Шрифт:
Интервал:
Закладка:
На фоне этого обычная многоэтажка? С типичной квартирой? Странно, конечно.
И кстати, раньше он жил в другом месте. Может, не его? Машина, хоть и неплохая, наверное, новая, но она не потрясает своим шиком, не выглядит вызовом обществу. Я бы сказала, сочетание комфорта и разумности, удобства и цены.
Глава 22
НИКОЛАЙ
Останавливаюсь. Ставлю коробку на «паркинг».
Поворачиваю голову и наталкиваюсь на внимательный, изучающий взгляд, скользящий по моим рукам.
Вспоминает, как я играл с её телом? Пытается отмахнуться от наших общих воспоминаний? Я помню, как мы проводили время в машине. Не потому что пойти было некуда, а потому что это был чистый кайф. Так же, как и мягкие губы на моём члене, пока я жал на педаль газа и оценивал дорожную обстановку, вцепившись в руль так, что белели костяшки пальцев… Как сейчас помню своё глубокое, жёсткое дыхание и ощущение полёта.
Да, вряд ли она об этом думает.
А лично я не могу отмахнуться. Вожделенно смотрю на неё, а перед глазами плывут картины, где она извивается подо мной, стонет мне на ухо, а из голубых глаз катятся слёзы.
«Прости, котёнок, так нужно было», — извиняюсь мысленно. А ей-то что? Она за своего муженька переживает, а не за то, что мне хочется коротким броском выгнуть его нос в обратную сторону.
Пытается прятать взгляд, но я всё вижу. В нём боль. Много боли. И непонимание. С первым я ещё смогу разобраться. Со вторым же… придётся Але покопаться самой.
Я, наконец, готов всё объяснить. Но не обойтись без её собственного желания напрячься и поверить. А она не хочет. Она просто не хочет…
Разочарованно отворачиваюсь. Сам виноват же… Не она.
— Пошли, — смотрю на неё ненасытно. Я жадный, да. И делиться ею ни с кем больше не буду.
— К себе привёз? — голос напряжён.
Понимал я прекрасно, что её ломать придётся. Сама же ни в жизнь больше со мной наедине не осталась бы.
— К себе, — отвечаю глухо, уверенно.
— До свидания, — звучит хлёсткий ответ.
Она отстёгивает ремень безопасности и порывается сама выбраться из машины, но я дотрагиваюсь до женского плеча.
— Аль, подожди. Ну куда ты пойдёшь? Там же дождь стеной шпарит.
— Хорошего вечера тебе, Коль.
— Сядь, я сказал! — рявкаю, потому что если не это, она, в самом деле, прямо сейчас выскочит из машины. Босиком. Заболеет потом…
Строгим взглядом пригвождаю её к месту, заставляя ждать меня и не пикать.
Выскакиваю и обхожу свой Эскалейд быстрым шагом. Распахиваю дверь.
И снова кладу ладонь на её колено. Пусть попробует удержать меня на расстоянии без моего согласия.
Чувствую, как коготочки тут же впиваются в моё запястье.
Аля пытается отвести ногу в сторону, но от меня отделаться ей не удастся.
— Я не трахаться приехал, ясно? Просто поговорить хочу.
— Стареешь, Долохов.
— Ведьма, — выпила мою душу до дна, за другого вышла… ещё и насмехается. — Обещаю держать руки при себе, — она красноречиво переводит взгляд на мою ладонь, чувственно поглаживающую её колено.
Да, я до сих пор кайфую от прикосновений к ней! В натуре ведьма!
— Долохов. Для меня твоё обещание — пустой звук, — и возвращает мой же замах. — Ясно тебе или нет?
— Да мне насрать. Я своему слову верен. А ты пойдёшь со мной в любом случае.
Беру её на руки и прижимаю к себе. Мне кажется, нет больше долгих ушедших лет между нами. Мы снова те самые, кто целовался под дождём. Нет ни её мужа, ни данных другому обетов, ни её слез и жёсткого разочарования, ни меня со своим вынужденным, по полной огорошившим: «У меня другая».
«Я просто не мог иначе, пойми, котёнок», — мысленно повторяю вновь и прижимаю Алю к себе крепче. Вновь, как когда-то раньше, погружаясь в сладкий запах её волос.
Она поворачивает голову и рассматривает машину, а я в душе улыбаюсь. Она всегда плохо в них разбиралась. Да, я помню. Я о ней многое помню, даже себе боюсь в этом признаться.
— Это годовалый Кадиллак. Менять пока не собираюсь. Вопросы ещё есть?
— Только один. С каких пор ты слышишь чужие мысли?
Мои губы всё же трогает ленивая ухмылка.
— Кстати, о мыслях. Если ты сама передумаешь насчёт трахаться, у меня ведь есть шанс, правда? — моё настроение зашкаливает. Аля ведёт себя спокойно, тихо, относительно не «кусается», не вырывается и не скандалит. Это подарок. Я на такое даже и не рассчитывал.
У нас, конечно, случались раньше ссоры. И даже тогда она была более эмоциональна. Видать, совсем прибита…
— Хм! — да уж, восклицание говорящее. — Вот придурок, а!
И следом я получаю заслуженный удар в грудь ладонью.
— Отлично. Я понял.
Ну, всё ясно. Значит, шанс есть.
Аля, очевидно, решает сразу поставить между нами стену:
— Я не передумаю, Долохов.
Ну да, ну да. Знаем, проходили.
Чувствую, что снова лыблюсь… как последний придурок. Ага.
Глава 23
— В душ хочешь?
Она направляется на кухню и… замирает.
Я спросил так. Просто между делом. Но она отнеслась к вопросу серьёзно.
— Я не пойму, — Аля резко оборачивается, скрещивает руки на груди и метает в меня острые клинки своего яростного возмущения. — Коля, ты вконец обнаглел что ли?!
У меня в голове мелькнула пара мыслей, что бы я
