— Считается, что наша сфера последняя живая в этой рыбе, — после молчания добавил Ахимас.

— А не могут ли четыре надзирателя создать новые сферы или оживить старые? — спросил Тим.

— Четыре надзирателя появились из тела мертвого бога Кьяла. Они не могут ничего создавать и способны лишь следить за порядком, на сферах, изначально созданных Кьялом.

— Значит, мы все умрем вместе с последней сферой? И четыре надзирателя больше не смогут переселить нас куда-нибудь ещё?

— Выходит, так, — подтвердил Ахимас грустно и серьезно.

— Отчего умирает сфера?

— Слишком много зла происходит на ней. Всё теряет свое первичное предназначение. Люди перестают создавать, изучать и уметь хоть что-то. Все они сбиваются с жизненного курса, соблазнившись ложными путями. В конце концов, всё настолько запутывается в клубок, настолько сливается в серую массу, что вернуть порядок и чистоту уже невозможно, как не старайся.

— Значит, недолго нашей сфере осталось? — зевнув ответил Тим.

— Многие утверждают так же. Винят во всем Рунаборг с их новой верой. Но никогда не стоит терять надежду! — сказал Ахимас в попытке подбодрить мальчика. — Не теряй и ты, Тим. Лучше спи спокойно. Уже совсем поздно. — добавил он и тоже зевнул.

Некоторое время Ахимас наблюдал за движением темносферы по небосводу. В голову лезли мысли о Ночном ветре. Затем он переключил внимание на искры костра сгоравшие во тьме ночи. Глаза его стали слипаться, пока он совсем не заснул.

Неизвестно сколько именно времени прошло и было ли это сновидение или же реальность. Ахимас не мог определить это точно. Костер горел мертвенно-бледным пламенем. Темносферы, равно как и звезд, не было. Все звуки, кроме одного, стихли. Даже треск костра не раздавался. Только пронзительный звон, напоминавший гул колокола слышался всюду. Звук этот заполнял пространство, словно густой мед.

Ахимас осмотрелся. Все вокруг было словно в мареве. Воздух плыл как от высокой температуры, но жарко не было. Наемник чувствовал, как миллиард крохотных игл колют его тело. Ощущение это не прекращалось.

Ахимас взглянул туда, где лежал Тим. Мальчик спал, не замечая происходящего вокруг. Ахимас хотел позвать его. И вроде бы даже позвал. Во всяком случае, ему так показалось, потому что голоса не было слышно.

Звон усиливался. Где-то в небе появился источник света. Он стремительно приближаться, переливаясь всеми цветами. Внезапно в костер упало нечто бесформенное как тесто, состоящее из множества крохотных частичек разных цветов. Огромная звенящая и сияющая на минуту замешкалась, после чего подползла к спящему Тиму.

Ахимас попытался вскочить на ноги. Но, что-то крепко удержало его. Словно незримые руки схватили его конечности.

— Проснись! Тим, проснись! — попытался закричать Ахимас. — Но голоса опять не было, только вездесущий звон.

Сияющая масса покрыла, поглотила мальчика, и словно бы слилась с ним воедино. И тут с телом Тима произошло что-то странное. Оно само также засветилось. Вокруг него закружились крохотные цветные пылинки. Лицо его стало бесконечно трансформироваться, приобретая черты то рыбьи, то звериные, то человечьи.

Тим воспарил над землей и медленно приблизился к наемнику. Мальчик протянул к нему светящуюся руку. Она внезапно удлинилась, словно была без костей. Сияющим перстом он коснулся лба Ахимаса.

Прикосновение было приятным. Словно что-то теплое влили в тело Ахимаса, и оно расползлось по всему организму полностью его расслабив. Глаза наемника снова стали слипаться. Он погрузился в темноту.

Глава 9. Существо

Ахимас повернулся набок и приоткрыл один глаз. Желтая ящерка, сидевшая на камне, обернулась и посмотрела на него зеленым глазом с узким зрачком. Ахимас подмигнул ей и громко зевнул. Она, испугавшись такого поворота событий, спрыгнула с камня в высохшую, колючую траву и убежала.

— Тим! — позвал мальчика Ахимас. — Ты спишь?

Никто не ответил. Ахимас взглянул туда, где спал мальчик.

«Его нет?»

Ахимас вскочил на ноги. На месте, где спал Тим, лежал плащ, но самого мальчика не было. Наемник взглянул на тлеющие угли костра и подымавшийся дым.

«Не может быть, что весь этот бред, который мне привиделся, был наяву! Он, наверное, куда-то отошел, — подумал наемник. — Может, клубней впрок решил нарыть? Надо его найти».

Поиски продолжались недолго. Отойдя от лагеря на пять — десять шагов, Ахимас обнаружил на песке надписи, старательно начертанные палкой:

Ахимас, спасибо вам за еду, добрые слова и все остальное! Не хочу мешаться вам. Я вернусь туда, где мне и место, на рынок! Если вы передумаете, сжалитесь и решите взять меня с собой, как спутника, найдите меня в «Криворуком» переулке.

Тим.

«И не поленился же написать все это! — подумал наемник. — Не хотел говорить мне все лично? Но почему? А вдруг все же эти видения ночью были реальностью? И теперь с Тимом произошло нечто ужасное? Поэтому он побоялся показываться мне? Но зачем та сущность вообще тут появилась? Зачем ей Тим? Возможно ли, что он особенный ребенок? Или же эту сущность привлек я своими частицами? Проклятье! Нахватало еще, чтобы он пострадал из-за меня!

Уж лучше я найду и возьму его с собой, чем позволю вырасти вором или одержимым каким-то злым духом! Но придется сперва закончить с чертовщиной на фабрике!»

Ахимас поднял с земли седло и пристегнул его к Лошади.

«Рановато я еду к воротам. Хельбрам, должно быть, еще спит».

Он тронул сапогами бока лошади, та неспешно поплелась по пустынным развалинам города унку. Между двух скал, ограждавших оазис от большой пустыни, Ахимас остановил лошадь и посмотрел в сторону. Три рыжих пустынных трупокала, старательно рыли землю, в предвкушении чего-то аппетитного капая слюной.

Ахимас слез с лошади. Падальщики встретили его шипением и ревом. Они бросили рыть землю. Ощетинившись, они пятились назад, скаля зубы. Ахимас приблизился и достал пистолет. Трупокалы, похоже, знакомые с оружием, разбежались в разные стороны.

«Что их тут так заинтересовало?» — подумал Ахимас и посмотрел в яму, вырытую падальщиками. Из груды песчаной почвы и камней торчала обглоданная зверями нога в лаковой туфле.

Наемник сел на карачки и осмотрел конечность. Из-под порванной штанины выглядывала обглоданная плоть и кожа, покрытая бурой шерстью. Нога была нечеловеческой.

«Надо откопать это тело, — подумал Ахимас. — Его не так глубоко зарыли».

Порыскав неподалеку, он нашел обломок старой доски. Методичными движениями он разрыл почву. Показалось туловище в дорогом черном жилете, а затем и голова.

«Нет! Да неужели! — воскликнул Ахимас, — Удачный день сегодня! Это же Вольф Догбарт собственной персоной. Спасибо падальщикам!»

Он вытащил тело из ямы и положил его на плоский камень. С правой стороны головы зияла дыра от пули. Тусклые глаза Догбарта грустно и