Доктор Джонс указала на тело скальпелем.

— Здесь у нас тело белого мужчины, — она кивнула на монитор стоявшего рядом компьютера, где сейчас был выведен рентген грудной клетки и плечевой кости. — У трубчатых костей на концах есть закругления — эпифиз, который позволяет кости расти. У взрослого человека кости полностью сформированы и эпифиз сращивается. Здесь видно, что медиальный ключичный эпифиз полностью сращен. У мужчин это обычно происходит лет в двадцать, плюс-минус два года, — она повернулась обратно к телу и указала на снятую верхнюю половину реберной клетки. — Передняя часть четвертой пары ребер тоже хорошо помогает в определении возраста. Со временем ребро начинает округляться, изменяется форма, на поверхности возникают рытвины, — доктор Джонс отступила на шаг и еще раз оглядела тело. — В целом состояние здоровья у этого молодого человека было превосходным. Он явно занимался спортом. По моим прикидкам, ему от восемнадцати до тридцати лет.

— А что насчет времени смерти? — спросила Бри.

— Когда тело найдено в холодной воде, определить это непросто, — доктор Джонс отложила скальпель в сторону. — Судя по всему, в озеро он попал вскоре после смерти, — она указала на отливающие фиолетовым цветом руки жертвы. — Когда тело погружено в воду, жертва, как правило, расположена лицом вниз. Когда сердце останавливается, кровь приливает в те части тела, которые находятся ниже всего, и в районе ладоней и ступней проявляются трупные пятна. Здесь мы видим, что трупные пятна уже полностью сформировались, а посмертное окоченение успело пройти. В обычных условиях это означало бы, что жертва мертва уже больше тридцати шести часов, но пребывание в холодной воде замедляет оба этих процесса, так что точно сказать нельзя, — ее взгляд снова скользнул по телу. — Вот здесь, на торсе, можно заметить небольшие изменения цвета кожи — это произошло из-за начала разложения внутренних органов, но область очень небольшая.

Мэтт не раз видел трупы, которых раздуло трупным газом так, что они выглядели вдвое больше обычного.

Доктор Джонс сверилась с данными на мониторе.

— Лучшее предположение, которое я могу сделать — смерть наступила от двух до пяти дней назад.

Бри постучала пальцами по бедру.

— Сегодня вторник. Значит, между четвергом и субботой?

— Верно.

Больше Мэтт терпеть не мог.

— Вы уже знаете, Элай Уитни это или нет?

Доктор Джонс взмахом руки указала на изувеченное лицо.

— Зубы и челюстная кость пострадали так сильно, что по ним не удастся ни определить возраст, ни установить личность. Но в медицинской карте Элая Уитни указано, что он сломал руку, когда ему было восемь лет. Также на плече сзади у него должно быть родимое пятно — размером примерно с игральную карту. На этом теле такого родимого пятна нет. Рентген тоже не показал никаких следов давнего перелома лучевой кости. Так что я не думаю, что перед нами лежит Элай Уитни.

Мэтт выдохнул. Вместе с облегчением, впрочем, тут же пришло осознание — ведь и этот молодой человек был кому-то важен. Его любили, его возвращения ждали.

— Как он умер?

— Сначала я думала, что причиной смерти послужила травма от удара тупым предметом, — доктор Джонс подошла поближе к изголовью стола. — Самые заметные ранения располагаются именно на лице. Но более тщательный осмотр показал, что жертву застрелили.

— Кто-то его пристрелил, а затем еще и лицо ему разнес? — уточнил Мэтт.

— Да. Из черепа я извлекла две пули, — доктор Джонс кивнула на металлическое судно. — Девятый калибр.

Брови Мэтта поползли вверх. Какое-то время они с Бри молчали, пытаясь переварить эту странную новость. Затем Бри прокашлялась.

— А можно ли установить, каким именно образом жертве были нанесены эти травмы?

— В ранах я нашла крошечные осколки металла. Били чем-то тяжелым и круглым, — доктор Джонс соединила большой и указательный палец в кружок, словно в жесте «все хорошо». — Размер орудия был примерно вот таким.

Мэтт тут же догадался, что именно использовал убийца.

— Молоток.

— Скорее всего, да, — согласилась доктор Джонс, вновь поворачиваясь к телу. — Еще я нашла синяки на предплечьях — больше всего похоже на травмы, полученные в ходе самозащиты. А под ногтями — кожная ткань нападавшего.

— Так что у убийцы, скорее всего, можно найти царапины, — заключила Бри.

— Еще одна странность — волосы жертве остригли, — доктор Джонс кивнула на его голову. Рядом лежала пила для трепанации. Череп ему вскрыть еще не успели, и учитывая, как сильно пострадала голова несчастного, работа это обещала быть грязной. Мэтт был не из слабых духом, но сейчас он искренне надеялся, что они уйдут до того, как бедняге примутся вынимать остатки мозгов.

— Множество мужчин бреют голову, — заметила Бри, подходя поближе.

— Да, но когда мы смыли грязь, стало заметно, что стрижка произведена очень неаккуратно. То и дело встречаются маленькие пучки пропущенных волос, — объяснила доктор Джонс. — Есть и ссадины — они остались от машинки для волос, или, может, от ножниц.

— То есть, жертва, вероятно, пыталась сопротивляться, пока ее брили, — подытожил Мэтт.

— Возможно. И как я уже упоминала, руки и ноги ему связывали. Судя характеру повреждений, сделано это было при помощи пластиковых стяжек, — доктор Джонс указала пальцем на красные полосы, бегущие по запястью мужчины. — И видите эти маленькие ожоги? Похоже на след от электрошокера.

Бри выпрямилась.

— Это объясняет, как убийце удалось так легко его обездвижить.

— Еще кое-что. Вдруг это поможет установить личность жертвы. Не позднее чем за час до смерти убитый ел пиццу. Рентген показал, что когда-то у него был перелом большеберцовой кости. На лопатке — небольшая татуировка в виде клевера, — доктор Джонс кликнула мышкой и развернула фотографию татуировки на экране монитора.

— Выглядит кривовато, — отметил Мэтт.

— Цвет неравномерный, линии дрожат, — добавила Бри. — Такие тату делаешь по пьяни и потом очень жалеешь об этом наутро. Можете прислать мне эту фотографию?

— Да, — доктор Джонс еще пару раз щелкнула мышкой, а затем вернулась к вскрытию. Она как раз успела надеть перчатки и взять в руки пилу, когда Мэтт и Бри покинули прозекторскую и принялись стягивать с себя защитные костюмы.

Спустя еще десять минут они наконец вышли из здания морга. Мэтт сделал несколько глубоких вдохов, глотая свежий воздух, понимая, впрочем, что это не слишком поможет. Запах формалина и разложения будет преследовать его до конца дня.

Бри подставила лицо солнцу и закрыла глаза. Было всего девять утра, и день еще толком не разгорелся, но воздух был приятно морозный, а небо сияло тем самым чистым оттенком голубого, который можно увидеть только в ясный и холодный зимний день.

— Ты в порядке? — спросил Мэтт.