только притворяется мертвым, то сказанное им можно принять за милую шутку. Но как он может это понимать, если автор не дает нам никакой ремарки вроде «наклоняется, проверяет пульс» или еще чего-нибудь в этом роде, из чего было бы видно, что принц сперва убеждается: его товарищ жив-здоров, просто прикидывается. Но ремарок нет. Стало быть, Шекспир допускает, что подобные слова вполне уместно произнести в адрес человека, который и в самом деле только что погиб. Более того, человека, давно и хорошо знакомого, близкого. Невольно вспоминается реплика Гамлета, которую принц Датский произносит, только что по ошибке убив Полония: «Я оттащу подальше потроха». Вас не коробит?

После ухода принца Генриха Фальстаф встает и рассуждает о том, что притворство не всегда плохо, а главное достоинство храбрости – благоразумие, оно только что спасло сэру Джону жизнь. Глядя на тело Хотспера, Фальстаф вдруг соображает, что Перси же тоже мог всего лишь притвориться убитым. А ну как он сейчас встанет? Окажется живым и убьет его, сэра Джона Фальстафа. Надо на всякий случай проткнуть его мечом еще раз, для надежности.

Фальстаф колет труп, после чего взваливает труп Хотспера себе на спину.

Входятпринц Генрих и принц Джон Ланкастерский.

Они видят Фальстафа, и юный Джон удивляется:

– Погоди-ка! Что это? Ты же мне сказал, что видел этого толстяка мертвым!

– Ну да, видел, он был бездыханный и весь в крови. А что, ты жив, оказывается? – обращается принц Генрих к воскресшему Фальстафу. – А ну отзовись, а то я глазам не верю, дай услышать твой голос, если ты не призрак.

Фальстаф гордо признается, что он жив, более того, сам лично убил Генри Перси (при этом бросает труп на землю). Теперь он рассчитывает на достойную награду и надеется стать либо графом, либо даже герцогом.

Принц Генрих то ли притворяется удивленным, то ли и в самом деле удивлен.

– Как же так? Я сам убил Перси, а тебя видел мертвым.

У Фальстафа уже готова очередная легенда. Оказывается, они с Перси оба лежали на земле бездыханными, потом одновременно очнулись, вскочили и вступили в схватку, которая длилась по меньшей мере час.

Принц Джон выражает здравое недоверие к этим россказням, а Генрих, который прекрасно знает, как дело было, только посмеивается и обещает «раззолотить» ложь товарища.

Трубят отбой.

– Мы победили! – радостно говорит Генрих. – Битва окончена. Пойдем на холм, братишка, посмотрим, кто из наших погиб, а кто остался в живых.

Принц Генрих и принц Джон уходят.

Фальстаф собирается идти следом за принцами, ведь явственно запахло наградой.

– Если меня возвеличат, – обещает сам себе сэр Джон, – я уменьшусь в объеме, потому что стану принимать слабительное, брошу пить херес и буду жить прилично, как подобает вельможе.

Уходит.

Сцена 5

Другая часть поля сражения

Трубы. Входят король Генрих, принц Генрих, принц Джон Ланкастерский, Уэстморленд и другие; за ними Вустер и Вернон под стражей.

– Мятежники всегда получают по заслугам, – начинает вещать король Генрих Четвертый. – Я же предлагал тебе, Вустер, прощение и помилование, зачем же ты солгал своему племяннику, обманул его, извратил мои мирные предложения? Если бы ты честно вел переговоры, мы сохранили бы жизни достойных дворян и большого числа воинов, которые сегодня погибли.

– Я пытался спасти себя, – признается Вустер. – Меня настигло неизбежное возмездие, и я принимаю его со смирением.

– Его и Вернона казнить немедленно, – отдает приказ король. – С остальными потом разберемся.

Вустер и Вернон уходят под стражей.

Теперь мы уже точно знаем, что речь идет не о том Ричарде Верноне, который родился в 1390 году, был спикером парламента и дожил до 1451 года. Остается только один Вернон, который из Шипбрука, но обращение «кузен» так и повисает без разъяснений.

Король спрашивает, какова обстановка на поле битвы. Принц Генрих докладывает, что после гибели Хотспера солдаты начали спасаться бегством, Дуглас тоже побежал, но неудачно: сорвался с горы, расшибся и был захвачен в плен.

– Сейчас он находится в моей палатке, – продолжает принц Генрих. – Прошу вас, позвольте мне решить его участь по своему усмотрению.

– Конечно, сынок, делай с ним что хочешь, – добродушно разрешает король.

И тут наш принц Уэльский демонстрирует чудеса благородства.

– Брат Джон, – обращается он к принцу Ланкастерскому, – предоставляю тебе честь пойти к Дугласу и отпустить его на свободу без выкупа. Он сегодня проявил такую отвагу, такое мужество, что научил всех нас уважать героизм даже во врагах.

Принц Джон благодарит старшего брата за столь почетное поручение.

Король Генрих оглашает стратегический план:

– Теперь нам придется разделить войско. Принц Джон и граф Уэстморленд, немедленно отправляйтесь в Йорк и разберитесь там со Скрупом и