– Не знаю. Но это точно девочка. Женщина редко ошибается в подобных прогнозах!

Дэн заволновался, почувствовав еще толчок, а Джосс сидела, спокойно наслаждаясь их общением. Наконец он убрал руку и извлек что-то из внутреннего кармана пиджака.

– Думаю, момент самый подходящий. Хочу спросить, будешь ли ты это носить, – голос его звучал нерешительно.

– Что это?

– Разверни и посмотри.

Джосс аккуратно сняла бумагу и восхищенно уставилась на старинное золотое кольцо, усыпанное маленькими бриллиантами и украшенное зернами жемчуга и граната.

На лице Дэна ясно читалось сомнение:

– Я бы отвез тебя к Картье или куда-нибудь еще, но отец настоял, чтобы я сначала предложил тебе это.

Джосс прокашлялась:

– Это принадлежало твоей матери?

Дэн кивнул:

– Отец покупал его на свои сбережения. Если тебе не нравится, – беспечно добавил он, – мы закажем у Картье.

– Не надо. Оно великолепно. Сейчас не слишком поздно звонить твоему отцу, чтобы поблагодарить его?

– Нет, уже поздно, – твердо сказал он. – Позвоним ему завтра и заодно поведаем о наших планах. Может быть, тебе удастся убедить его приехать в Лондон на свадьбу.

– Почему же нет? – удивилась она.

– Он не любит Лондон, – предупредил Дэн. – Приезжал ко мне однажды, когда я купил дом в Кью, но и тогда больше бродил в садах.

– На свадьбу он приедет, – уверенно сказала Джосс.

Теперь решение было окончательным и бесповоротным, и Джосс почувствовала себя спокойнее. Никому и ни за что не призналась бы она, как напрягала ее необходимость отказывать Дэну выйти за него замуж. Это ее гордость говорила «нет». А сама она при любых обстоятельствах все равно вышла бы замуж за Даниэля Армстронга – отца ее ребенка и мужчину, которого она любит.

Джосс выполняла все предписания, чтобы чувствовать себя хорошо, лишь иногда занимаясь предстоящей свадьбой, поэтому утро она проводила на софе с книжкой в руках. Одним таким утром раздался неожиданный звонок в дверь. Может быть, Дэн решил проведать ее. Но в трубке домофона она услышала совершенно другой голос.

– Впусти меня, пожалуйста, Джосс, – настаивал Питер Садлер.

Джосс твердо ответила:

– Нет! Я просто поражена твоим бесстыдством...

– Я пришел извиниться, – не унимался он. – Поговори со мной, и я уйду, Джосс. Пожалуйста.

С большой неохотой Джосс впустила Питера, он взбежал к ней вверх по лестнице и остановился как вкопанный, уставившись на выпирающий живот.

– Здравствуй, Джосс, – сказал он запнувшись. – Я знал, что ты ждешь ребенка, но все же потрясен твоим видом.

– Здравствуй, Питер. – Она пристально посмотрела на него. – Я должна побольше отдыхать, поэтому...

– Анна говорила, что ты лежала в больнице, – продолжил он, усаживаясь на деревянный стул. – Сказала, что тебе пришлось оставить работу, и я не особенно надеялся застать тебя дома, когда шел сюда.

– И зачем ты шел?

– Чтобы извиниться за мое поведение в прошлый раз. – Его лицо по-мальчишечьи покраснело.

– Ты мог разрушить мою жизнь, – сказала она бесстрастно.

– Я целил в Армстронга, а не в тебя, Джосс, – признался он.

– Только потому, что его компания отказала тебе! – все еще не веря, воскликнула она.

– В то время я винил его во всех неприятностях в моей жизни. Когда мне сказали о ваших отношениях, это стало последней каплей. Я мог думать только о том, как наказать его.

Она презрительно посмотрела на него, потом нахмурилась:

– Как вообще тебе удалось провернуть свою маленькую аферу?

Он поморщился на слово «афера».

– Я подготовил ее. Для начала я узнал твой новый адрес, выяснил, в какой день вы не будете встречаться, затем убедился, что Армстронг у себя в офисе, и приехал к твоему дому. Позвонил ему в «Афину» из автомобиля и оставил призывное сообщение, подождал некоторое время, чтобы он выехал вовремя, и позвонил в твою дверь. Ты, не спрашивая, впустила меня, я не запер дверь, ну и... остальное ты знаешь.

Джосс недоверчиво качала головой:

– Это сработало только потому, что Дэн совсем обезумел, когда получил послание, и полетел прямо ко мне, даже не позвонив.

Он пожал плечами:

– Стоило рискнуть – и я выиграл.

Она уставилась на него:

– Значит, я и наши прошлые отношения не спасли меня от твоего желания наказать Дэна за твою же собственную непрофессиональность.

Лицо его перекосилось:

– Не надо, пожалуйста! Господи, я же прошу простить меня, Джосс. – Он остановился. – Кроме того, есть еще причина, по которой я пришел.

– Что еще? – резко спросила она.

Он обдумывал, как сказать, глаза его выражали мольбу:

– Скажи мне правду, Джосс. Ребенок – мой?

Джосс некоторое время смотрела на него молча, пытаясь вспомнить, почему она когда-то думала, что любит Питера Садлера.

– Мой ребенок, – четко говорила она, – должен родиться четырнадцатого февраля следующего года, плюс минус два дня. Ты ушел от меня в феврале этого года. Ты всегда был слаб в математике, Питер. Тебе есть над чем поработать.

На следующей неделе вместе с Фрэнсисом и Сарой Сэм Армстронг приехал из Дорсета в дом в Кью, где и провел ночь перед свадьбой.

Анна провела несколько дней в Эктоне, носясь с Джосс, как курица с яйцом. Джосс искала шерстяной плащ светло-кремового цвета, который собиралась надеть поверх голубого шифонового платья. Хью и семья Херриков прибыли в Лондон в субботу утром, чтобы сразу поехать со всеми вместе к нотариусу.

Джосс сидела в машине с букетом маленьких желтых роз, посланных Дэном; она была растеряна и напряжена, пока внезапный толчок под ее страшно дорогим нарядом не напомнил, что предстоящая церемония ни в коем случае не насильственная, она была рада, когда Дэн настоял на свадьбе. Поэтому из машины навстречу великолепно официальному Дэну вышла ослепительно улыбающаяся невеста, лучившаяся счастьем. Не отпуская руки Дэна, она подошла поцеловать Сэма Армстронга, который был под стать своему сыну в костюме и в сорочке с жестко накрахмаленным белым воротничком. Через полчаса начались поздравления и объятия, и Джосс стала миссис Даниэль Армстронг, а доказательством этого стало свидетельство о браке и толстое золотое кольцо. Когда они вышли, их встретила толпа фотографов из тех газет, где Джосс работала. Вся эта кутерьма продолжалась до тех пор, пока Дэн не запросил пощады.

Дэн и Джосс, оставив продолжающуюся вечеринку, вернулись обратно в Кью одни.

– Мне надо было нанять своего фотографа, – извиняясь, сказал он. – Почему ты не напомнила мне?