* * *

Гори Анна Рей неспешно двигалась по коридорам, проверяя на этажах наличие незваных гостей. Адептки веселились, отмечали зимний праздник и нередко притаскивали с собой запрещенные горячительные напитки. Мужская же половина Академии появлялась в общежитии неизвестными тайными ходами. Кто-то пробирался через окна, а некоторые изобретатели даже через крышу. Одно слово – стихийники. Хоть подкопы не устраивали, и то ладно.

Всегда улыбчивая комендант женского общежития в последние недели все больше походила на привидение. Серела лицом, часто прикладывала накрахмаленный платок к красным от слез глазам. Лорд Директор запретил ей обращаться к Императору или в Патруль, а делать что-то самой казалось безрассудным. Хотелось кинуться куда угодно, просить, молить, рвать на куски, но не могла. Она никто для этой девочки. Всего лишь тень прошлого.

Обивала порог кабинета главы учебного заведения по три раза на дню, да только никаких вестей о Петриции не было. Совсем никаких – ни плохих, ни хороших.

– Мы ищем ее, Гори Рей, но нам бы было значительно проще, если бы вы все-таки рассказали мне, от кого скрываетесь. К чему такая таинственность?

– Я уже отвечала вам, что тайна не моя. Мы не скрываемся от Императора и не имеем врагов. – Женщина в очередной раз сидела в кресле, утирая безостановочно льющиеся слезы.

– Сейчас мы ведем поиски вслепую. У нас нет ни единой зацепки! Ни единого места, где бы она могла быть! Ни единого подозреваемого! Она пропала прямо из Академии, притом самостоятельно идти не могла! – Грон страшно раздражался от собственного бессилия.

Куда бежать? Где искать? След привел к воротам Академии, а дальше пустота. Тот, кто выкрал Петру, знал, как скрывать остаточный магический выброс. Позаботился и о том, чтобы любая магия отражалась. Грон пытался найти Петру по подаренному ей в день рождения кулону, но ловил за хвост лишь пустоту.

Добивала и война. На северной границе почти круглосуточно велись ожесточенные бои. Пока лишь защищались, не нападая, но все к тому и шло. Пустая оборона – трата средств и нервов, а главное – человеческих жизней. Лиония делилась на десяток территорий, каждая из которых принадлежала определенной стае, но тем они были сильны, что в случае войны шли единым фронтом. Грон знал, что столкновение неминуемо, но все же вел все это время переговоры с другими главами стай, постепенно одерживая в этом нелегком деле успех. По заключенным договоренностям некоторые согласились отсидеться и не вступать в конфликт, однако с другими мирные диалоги ни к чему не приводили.

– Я делаю все, что в моих силах, Гори Рей. Возвращайтесь к своим обязанностям.

На сегодняшнем празднике Лорд Директор отсутствовал, что давало надежду на удачные поиски. Женщина не теряла веры и каждый день молилась всем богам, прося о помощи.

Брела по тому самому коридору, где располагалась комната Петры. Тяжело вздохнув, остановилась. Дрожащие пальцы коснулись ручки. Дверь отворилась, впуская в темноту тусклый свет. Не смогла сдержать слез, увидев трогательную картину. Адептки спали в комнате Петры, заняв обе кровати и самодельное ложе. Они тоже ждали ее и надеялись на лучшее.

– Услышь, Судьба, мои молитвы, – прошептала женщина. – Дай нам направление, помоги в поиске… Ничего для себя не прошу, лишь бы с девочкой все было хорошо…

И Судьба услышала ее, услышала в тот час, когда тысячи магов загадывают желания, надеясь на исполнение в «Верхнюю Ночь Зимы». Да вот только нити Судьбы изворотливы и коварны, как и само божество.

– Вставай! Вставай, кому говорят! – Петру тормошили за плечи, вынуждая разлепить сонные веки.

Она уже свободно открывала глаза, а картины перед ними не расплывались. Осталась неизбежная вялость в теле да отсутствие сил. Магические браслеты специально ослабляли организм, сковывая и стихии, чтобы преступник не смог сбежать даже при очень большом желании.

– Снова раствор? – спросила еле слышно.

– Нет, дорогуша. С сегодняшнего дня тебе его отменили. Умойся да причешись. И платье не забудь надеть. Я жду тебя за дверью. – Бородатый мужчина с противными бегающими глазками поставил девушку на ноги и, ядовито улыбнувшись, скрылся за створкой.

Взяв со стула единственную одежду – простецкое белое платье, – Петра прошла в купальную комнату. Наскоро умывшись, причесалась кое-как, убирая растрепанные волосы в косу. Знала, что здесь долго ждать не любили. Платье легло поверх ночной рубашки. Хорошо, что хоть зашнуровывалось спереди, иначе самой никак не справиться.

– Ты там долго еще копаться будешь? – закричали за дверью, нисколько не беспокоясь о том, что другие невольницы спят.

– Уже выхожу.

Шла по безликим коридорам осторожно, боясь оступиться и упасть. Мужчина крепко поддерживал за локоть, чтобы не сбежала. Весь персонал Академии Святого Нарцисса помнил, как неделями ранее эта птичка брыкалась после ударной дозы одурманивающего настоя. Ждали чего угодно, любой выходки, но Леди эль Нугро заверила, что очередная воспитанница сломлена.

Широкие двери раскрылись, а за ними Петру ждал сюрприз в виде улыбающейся главы учебного заведения.

– Я хочу, чтобы ты понимала: глупости здесь наказуемы. Сейчас я сниму с тебя браслеты, но любая выходка возвратит их на твои запястья и щиколотки. Все поняла? – женщина поддела острым ногтем подбородок Петры и смотрела на нее с превосходством и надменностью во взгляде.

– Да…

– Да, Леди эль Нугро. Повтори!

– Да, Леди эль Нугро.

Отпустив подбородок, женщина схватила запястья девушки и провела поверх них ладонью. Сплетение впиталось в браслеты, расширив их до небольших обручей. То же самое проделала и со щиколотками. Освободившись от блокирующих магию артефактов, Петриция почувствовала себя значительно легче. Силы заструились по венам, проникая во все уголки. Сейчас не смогла бы ими сразу воспользоваться, но, если потерпеть несколько дней…

– Оставляю вас здесь. Ненадолго. Надеюсь, вы будете рады посетителю.

С этими словами дама вышла из залы, давая девушке осмотреться. Убранство приватной гостиной отличалось от всех остальных помещений. Здесь пахло роскошью и утонченным вкусом. Старинные картины украшали светлые стены. Люстра из сверкающих каменьев переливалась под льющимся из окон светом. Диванчик и два кресла с бежевой обивкой разместились по центру комнаты на сотканном вручную ковре. Тяжелые портьеры придавали уюта, но Петру прошибал озноб. Не знала, кто сейчас войдет через вторые двери, а потому готова была обороняться.

Взгляд упал на сервированный к завтраку стол. Среди прочих приборов явственно виднелись начищенные до блеска ножи. В конце концов, могла воспользоваться и бокалом для воды, разбив его. Отчаянные времена – отчаянные меры.