Дейзи огляделась, но ничего милого не увидела, лишь подъездную дорожку да серый от времени сарай-ледник.

— Ну… — она переминалась с ноги на ногу, — сказать папе, что я тебя нашла?

— Нет, нет. Все в порядке, родная. Помоги подняться. — Мать протянула руки к небу.

Дейзи схватила мать за ладони и дернула на себя, но та не сдвинулась с места.

— Ты такая тяжелая, — сказала Дейзи.

Мать хихикнула. Дейзи оглянулась на музыкантов, но те не обращали на них никакого внимания, перебирали себе струны да продували мундштуки.

— Хорошо, хорошо, еще разок. Обещаю, я буду помогать, — сказала мать.

Дейзи потянула еще раз. Мать поднялась и отряхнула юбку.

— Думаю, нам надо поторапливаться, — сказала она, подталкивая Дейзи перед собой в сторону дома. — Беги прими ванну. Я зайду проверю, до того как соберутся гости.

— Я же не маленькая, — скривилась Дейзи. — Не нужно меня проверять.

— Конечно, ты не маленькая, — рассеянно сказала мать. — Идем же.

Дейзи смотрела, как мать, напевая какую-то незнакомую мелодию, поднимается по лестнице, как колышется ее юбка.

Дейзи сидела на кровати и нюхала свои влажные волосы. Ей нравился запах ее особого шампуня, похожий на жимолость и жасмин, с легким привкусом соли, не покидавшим ее все лето.

С лестничной площадки на третьем этаже донеслись шаги матери.

— Дейзи! О, чудесно, ты искупалась. — Мать вошла в комнату. Она еще была в халате, но волосы уже уложены блестящими волнами. — Гости скоро приедут, так что тебе нужно чем-то заняться до конца ужина. И я прошу, если ты собираешься пойти поиграть, не надевай платье, приготовленное для вечера. Девушки сделают тебе сэндвичи, поешь на кухне.

— А где Эд?

— Не знаю, милая. Но я хочу попросить тебя об одолжении. Не могла бы ты помочь одеться тете Хелене? Мне поможет папа, но тете нужна помощь с украшениями, прической и со всем прочим. Хорошо?

— Хорошо.

Мечтательное настроение, казалось, рассеялось, и мать снова сделалась энергичной и деловитой, как обычно.

— А где папа?

— Одевается. А теперь живо, помоги тетке.

Дейзи влезла в халат и спустилась на второй этаж.

— Тетя Хелена, — позвала Дейзи, постучав.

Не получив ответа, она повернула ручку и открыла дверь.

Это была одна из больших, светлых комнат в передней части дома, оклеенная обоями с птицами в золотых клетках, висящих на увитых цветами лозах. Полосатую обивку мебели почти скрыли горы одежды, разбросанной как попало. На полу валялись платья, сдернутые с вешалок, — словно увядшие цветы, выросшие из узора на ковре. Окна выходили на тихую синюю гавань.

Тетя Хелена сидела у туалетного столика, ее руки замерли на стеклянной поверхности, заставленной баночками с косметикой и тюбиками помады.

— Тетя Хелена?

Дейзи осторожно двинулась вперед, стараясь не наступить на разбросанную одежду.

— О, Дейзи, солнышко, — произнесла тетка, даже не повернувшись. — Никак не получается нанести румяна.

В зеркале Дейзи увидела теткино лицо, полоски румян двумя свежими рубцами алели на скулах. Капельки пота поблескивали на светлых волосках над верхней губой.

— Давайте помогу, — предложила Дейзи. — Мама подумала, что вам нужна помощь.

— Не сомневаюсь. — Что-то жесткое проскользнуло в мягком голосе Хелены.

— Я могу вас накрасить. Я тысячу раз видела, как мама это делает.

— О, это будет очень мило, — сказала тетя со вздохом. — Спасибо, дорогая. Ты настоящее чудо.

Дейзи отыскала носовой платок среди косметики и, найдя на нем чистый участок, обмакнула ткань в баночку с кольдкремом. Затем осторожно стерла румяна с лица тетки и промокнула остатки кольдкрема.

— Так, теперь вы должны втянуть щеки, — велела она.

Тетя посмотрела на Дейзи в зеркале и подчинилась. Выпятив губы, она принялась беззвучно шлепать ими, точно золотая рыбка.

Дейзи рассмеялась:

— Не как рыба, тетя Хелена.

— В самом деле? — шутливо изумилась тетя.

— Перестаньте, — захихикала Дейзи.

— Да нет же, я уверена, что именно так они и делают в «Дамском журнале».

— Нет, не так! — в голос расхохоталась Дейзи. — Вы просто дурачитесь.

— Я дурачусь? Нет, нет, милая Дейзи, это такая мода. Шик золотой рыбки. Уверяю тебя, это последний писк.

— Тетя Хелена, ну хватит уже.

— Ладно, ладно, буду паинькой.

Тетя сделала нормальное лицо, и Дейзи взялась за румяна. Мазнула пальцами по восковой поверхности и тщательно растерла румяна на теткиных щеках.

— Милая, я ведь знаю, как обращаться с косметикой.

Дейзи осторожно втирала краску.

— Просто иногда все кажется таким ненужным и невозможным.

В зеркале она увидела, как глаза тети наполняются слезами.

— Таким… я не знаю… бессмысленным.

Дейзи ужасно хотелось убежать из комнаты, подальше от жирных слез, собиравшихся в стеклянных глазах тети. Но она знала, что это рассердит мать, и уж если выбирать между этими двоими, то уж лучше тетя Хелена.

— Вот.

Дейзи отступила, притворившись, будто изучает свою работу:

— По-моему, очень хорошо.

— Так, и какую помаду? — Тетя сгребла золотые тюбики. — «Полночный сад», «Стыдливый румянец», «Атомный красный», «Досада лобстера»? Теперь понимаешь, о чем я? Это так утомительно.

— «Досада лобстера», определенно, — заявила Дейзи и вытерла верхушку помады платком. Она принялась накладывать помаду на губы тети, но промахнулась, и «Лобстер» выплеснулся за пределы губ.

— Я сама, — сказала тетя Хелена. — Думаю, что самым сложным делом был выбор.

Закончив, тетя аккуратно закрутила помаду, умудрившись смахнуть со стола миниатюрную серебряную коробочку, и на ее колени посыпались крошечные белые горошины, похожие на конфетки «Смартис». Она быстро собрала их и сунула в карман.

— А какое платье вы собираетесь надеть? — спросила Дейзи, оглядывая комнату.

Голос Вика Дамоне,[18]которого Дейзи любила, донесся из проигрывателя снизу.

Ооооо, это чувство, что ты рядом.

— А ты что посоветуешь?

— Я думаю — вот это. — Дейзи показала на платье, лежащее на кровати. Темно-синее, с узором, сплетенным из маленьких рачков, по подолу. — Подходит к «Досаде лобстера».