной кромке, в любой миг, по первой команде вожака готовые штурмовать изгородь. Кьярваль, молодой воин, сын старшей сестры Сигурда, которому его первый вик в Гардарики, несмотря на кровь и лишения странствий по бескрайним лесам, воспринимался сродни сказке, напрягся, высунув голову из кустов, всмотрелся в ту сторону, с которой пришли. Над кронами деревьев за вырубленным русами пространством противоположной стороны частокола, который хирд обогнул уже в ночное время суток, расплылась зарница, след работы Асбьёрна. Хотел открыть рот, когда услышал:

– Асов медведь поджег избы трэлей! – негромко, но с воодушевлением и завистью в голосе оповестил Гринольв, находившийся от Кьярваля через два человека. – Если так полыхает, значит, потеха в разгаре.

– Закрой пасть, зеленый волк! – зашипел Орм Спокойный.

Первый после Сигурда воин в хирде, его тень и друг, во всех виках следовавший за спиной хевдинга, прикрывая его щитом и боевым топором от любой возникшей внезапности. Данное еще родителями имя оправдывал поступками, мог, как змея, внезапно ужалить словом и оружием. О его злопамятстве ходили легенды. При всем этом воином он был отменным. Стал бы и вождем, если бы раз и навсегда не решил для себя быть вторым в хирде Сигурда Рагнвальдсона, прозванного Меднолобым.

– Голос в ночи могут услышать собаки в боргене, а уж если они услышат, то твой поганый язык не спасет даже хевдинг. Я вырву его с корнем!

Обиженное сопение было ответом. Кьярваль только порадовался за то, что не оказался шустрее Гринольва. Сейчас бы распекали его! Что это за шум? Ага, забегали за стенами, загоношились! Скорее всего, охрана заметила зарево пожара в селении. Интересно, о чем сейчас думает Сигурд?

В отсветах факелов и мельтешении теней хоромина высилась черной громадой. Так смотрятся ночной порой утесы в норвежских фиордах. Величественно, страшно! Что их ждет? Серой неприметной тенью, из глубин и темных углов души на поверхность прошмыгнул страх. Это бывает, не лежит душа к предстоящему деянию, и все тут! Скосил взгляд на соседей. Вот уж две противоположности. Слева, прикрывшись стволом березы, сидел Сигвальд, такой же, как и Кьярваль, молодой воин. Может быть, пошире в плечах, да рыжий волос на растрепанной бородке жидковат. Доспех у него явно похуже, оно и понятно, род-то захудалый, мужчины почти все бонды, хозяйством живут. Зато сам Сигвальд повадками на Тьяльви схож. Смел, быстр и напорист. Вон, уже стрелу на лук наложил. Небось приготовил ее для охранника у ворот. Даже если б не темнота, Кьярваль вряд ли увидал бы страх в глазах друга. Он это знал наверняка.

Справа Хрут. Этот потомственный викинг. Спокоен как камень. Вот и сейчас разлегся прямо под сосной, ожидает приказа штурмовать усадьбу. Ничем не проймешь! Руки раскинул в стороны. Хорошо, что дядя на другой стороне хирда, ох, он бы его сейчас… В правой руке меч, левую продел в ременные петли щита. В сече злобен словно тролль, а после боя любит много выпить. Ни в какие рассуждения в жизни не вдавался. Ему медвежья сила разум заменяет. Может, так и надо?

Открывшиеся ворота усадьбы выпустили небольшой отряд всадников с факелами в руках. Лошади понесли их в сторону селения. Когда последний из них скрылся из виду, по цепи передали приказ хевдинга:

– Быть готовыми…

А вскоре прошелестело:

– Пошли-и!

Викинги, покинув лесной схрон, молчаливыми тенями двинулись к частоколу. Все же в усадьбе остался кто-то из бывалых воинов, догадался потушить факелы за оградой. До стены осталось всего ничего.

– Сигвальд, метни стрелу в того олуха, который маячит над створами ворот! – распорядился Орм!

Предсмертный крик караульного совпал с командой вождя.

– Бегом! Абордажные крючья на стену! Лучникам поддержать атаку!

Уже не заботясь о тишине, не отвлекаясь на посторонние мысли о вечности, Кьярваль, спотыкаясь о корневища и кочки, вместе со всеми ринулся к частоколу. Из луженых глоток в один голос вырвался боевой клич данов:

– Тил ор-русту-у! Бар-ра фёлдин!

Да, именно на битву, именно в бой призывал каждый из них соплеменников. «Бара фёлдин!», «Только силой!» – в виках привыкли брать все, что понравится, все, что под руку попадется. Он один из них. Он воин хирда! Вальхалла – «Палаты погибших в бою воинов» – ожидают каждого из них!

Все завертелось, закрутилось в смертельном танце. Кровь в жилах забурлила, пьянила голову. Бар-ра фёлдин! Полезли через частокол, уже внутри вырезая и срубая сопротивлявшихся славян. Их оставалось в боргене до удивления мало. Напрягало отсутствие света, о факелах не позаботились заранее. В темноте подавили сопротивление в дворовом коридоре между хозяйственными строениями и боярским домом. Зажав русов с двух сторон, посекли, чужой кровью кропя землю. В горячке боя что-то вгрызлось в икроножную мышцу ноги, не защищенную доспехом. Откуда взялся этот Фенрир? Мышцы свело болью. Воин, взмахнув мечом, резко опустил его на череп напавшей собаки.

Главные ворота усадьбы с петель даже срывать не пришлось, отбросив запорный брус, раскрыли настежь. Пока подчищали округу, через ворота на подворье быстрым шагом вошли Сигурд с Ормом, сопровождаемые двумя ветеранами.

– Поджечь сараи! Вошкаетесь в темноте, как блохи на собаке. Медленно! – высказал недовольство вождь. – Орм, ломайте двери длинного дома. Девку за косы тащите сюда!

– Эй, сюда! Да, шевелитесь вы! Вышибай! Вестейн, Кнуд, через окна внутрь лезьте!

– Орм. Малы окна. В броне не пролезть!

– Так, скинь бронь!

– Ага, понял.

Подбежал Сигвальд. Разгоревшийся сарай хорошо освещал поле деятельности викингов. Высохшая за многие годы древесина создала из строения на подворье гигантский факел.

– Орм, там славяне в бане заперлись!

– Женщины среди них имеются? – задал вопрос Орм.

– Да вроде нет.

– Сжечь! – распорядился Сигурд, наблюдая за тем, как его люди долбятся в дубовые двери терема. – Орм, пусть узнают, скольких мы потеряли.

– Сейчас. Дьярви, пробегись по боргену, узнай о потерях.

– Медленно! Медленно! – сокрушался вождь.

Орм сам сунулся на крыльцо. Поднявшись на него, отбросил щит за спину.

– В сторону! Места мне!

Его тяжелый топор стал с силой врубаться в древесину. Дубовые щепки с неохотой полетели по сторонам.

– И-и, э-эх! И-и э-эх!

Дверь трещала, дырявилась, но еще держала. Самое интересное, что проникшие в окно первого этажа Вестейн и Кнуд до сих пор не могли изнутри подобраться к входной двери. Что-то им мешало.

– А-а-а! – раздался рык-вопль. – Хевдинга убили-и!

Орм, поднявший над плечом топор, остановил удар, оглянулся. Перед крыльцом при свете пожаров, на утоптанной земле лежал его друг и вожак. В последней конвульсии тело Сигурда вытянулось и обмякнув, застыло. Орм бросил соратникам приказ: