В следующий миг произошло что-то такое, чего я не помню. Какое-то превращение. На миг я сделался из простого вежливого работящего тролля страшным воителем. Ну, это я так думаю. А как еще объяснить то, что, подбежав к ползучей твари, я двинул ей в челюсть, потом врезал головой в грудь, затем, когда она наклонилась, схватил за рога и принялся отвинчивать голову? При этом ревел во всю глотку не хуже сказочного Индрик-зверя, который обитает в далекой стране Чукумуку.

Дракон струхнул. Вся его природная свирепость была мне уже нипочем. Я сам рассвирепел так, что просто никакой мочи нету. Швырнув тварюгу на землю через плечо, я сцапал ее за хвост и принялся размахивать драконом, точно дохлой крысой на веревочке. Вспомнились схватки с дракорогами, достававшими нашу деревню аккурат раз в три года. Никакой особой разницы между теми и этим не было, а потому одну из самых эффективных методик я без раздумий пустил в дело.

Горы содрогнулись. Это я хватил драконом о каменистую площадку перед мостом. Развернувшись, повторил, но уже с другой стороны.

«УУУУУ› – вопила тварь, вздымаясь вверх по дуге и растопырив все шесть лап. – Гуммм…» – добавляла она, соприкасаясь с землей. Между ударами чудище умудрялось издавать и другие звуки, многие из которых я никогда не слышал. Если бы у чуда природы были волосы, то они встали бы дыбом и остались в таком состоянии навечно.

Я увлекся. То крутил драконом, то охаживал им скалы. Спровоцировал несколько камнепадов, добавил несколько трещин к тем, что уже имелись в стенах ущелья. Взбаламутил окрестности на многие мили вокруг, перепугал всех остальных зловредных чудиков, залегающих под горами.

Ну что, теперь старик доволен? Если это не значит показать себя настоящим троллем, то я не знаю…

А через какое-то время мне это надоело. Мост ведь, кстати, до сих пор нуждается в починке, невзирая на всех драконов.

В последний раз долбанув супротивником о ближайший утес так сильно, что меня едва не завалило обломками, я отпустил его хвост. Чудовище не шевелилось. С меня довольно, говорила перекошенная физиономия чешуйчатого. Предпочтя испустить дух, тварь ползучая уже не нуждалась в мясе насущном. Земной путь ее завершился.

Утерев пот со лба, я огляделся. Много скал порушил, – признаю, надо было поаккуратней, – но главное, из-за чего я сюда пришел, мост, осталось целым. Теперь совсем плевое дело – присобачить на место бревна. Снова запалив факелы, я вооружился молотком и скобами и приступил. Не успело еще эхо от моей драки с ползучим гадом стихнуть, как ремонтные работы подошли к концу. Мамаша могла бы мною гордиться. Вузид и все прочие, так нуждающиеся в соли, которую возили этой дорогой, могут и дальше жить спокойно и не питаться преснятиной. Раз у них куча срочных дел, я был обязан помочь. Может быть, в этом мое предназначение и есть. Такой вывод я сделал для себя, но, будь поумнее, наверное, понял бы, что дело не в занятости местных, а в самом драконе.

Проклятие Непролазной Тупости мешает мне делать правильные выводы. В самый ответственный момент вдруг замыкает. Ну да вы уже знаете, как это со мной бывает.

Вспомнив, что рюкзак всё еще за моей спиной, я заглянул в него. Пахнуло провизией. Несколько минут я пытался скумекать, почему не предложил остатки принцессе и ее худосочному секредурю, но так и не скумекал. Память здесь не была мне помощницей. Вынув несколько кусков жареного мяса, а также то, что было когда-то хлебом, рыбой и сыром, я сунул все это в рот. Ох и зверски же проголодался Фплиф из Вороньего Глаза! Затем поискал в рюкзаке, не осталось ли еще съестного. Отыскалась скромная черствая корочка. Она не годилась для полноценного ужина моей невесте, поэтому с некоторыми угрызениями совести я сунул ее в рот, пожевал и проглотил.

Что же теперь делать? Я съел все наши припасы, а значит, Бьянка и Рофиррик останутся с пустыми желудками. Эта мысль была ужасной. Я, большой увалень, объел маленьких несчастных существ, так, что ли, получается?! Не хватало, чтобы меня стали считать злым чудовищем, которое обижает слабых.

Поглядев на тушу дракона, я вдруг понял, как можно выйти из положения. Я принесу дохляка Бьянке, мы разрубим его и зажарим на костре – и тогда принцесса набьет пузо до отвала (кстати, не мешает ее немного откормить, а то больно худа). К тому же вроде бы я слышал, что принцессам всякие там благородные рыцари дарят драконьи головы. Это вроде как трофей. После такого подарка принцессы, кажется, становятся не такими злыми. Если слухи не врут, то у Бьянки появится возможность стать гораздо, гораздо добрее.

Уверенный, что для тупого тролля моя идея более чем гениальна, я забросил рюкзак за спину и отправился в обратный путь. Одной рукой я волочил за собой побежденного дракона. Его чешуя издавала громкое шуршание, когда терлась о камни, а голова моталась из стороны в сторону и издавала явственное «бум, бум, бум». Примерно на середине пути я вспомнил, что хозяин таверны обещал накормить Бьянку, меня и Рофиррика, в случае если я починю мост… Тьфу! Зачем же я тогда волоку эту тушу? Ах да – Бьянке может понадобиться драконья голова!

Я задумался. Половина пути пройдена. Есть драконье мясо принцессе уже не надо, а чтобы отделить твари башку, нужен топор. У меня же только большой ножик, но он не годится. Раздумья – нелегкая штука, особенно когда приходится выбирать. И все-таки я выбрал. Дойду до таверны, возьму там топор и отрублю гаду ползучему голову. Остальное выброшу на помойку, во всяком случае, мне драконье мясо не нужно.

Я и сам не заметил, что, пока напрягал мозги, прошел почти весь путь до таверны. Меня уже встречали. Сначала это были мальчишки, которые до сих пор не легли спать, а носились по окрестностям. Потом появились взрослые. Народ прибывал. Повсюду горели факелы, местные жители шептались, тыкали пальцем в нашу с дохлым драконом сторону. Видать, деревенские, из самого ближнего селения.

В какой-то миг я оробел и подумал, что сейчас они станут кидать в меня всякими вещами наподобие кирпичей и орать, чтобы я проваливал. С нами, троллями, всегда так. Невезучие мы, прямо скажем, и неловкие. Пытаясь вспомнить, не сломал ли я еще до похода в горы кому-нибудь забор (или домишко), я остановился.

Толпа держалась на расстоянии, но задние ряды напирали на передние, поэтому расстояние сокращалось. Недовольные вопили и обзывали задних остолопами. Возникла давка. Несколько людей, видимо облеченных властью, засвистели в особые свистелки, протолкались через скопление народа и восстановили тишину. Вдалеке завыли собаки. Маленький ребеночек на руках юной мамаши захныкал, указывая на меня пальцем.

Фплиф из Вороньего Глаза смутился окончательно. Моей принцессы нигде не было, а уж она бы показала им всем. Не зная, что делать, я отпустил хвост дракона и посмотрел на звездное небо. Может, если я сумею отвлечь внимание толпы, удастся улизнуть? Как нарочно, наверху не было ни одной тучки, поэтому никому из местных и в голову не пришло посмотреть, чего там творится. Проверив реакцию, я понял, что все по-прежнему пялятся на меня. Возникло непреодолимое желание чихнуть – и я чихнул. Всего каких-то пять раз.

Когда чихательная пелена перед глазами рассеялась, я увидел, что толпа находится от меня гораздо дальше, чем казалось. И большая часть ее валяется на земле. Неужели это я виноват?