— Приношу вам извинения от его и своего лица, барон, — проговорил мой собеседник. Было заметно, что сделать ему это было не совсем легко. Всё-таки перед ним сидел пятнадцатилетний пацан. Но, сколько бы лет мне ни было, я оставался бароном. Мы с Лукьяновым стояли на одной ступени аристократической лестницы. — Это непозволительное поведение. Даю слово, что больше мой сын вас не побеспокоит, — добавил он и решительно поджал губы. Похоже, парня-таки заберут и спрячут от чужих глаз. — Но я должен знать, с чего всё началось. Уверен, вы представляете, что послужило… причиной нападения на вас.

— Возможно, дело в том, что мне отдали его должность в театральной студии.

Я объяснил, как получилось, что его сыну дали отставку.

— Кажется, я понимаю, — кивнул Лукьянов. — Да, это возможно. Вполне. У Андрея очень болезненное самолюбие. Что ж, — барон вздохнул, — ещё раз примите мои извинения.

— Извинения приняты, — кивнул я. — Мне жаль, что вам пришлось тратить на это время.

— К сожалению, иногда приходится.

Когда я вылез из машины, на лицах Артёма и Кирилла, так и не ушедших ждать меня в кафе, отразилось облегчение. К счастью, они не бросились мне на шею, поздравляя с чудесным избавлением. Представляю, как это смотрелось бы со стороны.

— Спокойно! — на всякий случай предупредил я, подходя. — Без пены, ладно? Пусть отъедет.

— Ты быстро, — заметил Кирилл. — Кто это был? Барон Лукьянов?

— Он самый.

— А чего хотел? Угрожал?

— Нет, извинялся. За сына.

— Серьёзно?! — удивился Кирилл. — Вот так просто?

— Ну, парень накосячил. Папе пришлось потратить немного времени, чтобы это уладить. Только смотрите: никому ни слова! Я серьёзно! Не вздумайте об этом трепаться.

— Да, ясное дело! — кивнул Артём. — Ни единой живой душе!

— Мы могила, — серьёзно сказал Кирилл.

— Не подведите. Я вовсе не хочу, чтобы начали болтать, будто я хвастаюсь, что барон передо мной извинялся. Это только наше с ним дело. Вам рассказал, потому что иначе вы бы замучили меня расспросами, что я делал в тачке.

— Это точно! — согласился Артём. — Покоя не дали бы.

— В общем, можешь на нас положиться, — сказал Кирилл. — Но я удивлён, что барон так легко сделал это. Особенно учитывая, что Андрей попал в больницу.

Я пожал плечами.

— В любом случае, вряд ли он подошлёт мне ассасина, верно?

Парни уставились на меня сначала недоумевающе, а потом до них дошло. Артём усмехнулся, но Кирилл остался серьёзен.

— Зря ты так, Коля. Убить человека можно и без помощи профессионала. Есть тысяча способов. Особенно если у тебя нет охраны. Может, тебе завести?

— Вообще, идея хорошая, — присоединился Артём. — К тому же, тебе и по статусу положено.

— Мне кажется, странно ездить в школу с амбалами за спиной.

— Многие ездят.

— Что-то не замечал.

— Охрану оставляют снаружи.

Вообще, идея неплохая. Вот только враги у меня мелковаты. Ещё пойдут слухи, что я боюсь мести побитого Лукьянова. Нет, с секьюрити пока повременю.

— Простите, парни, но мне сегодня нужно к Молчановым. Будем обсуждать с Лидой изменения в её роли. Так что предлагаю посидеть немного в кафе и разбежаться.

— Она тебе нравится? — спросил Артём. — Решил подкатить, пока Андрей в больнице? Слушай, а может, это ты на него напал? Ну, чтобы вывести из игры.

Улыбкой Артём показал, что шутит.

— Нет, я всего лишь скромный, невинно пострадавший драматург. Не знаю, конечно, может меня теперь на порог не пустят. Вдруг Лида в больнице с любимым или просто возненавидела меня за то, что навалял её парню.

— Может, позвонить? — предложил Артём, озадаченно взлохматив зелёные вихры. — Чего зря ездить?

— Нет уж. В конце концов, это была её идея. Значит, она и должна отменить встречу, если захочет.

— А у неё есть твой телефон?

— Нет. Как и у меня её. Так что придётся ехать по-любому.

На самом деле, я почти не сомневался, что Молчанова ни за что не пропустит то, что важно лично для неё. Возможно, будет холодна, но поссориться с человеком, пишущим для неё текст, она не рискнёт. И никакие Андреи с переломами и разбитыми носами на неё не повлияют.

Мы немного посидели в кафе, где я уплёл пару эклеров с чёрным кофе, болтая обо всякой ерунде, а потом мне пришлось своих приятелей покинуть.

Спустя полчаса мой автомобиль остановился перед коваными воротами с вензелями на створках. Подошёл охранник.

— Барон Скуратов, — проговорил в окошко водитель. — К госпоже Лидии Молчановой.

Секьюрити взглянул на меня и кивнул.

— Вас ожидают. Проезжайте.

Уверен, пока мы катили через парк до крыльца, он позвонил в дом и предупредил о моём прибытии. Во всяком случае, стоило мне начать подниматься по ступеням, как тяжёлая дверь, украшенная гербами, распахнулась, и навстречу мне вышел камердинер в фиолетовой ливрее с серебряным позументом. Его волосы были светло-сиреневыми, словно краска плохо легла на седину. Поклонившись, он проговорил:

— Добро пожаловать, Ваша Милость. Я провожу вас в покои госпожи Молчановой. Она предупреждена о вашем приезде и ждёт.

Я ожидал увидеть бело-розовый будуар в стиле барби, но комната, куда привёл меня камердинер, оказалась вполне приятной взгляду. Нет, совершенно девчачьей, и всё же без перебора. Правда, огромное зеркало в полный рост взрослого человека говорило о том, что хозяйка жилища слишком много думает о своей внешности. Но разве это не норма для подростка. А вообще, личность Лиды Молчановой меня мало интересовала. Я здесь для того, чтобы укокошить её отца — то есть, по работе.

Девушка появилась спустя минуты три, в течение которых мне пришлось ждать в одиночестве. Я сел возле большого письменного стола, уставленного сувенирными стаканами, приспособленными под хранение ручек, карандашей и линеек.

— Привет, — сказала Лида, подходя. Она была в спортивном костюме. Видимо, нарочно не стала наряжаться, чтоб я не подумал, будто она стремится мне понравиться. При этом пахло от неё приятными духами, а в ушах покачивались отнюдь не домашние серёжки. — Как добрался?

— Без пробок, — я положил на стол стопку листов со своими записями. — У меня не так много времени, поэтому предлагаю сразу приступить к делу.

— Как хочешь, — пожала плечами девушка и села рядом. — У меня, в общем-то, тоже полно дел. Плюс уроки. Что тут у тебя?

Я выбрал и протянул ей несколько листков с ролью Юлии-Джульетты. Девушка принялась внимательно их изучать. При этом её пухлые кукольные губки слегка шевелились: она проговаривала текст про себя. Наверное, сразу прикидывала, с какой интонацией произносить реплики. Наконец, подняла глаза, отложила бумажки и кивнула.