– Да, это, наверное, единственное, что ты мне рассказывал из истории фехтования, – отозвался отец Лукас.

– Но, к сожалению, это не моя мысль. Некто Деккер еще в 1607 году написал свои «Фокусы рыцаря» и именно там выдвинул такую версию. Впрочем, это всего лишь одна из теорий – религиозная. Есть и другая – научная. Скажи мне, читал ли ты все эти рассуждения относительно того, что человек произошел от обезьяны?

Отец Лукас улыбнулся:

– Конечно! Это же посягательство на главные постулаты моего цеха!

– Да, конечно… Так вот я склонен с теорией насчет обезьяны согласиться! Но с небольшой поправкой: некий герр Энгельс, немец, написал, что примат начал очеловечиваться, взяв в руки палку-копалку. Ну, типа палки для труда, понимаешь? Вот он с дерева слез, палку взял, пришлось встать на задние ноги – и пошло-поехало, до полного очеловечивания рукой подать! Труд, мол, сделал из обезьяны человека!

– И в чем ты бы хотел поправить этого Энгельса? Вроде бы все у него и так складно.

– Ну уж нет, не все. Есть в его теории досадный промах. Согласно моим исследованиям…

– Исследованиям? – Отец Лукас удивленно поднял бровь.

– Ну ладно, не исследованиям, а наблюдениям, или, скажем, убеждениям… Да, именно так! Я убежден, что обезьяна эта взяла палку не для того, чтобы землю рыхлить и сажать рассаду, а чтобы защитить себя от врагов – крокодилов там или тигров! В общем, не палку-копалку она взяла, а палку-фехтовалку! То есть не труд сделал из обезьяны человека, а фехтование! Что скажешь?

– Скажу, что ты, брат, не только боец, но и мыслитель! В твоей теории все действительно гораздо естественнее, чем у Энгельса! Хотя я, на правах священника, все-таки останусь приверженцем религиозной гипотезы. Той, что про Каина и его учителя Люцифера.

– Да, конечно. Главное, что как ты ни рассуждай, а началась эта история практически вместе с историей человечества.

– И что было дальше? Древний Египет?

– Нет, что ты! Между обезьяной и Египтом было еще много истории! Правда, нормального оружия в те допотопные времена еще не было. Поэтому первые мастера вынуждены были биться палками, копьями, каменными топорами, кремневыми кинжалами, какими-то скребками…

– Ты думаешь, это уже можно называть искусством?

– По крайней мере именно тогда были заложены его основы! Я лично не раз видел древнейшие изображения в разных археологических журналах, на которых эти доисторические господа стоят в каких-то стойках, исполняют сложные приемы… То есть основные идеи боевого искусства существовали и до Египта.

– А что ты называешь основными идеями?

– Идея придумывания и отбора наиболее эффективных боевых приемов, идея их систематизации в определенный комплекс, идея отработки, выучивания, тренированности, идея сохранения, приумножения, а главное – передачи мастерства… Все то, что так или иначе не изменилось до сегодняшнего дня! И вообще, конечно, мы понимаем, что шпага – царица всего оружия. Но дай мне простую деревянную трость, и ты увидишь: я отделаю тебя по всем законам настоящего фехтования! А трости, я думаю, и в доисторические времена были!

– Тут я с тобой спорить не буду, конечно, ты меня отделаешь, – добродушно засмеялся отец Лукас. – Но ты сам сказал, что все-таки шпага – царица оружия!

– Да. Поэтому ключевым моментом истории фехтования я считаю третье тысячелетие до Рождества Христова.

– Тогда появились первые шпаги?

– Да нет, черт побери! Хотя да, что-то вроде того… Тогда кто-то смешал медь с оловом и изобрел металл, достаточно прочный для изготовления первого длинного оружия. Бронза появилась и первые бронзовые мечи. С помощью этих мечей человечество приблизилось к Богу.

– Это как же? То есть я вообще не понимаю, ты же вроде бы за обезьян был?!

– Одно другого не исключает, – отмахнулся Филипп. – Я ведь не просто так говорю, а с фактами. Знаешь ли ты, что именно этим временем, началом бронзовой эры, историки датируют гибель титанов? Титаны, как известно, были посредниками между богами и людьми. Ну а как появились мечи, так титаны и исчезли. Соображаешь, что к чему?

– Удивительно, как искусно ты переплетаешь Ветхий Завет, античную мифологию и новейшие теории атеистов!

Маэстро Дижон улыбнулся:

– Техника фехтования ограничена рамками рациональности, зато его идейный арсенал неисчерпаем!

– Да, понимаю. Таким ты и был всегда, брат.

– Ну, значит, с момента появления бронзового оружия мы можем начинать отсчет конкретной фехтовальной истории. И эту, первую, часть я называю египетским периодом! Или, если говорить красиво, – эпохой пирамид!

– Пирамиды как-то отразились на древнеегипетском фехтовании?

– Нет, сами пирамиды вряд ли. Они ведь не для фехтования, а для богов строились. А вот боги наверняка отразились!

– О боги! – в античном стиле воскликнул отец Лукас. – Опять боги?!

– Конечно! Власть зверобогов, брат мой! Тебе, как священнику, этого, конечно, не понять… Да и я, признаться, не до конца этот вопрос изучил… Но, думаю, дело обстояло так: древние египтяне подражали своим богам. Знаешь, как эти современные китайцы дерутся точь-в-точь как тигры, обезьяны или драконы. Судя по всему, именно такие подражательные школы были и в Древнем Египте. Школа Себека практиковала движения как у крокодила, школа Анубиса подражала шакалу, школа Гора имитировала повадки сокола… В любом случае, вклад в историю фехтования египтяне внесли значительный! Они ведь первыми стали международные турниры проводить, разработали правила судейства, ввели специальное тренировочное снаряжение и оружие. Знаешь, эспадроны для соревнований, которые они разработали, имели такие гарды, которые в следующий раз только в XVII веке изобретут!

– Странно, что их пришлось заново изобретать.

– Ничего странного! Эпохи сменяли друг друга, зачастую сметая практически все ценности и достижения прошлого! Это нужно было для того, чтобы создавать новые ценности, достигать новых вершин, обеспечивать достижения настоящего!

– И какая эпоха смела такую мощную египетскую традицию?

– Крито-микенская. Так я ее называю. Строго говоря, тогда появились первые ростки именно европейского фехтования. В смысле – на европейской почве.

– Здесь тоже боги?

– В широком смысле – да. А если в более узком – у них там культ быка был. И главное развлечение – тавромахия, игра с быком. Я видел картинки с этой тавромахией. И скажу тебе, такую акробатику даже у наших циркачей не всегда увидишь! И еще боевые танцы – вот их особенность. Танцы и акробатика – это главные слагаемые критского боевого искусства. Не уверен, что это особенно эффективно. Но красиво, гармонично и – при условии длительного, систематического обучения – весьма перспективно!

– Как же они выживали в мире древних жестоких войн?