Аннет скинула туфли, уронила сумку на пол и прошла в комнату. Раздался шорох, взметнулась белая тень; девушка ойкнула, схватилась за сердце, но тут же отругала себя. Это всего лишь ветер ворвался через открытую балконную дверь и запутался в занавеске. Однако тревога не отпускала.

Запах роз стал сильнее. Аннет в раздражении огляделась: откуда он? А когда увидела источник, возмутилась.

На каминной полке, у ног механической скульптурки купидона, что украшала часы, лежала темно-красная махровая роза. Кто-то побывал в номере в отсутствие Аннет и оставил этот знак внимания. Ну разумеется, невыносимый наследник династии Молинаро, кто же еще! Приревновал к Ангренажу и решил сделать ответный шаг. Проник в ее комнату без спроса. Как пить дать, перелез через балкон или забрался по пожарной лестнице. Это уж слишком!

Аннет обожала театр, но мужчин, способных на театральные выходки, с недавних пор недолюбливала. Таких, как ее бывший возлюбленный Бастиан.

Однажды романтичный скульптор нанял группу музыкантов, чтобы они поздно вечером исполнили под ее окнами балладу. Аннет тогда жила с родителями. На первом этаже особняка снимала комнату семейная пара с тремя малолетними детьми. Пронзительное пиликанье скрипки и блеющий тенор певца разбудили капризных отпрысков. Взбешенный отец семейства выскочил на улицу и затеял перепалку, которая в один миг переросла в драку. К развлечению охотно присоединились нетрезвые завсегдатаи студенческого кафе из дома напротив. Скрипки с жалобным треньканьем ломались о головы, звенели разбитые бутылки, жители домов выплескивали на драчунов помои и громко судачили о легкомысленной профессорской дочке. Почтенный профессор Вик спрятался в своем кабинете, мать бранилась, а сестра хохотала.

Приехала полиция и увела буянов в участок. Отцу Аннет пришлось давать показания. На этом дело не кончилось: когда взбешенных музыкантов выпустили из каталажки, они опять заявились под окна квартиры профессора Вика и принялись громко требовать денег — как выяснилось, Бастиан оплатил лишь задаток, а затем уехал на выходные из города, забыв отдать остальное. При воспоминании о пережитом позоре Аннет до сих пор мутило.

И Молинаро туда же! Вломился как вор, чтобы тайно подбросить розу. Глупая выходка, и ни капли его не красит.

Кипя от возмущения и испытывая глубокое разочарование, Аннет решительно зашагала к камину. Пришла пора объясниться раз и навсегда. Сейчас она предъявит Молинаро цветок, выскажет все, что думает о его навязчивом поведении, а затем потребует оставить ее в покое.

Она встала у каминной доски, осторожно потянула за длинный стебель, но тут же отвлеклась: шелковая ткань чулка неприятно обвисла и поползла вниз по бедру. Аннет торопливо задрала край юбки: патентованый каучуковый зажим опять подвел! Выругалась и наклонилась. Раздался щелчок: над головой свистнуло, что-то с шумом пронеслось по комнате и глухо стукнуло.

Девушка от неожиданности дернулась, уселась на пол и растерянно подняла глаза на часы с механическим купидоном. Бронзовый мальчишка по-прежнему хищно всматривался в невидимую цель, сжимая лук в пухлых руках, но стрелы — острой, тяжелой, размером с охотничий дротик — в нем не было. Зажужжало, крылья за спиной купидона плавно опустились.

Медленно-медленно перевела взгляд: из деревянной опоры кроватного балдахина торчало бронзовое оперение. Не нагнись Аннет поправить чулок, стрела бы вошла в ее левый глаз.

Аннет икнула от страха и поднесла дрожащую руку к губам, пытаясь осмыслить произошедшее. Бронзовый купидон оказался не простым украшением каминных часов, а опасным оружием, которое чуть не прикончило ее!

C этой пугающей мыслью девушка кое-как поднялась с пола, на дрожащих ногах вышла в коридор и заколотила в соседнюю дверь.

Дверь распахнулась, на пороге появился удивленный босс. Он был без пиджака, в рубашке и брюках со спущенными подтяжками, в руке зажженная сигара.

— Что происходит у меня в номере?! — набросилась на него Аннет, не дав раскрыть рот.

Максимилиан вздернул бровь и задумчиво почесал косо подрезанный бак.

— Не имею ни малейшего представления. К себе в номер вы меня пока еще не приглашали.

Аннет схватила его за рукав и потащила за собой. С веселым недоумением Максимилиан подчинился.

— Вот, — Аннет направила палец на торчащую в опоре стрелу, затем указала на купидона, а затем ткнула в грудь босса:

— Эта штука меня чуть не убила, когда я пыталась взять вашу розу.

— Терпеть не могу розы, — рассеянно отозвался Максимилиан, приблизившись к часам и осторожно потрогав указательным пальцем тетиву миниатюрного лука. — Они благоухают, как духи гулящих девиц на площади Разбитых надежд.

Затем он подошел к кровати, взялся за бронзовое оперение, осторожно потянул, но тут же выпустил.

— Ну и дела, — отрывисто произнес он и бросил на Аннет непонятный взгляд. — Говорите, вы подошли к часам, и купидон выстрелил?

— Именно. Я бы погибла, если бы не наклонилась. Мой чулок опять… — Аннет осеклась.

Максимилиан прошелся по номеру, зачем-то вышел на балкон, а когда вернулся, запер балконную дверь и решил:

— Вызовем управляющего. Будем разбираться.

Низенький управляющий, одетый как местный житель — в короткие брюки на помочах, гетры, свитер и кожаный жилет, — в возмущении потрясал руками и пыхтел как взбесившийся паровоз.

— Уважаемая госпожа Вик, — наконец выговорил он, гневно вытаращив глаза, — вы не можете обвинять гостиницу в том, что чуть не пострадали по собственной неосторожности. Такие часы стоят в каждой комнате. Да-да, созданные самим мастером Жакемаром! Это старинное приспособление для охраны миниатюрных сейфов. Корпус часов и есть сейф. В былые времена постояльцы хранили там драгоценности. Стоит грабителю попытаться открыть дверцу — хоп-ля! — купидон выпускает стрелу, грабитель лишается глаза и зарекается нарушать закон. Двести лет назад с преступниками не церемонились. Но по соображениям безопасности гостиница давным-давно превратила купидонов в номерах в совершенно безобидных мальчишек… предохранители зафиксированы, выстрела произойти не может, если не убрать зажим. Сделать это непросто, но среди постояльцев бывают люди настойчивые и, скажем, не очень умные. Вот поэтому мы и оставили возле часов таблички. Госпожа Вик обучена читать, не так ли? «Просим уважаемых постояльцев не трогать часы! В противном случае пеняйте на себя», гласит она.

— Вы в своем уме, господин Туррель? — вопросил Максимилиан таким ледяным тоном, что управляющий моментально скис. — Вы подвергаете людей опасности. А если бы часы захотел разобрать ребенок?

— Он бы не справился, — не пожелал сдаться господин Туррель. — Предохранитель надежен, как слово королевского банкира!

— Вы плохо знаете детей. Эти часы-ловушки нужно убрать из номеров немедленно.

— Невозможно, немыслимо! Они стоят здесь две сотни лет, с того дня, как в «Механическом купидоне» остановился первый постоялец! Это изюминка гостиницы, то, что привлекает туристов! Госпожа Вик, признайтесь, вы залезли внутрь купидона и сняли предохранитель, верно?