– Никому не рассказывай, – Амалия стиснула пальцы Ливи, – даже Алексу.

– Я что, похожа на умалишенную? – Ливи нахмурилась. – О таких вещах не болтают. Тут такое начнется…

– …И, как того требует традиция, я расскажу вам об Инициации, – продолжила Кроу. – Большинство из вас уже наверняка знает об этом древнем обряде, но все же повторение будет нелишним. Тем более что легенд и вымысла в рассказах старших магов обычно немногим меньше, чем правды.

– Это точно, – буркнул кто-то с первой парты. – От болтовни моей бабули можно поседеть.

– В следующий раз не поленитесь поднять руку, господин Тайрен. – Кроу погрозила пальцем. – Уверяю вас, ничего жуткого или пугающего в обряде Инициации нет. Более того, в наше время это немногим более чем обычная формальность. После ритуала юные маги получают в качестве Наставника одного из профессоров Академии и право носить мантию.

– Какова роль Наставника? – Ливи подняла руку. – Сколько студентов инициирует каждый профессор?

– Я повторюсь: роль Наставника – скорее формальность. – Кроу облокотилась на кафедру. – И все же каждый из студентов может обратиться к Наставнику по любому вопросу в любое время суток. Но хочу предупредить тех из вас, чью Инициацию буду проводить лично я: настоятельно не советую беспокоить меня по пустякам после ужина. – Кроу улыбнулась. – Иначе вы рискуете узнать о себе много нового или даже заработать парочку дополнительных занятий.

Студенты на задних рядах сдержанно захихикали, но тут же притихли, стоило Кроу грозно на них глянуть. Амалия на всякий случай выпрямила спину и сложила руки на парте. Да уж, с этой леди шутки плохи. Она не боится поспорить с самим Коннери, да и Торвальдсен не стал бы оставлять вместо себя кого попало. За добродушной внешностью Кроу скрывался стальной стержень, и тем, кто вовремя не успеет это понять, придется несладко.

– Чтобы обряд не занимал слишком много времени, студенты распределяются по группам – примерно поровну на каждого из профессоров, – продолжила Кроу. – Иногда Инициацию проводит кто-то из гостей Академии или из родителей студентов, хотя такое бывает нечасто. Профессор Коннери и мадам Мерсье в обряде обычно не участвуют.

– Хоть одна хорошая новость за сегодня, – пробормотала Амалия.

Оказаться наедине с темным магом или страшной старухой – сомнительное удовольствие. Даже неприятный профессор де Вилья на их фоне выглядел не такой уж гадкой перспективой.

– В самом обряде нет ничего сложного. – Кроу спустилась с кафедры. – Просто следуйте указаниям профессоров, и все закончится быстро. И, вероятнее всего, безболезненно. В следующий раз вы столкнетесь с чем-то подобным только в конце второго курса при выборе специализации. А посох мага вы получите уже в конце пятого.

– Посох? – на этот раз руку подняла Урания. – Это такая палка, да? Это вообще обязательно?

– Посох, – ответила Кроу, – это вовсе не палка, как вы изволили выразиться, госпожа Клиффорд. Это крайне важный символ знаний мага. Советую относиться к нему с уважением. Он не только откроет перед вами любые… почти любые двери. Также он может служить оружием. В былые времена маги редко расставались со своими посохами, и за долгие годы те накапливали колоссальный запас Силы. Даже сейчас в глухих закоулках Ритании может быть небезопасно, но только самый отчаянный головорез позарится на имущество человека с посохом. Не говоря уже о том, что увесистая палка в умелых руках – серьезный аргумент. И все же посох – это тоже дань традициям. Совершенно необязательно использовать в качестве накопителя Силы именно его. Посохи носят в основном маги-мужчины. Волшебницы предпочитают артефакты более скромных размеров.

– А у ректора Торвальдсена есть посох? – поинтересовался паренек с первой парты.

– Разумеется, – Кроу кивнула. – Хотя я не припомню, чтобы он когда-либо им пользовался. А профессор Коннери и вовсе предпочитает посоху полуторный меч.

– Кто бы сомневался, – тихо фыркнула Амалия.

Сама она и так неплохо представляла себе обряд Инициации – надеть белую мантию, повторить за взрослым магом слова клятвы, выпить несколько глотков вина – всего-то. Но студенты с первых парт уже засыпали Кроу бесчисленными дурацкими вопросами – наверное, просто хотели обратить на себя внимание. Самое время еще разок заглянуть в черную книжечку…

Сегодня перед рассветом мы взяли Мазенхайм. Легкая победа – если это вообще можно назвать победой. Большая часть гарнизона разбежалась за несколько дней до нашего появления. Остальным я дал час на размышление – как всегда. В старой крепости засели не более полусотни человек, но и их сил бы хватило, если бы мы решились на штурм при свете дня. К счастью, они даже не представляли, как нас осталось мало. На каждого из моих бойцов приходилось не менее двоих откормленных и вооруженных до зубов кнехтов. Когда мы поднялись на стены, оставшиеся в живых сложили оружие. Я приказал повесить всех. Кроме одного. Думаю, уже через пару дней он будет в Нойвиде. И если повезет, горожане сами откроют нам ворота. Еще один такой штурм – и нас останется едва ли полтора десятка. Но если Нойвид падет, дорога на Винтерберг будет свободна.

Надеюсь, Бродяга не ошибся. Если бы он был с нами, мальчишки, которых кнехты подняли на копья, остались бы живы. Но даже больше, чем Бродяги, мне не хватает Кошки. Как бы я хотел назвать ее настоящее имя хотя бы этой бумаге! Но я не могу. Если со мной что-нибудь случится, дневник достанется Матаберу. Я не хочу даже думать, что этот ублюдок может с ней сотворить. За себя я не боюсь – оказывается, меня не так уж просто убить. Порез, полученный ночью, затянулся за пару часов. Осталась только боль. От нее мне, похоже, не избавиться уже никогда.

3 октября,

Лето 1242 от Рождения Солнца

– Вставай. Эй, ты что, собираешься просидеть здесь до самого ужина?

– А? Что? – Амалия рассеянно заозиралась. – Уже все?

Кое-как разбирая расплывчатые каракули, она не заметила, как Кроу закончила занятие. Десяток страниц оказались безнадежно испорчены. Уцелела только запись от третьего октября – с той, что Амалия прочитала вчерашней ночью, прошел целый месяц. Неизвестный рыцарь потерял еще часть отряда, но продолжал упрямо двигаться к Винтербергу. Судя по названиям городов – Мазенхайм, Нойвид, – это где-то на землях Остерайха. Надо бы посмотреть на карте…

– Леди Фалмут, если вы сейчас же не поднимете свой благородный зад, я вынуждена буду отобрать ваш антиквариат.

С этими словами Агнешка бросила прямо на раскрытые страницы дневника какой-то копошащийся сверток.

– Что это? – поинтересовалась Амалия, с опаской стряхивая сверток на скамью.

– Не что, а кто, – поправила Агнешка. – Это Сэр Голохвост.

– Крыса? – Ливи заглянула соседке через плечо и поморщилась. – Где ты ее раздобыла?

– Неважно, – отмахнулась Агнешка. – И вообще, имей уважение к нашему рыцарю! Пусть он вовсе не похож на дворянина благородных кровей, но в его серой груди бьется отважное сердце. И он поможет нам в священной войне с Силами Зла!