– Буду рада, – всхлипнула графиня, – но, боюсь, учиться мне придется не один год.

– Там будет видно, – отмахнулся Джар. – Санди тебя хвалила, говорит, ты учишься очень быстро, с первого слова. Раньше этого не было… извини. А пока погуляй здесь, в этой роще чужих не бывает, а я слетаю к Эгрису, подброшу задачку.

Леа кивнула, выбралась из повозки и побрела к толстым корням, больше всего желая выплакаться всласть. Однако плакала недолго, минут десять. Потом внезапно появилось неприятное ощущение чужого упорного взгляда, и девушка осторожно осмотрелась.

Действительно, неподалеку открыто стояли трое жителей Гайртона. Девушка и двое молодых магов, если верить звездам на их рубахах. Они с откровенным пренебрежением разглядывали Леаттию, вполголоса обмениваясь мнениями.

На миг она запаниковала, но постаралась не показывать своего испуга и отвернулась с самым безучастным видом.

– Какая смелая смугляночка, – вскоре раздалось совсем рядом, и графиня тотчас почувствовала, как воздух возле нее начинает греться.

Защита, которая теперь, после пробуждения, постоянно оберегала последнюю наследницу от всех видов магических атак и проявления враждебности, действовала и как простенькая сигналка, какими окружают себя магистры.

– Тьма! – выругался второй маг. – На ней огненный щит, ты что, не видишь?

– Хотелось бы знать, кому пришло в голову так мощно защитить свою игрушку, – разочарованно огрызнулся первый, темноволосый юноша, и немного отступил. – Эй ты! Черномазая! Кто твой хозяин?

– Она не желает с вами разговаривать, – ядовито пропела их спутница.

– Ну так мы попросим. – В голосе второго мага, невысокого блондина с неестественно зелеными глазами, ясно звучало предвкушение. – Как по-вашему, понравится ей холодный дождик?

– Может, снег? – кротко и мечтательно протянула незнакомка. – На темном это так красиво!

– Как пожелаешь, – любезно произнес брюнет, и первые крупные и пушистые снежинки мягко упали на волосы и руки Леаттии.

– Прелестно! – захлопала в ладоши злючка и вдруг тихо ойкнула.

– Тьма, – расстроенно выругался блондин. – Уходим.

– Куда? – почти ласково осведомился возникший ниоткуда Эгрис. – Разве вы уже вдосталь наиздевались над моей гостьей?

– Это ваша гостья? – наивно распахнула глаза незнакомка.

– А разве ты видела здесь людей, которых не приглашал никто из старших магистров? – подражая ей, сладенько пропел глава гильдии.

– Ну… – Девица побледнела, но не сдалась. Обиженно прикусила губку, заморгала ресничками. – Я не знаю…

– А должна бы уже знать, – жестко оборвал комедию Эгрис и в никуда крикнул: – Браберс!

– Я слушаю, – почти мгновенно возник рядом с ним маг, затянутый в строгий темный костюм, украшенный на плечах серебряными молниями.

– Чьи это ученики?

– Денлиса, Иштлина и Бронис. Все по второму году.

– Верни в лягушатник на месяц, на строгий режим. И сними изменение внешности.

– Но собрат Эгрис… мы же пошутили… – Блондин еще пытался спорить, а девица уже рыдала навзрыд.

– Вы нарушили главное правило нашей гильдии. – Глава гильдии веско ронял обвинения на их головы. – Забыли, что темные маги – не черные и никогда никому первыми не причиняют ни зла, ни боли, ни обид.

– Но она нас игнорировала! – с ненавистью крикнула вдруг девица.

– Не могла она вас игнорировать, – сурово глянул на будущую магиню магистр и нехотя солгал: – Потому что не понимает наш язык.

Отвернулся к Браберсу и сурово добавил:

– Ее на строгий режим на три месяца, с последующим испытанием.

По полянке пронесся порыв теплого ветра и унес всех, кроме Леаттии и главы гильдии.

– Вызвать повозку или хочешь прогуляться? – хмуро глянул он на графиню и махнул рукой в сторону заката: – Тут недалеко.

– Пройдемся, – встала с корня Леа, отряхнула новенькое платье и неожиданно даже для себя спросила по-харказски: – А что такое лягушатник?

– Мы так называем начальную школу магов, – тоже перейдя на этот язык, суховато пояснил Эгрис, но через некоторое время мягче уточнил: – Стараемся собирать одаренных везде, где можно. Иначе они уйдут к белым или, еще хуже, станут черными. Те живут без всяких законов, творя все, что им вздумается. Могут и на нас напасть, бывали случаи. Поэтому стараемся не отпускать из гильдии способных учеников.

– Мне показалось, – обдумав его слова, вздохнула Леа, – за это наказание они должны сильно обозлиться и начать вас ненавидеть.

– Парни не рассердятся, – устало усмехнулся Эгрис. – Там у нас очень чуткие учителя, поговорят, объяснят… А вот с девушкой хуже. Ее мы нашли слишком поздно, уже успела испортить одна бездарная, но крайне наглая предсказательница из тех, что снимают порчу только по золотым украшениям.

– Вместе с украшениями? – догадалась графиня.

– Разумеется. Ради этого и стараются. И ученицу она учила своему циничному правилу: «Все глупые, а мы – умные, значит, жить должны лучше их». Девчонка оказалась понятливой – как только немного подучила самые примитивные заклинания, первым делом сменила внешность. А став хорошенькой, принялась морочить головы молодым магам, устраивать между ними петушиные бои.

– Для чего? – изумилась Леа и тотчас смущенно прикусила губу. – Извини… наверное, тебе неудобно отвечать на такие вопросы. Я потом спрошу Санди.

– Знахарка тебе понравилась? – живо заинтересовался Эгрис.

– Да, – не задумываясь ответила Леа. – С первого взгляда.

– Ну, в этом случае первый взгляд не может быть верным, – как-то замялся магистр. – Ты же понимаешь, что в последнее время к тебе не пускали всех подряд? Хотя многие старейшие семьи Югрета совершенно искренне хотели бы принести свои соболезнования и предложить помощь. Но Кайор настрого запретил их пропускать, опасался, что у кого-нибудь окажется письмо или амулет. Ведь не станешь обыскивать всех, кто пришел отдать твоей матери последнюю дань.

– Эгрис… – девушка даже остановилась и потрясенно уставилась на него, – спасибо! Ты снял с моей души тяжеленный камень… Это было обиднее всего – думать, что во всей столице не нашлось ни одного человека, желающего сказать ей прощальное слово.

– Их было довольно много, – тяжко вздохнул маг. – Но на мне висел контракт, и я не мог рисковать важным делом ради этих добрых людей. Да и выдавать их Кайору тоже не хотел. А на Санди пришлось кастовать мощное заклинание, вызывающее у всех вокруг доброжелательность и доверие. Странно, что ты его не ощутила.

– Защита наследников рода Брафорт действует с рождения, но не сразу проявляется в полную силу, – пояснила Леа тонкость, которая не имела особого значения, но обязательно стала бы понятна главе гильдии и без ее рассказа. – Зачастую – лишь после сильного магического воздействия.