— Неужели ты забыла вчерашний вечер, Джинни? Неужели ты не придаешь никакого значения тому, что произошло между нами вчера вечером?

Джинни усмехнулась.

— Вчера вечером мы с тобой увлеклись. Мы слишком вжились в наши роли и не сумели вовремя остановиться.

— Неправда, вчера вечером мы были искренни друг с другом, — возразил Гилберт.

Джинни опустила глаза. Вчера вечером она на мгновение поверила в то, что счастье возможно, что у их отношений есть будущее. Но теперь она лишилась последних иллюзий.

— Ты ошибаешься, Гилберт.

— Нет, тебе нравились мои ласки и ты отвечала на них. Это не могло быть игрой, я чувствовал, как ты трепетала в моих объятиях.

Джинни через силу засмеялась.

— Ты тоже пылал страстью, но это еще ни о чем не говорит. Не спорю, мы оба испытываем физическое влечение друг к другу. Но и только. Вчера вечером мы слишком увлеклись. Давай не будем продолжать этот бессмысленный разговор!

Гилберт нахмурился и растерянно переспросил:

— Бессмысленный разговор?

Джинни подумала о том, что, возможно, сделала сейчас Гилберту больно. Но чего он ожидал от нее? Зачем он пришел сюда? Она еще не залечила свои душевные раны после разрыва с Энтони. Новый роман с печальным концом, неразделенная любовь могли стать для нее настоящей жизненной катастрофой. Неужели Гилберт не понимает, что она находится на грани нервного срыва?

— Ради блага Кэтрин и Эла нам надо прекратить встречаться, Гилберт, — твердо сказала Джинни и добавила с улыбкой: — Когда моя сестра и твой брат поженятся, мы с тобой станем родственниками и сможем обниматься при всех и даже целовать друг друга в щеку. Думаю, что вступать в более близкие отношения было бы неприлично.

Гилберт бросил на нее испытующий взгляд, который, казалось, проник в самую душу Джинни. Джинни заставила себя беспечно улыбнуться.

— Не надо гипнотизировать меня, Гилберт. Я спешу на работу, где меня ждет масса дел и неприятностей, связанных с Энтони, еще одним моим будущим родственником.

— Ты все еще не можешь забыть его, да? — спросил Гилберт.

Джинни давно уже не было никакого дела до Энтони Рочестера. Встречи с ним раздражали ее и выводили из себя. Но слова Гилберта навели ее на мысль о том, что отношения с Энтони можно использовать как отговорку для того, чтобы не видеться с Гилбертом.

— Мне трудно разобраться в своих чувствах, — уклончиво сказала она.

— Понятно, — процедил Гилберт сквозь зубы и сразу же отошел от Джинни.

Так будет лучше для всех нас, сказала себе Джинни, хотя ей было больно видеть огорчение Гилберта.

— Я не отказываюсь помогать твоей семье, Гилберт. Я уверена, что вам необходимо избавиться от Энтони и расстроить свадьбу Дороти с этим мерзавцем, — поспешно промолвила она.

Гилберт истолковал ее слова по-своему.

— Значит, ты все еще надеешься, что Энтони вернется к тебе? — презрительно спросил он.

У Джинни сжалось сердце.

— Нет, я не рассчитываю на это, — сдержанно ответила она.

Если бы Гилберт знал, как сильно она любит его, он не задавал бы глупых вопросов! Но Джинни вынуждена была скрывать свои чувства.

— Думаю, мне не следует обременять тебя проблемами моей семьи, — заявил Гилберт. — Я постараюсь решить их сам.

Он теперь держался холодно и отчужденно. Неужели это тот же самый мужчина, который страстно целовал ее вчера вечером в машине?

Джинни взглянула на часы.

— Прости, но я спешу. Я обещала Джеймсу приехать в офис не позже полудня, если Кэтрин станет лучше.

Гилберт кивнул.

— Думаю, что Эл присмотрит за ней, — сказал он.

Джинни надо было идти, но она не могла тронуться с места. Неужели она больше никогда не увидит Гилберта? Нет, конечно, они еще не раз встретятся. На церемонии помолвки и бракосочетания Кэтрин и Алберта, на семейных праздниках и торжествах. Но среди многолюдной толпы родственников они уже никогда не смогут поговорить по душам.

— Пойду проведаю Кэтрин, — промолвил Гилберт.

— Да, конечно.

Ах, если бы он сейчас подошел и обнял ее, если бы он заглянул в ее глаза и увидел в них чистый свет любви!

— До свидания, Джинни.

Гилберт повернулся и быстро вышел. Джинни с горечью подумала о том, что вопреки собственным ожиданиям оказалась хорошей актрисой.

Но теперь, когда она осталась один на один со своими мыслями и чувствами, ее охватило отчаяние. Ей хотелось кинуться за Гилбертом вдогонку, вернуть его и сказать, что произошла ошибка, что она не притворялась вчера вечером, что она любит его.

Но Джинни не позволила себе сделать это. Она медленно сняла с вешалки свое пальто, надела его, вышла из дома и плотно закрыла за собой дверь.

На многолюдных улицах, по которым ехала Джинни, направляясь в офис, царило предпраздничное оживление. Но наступающее Рождество не радовало сердце Джинни. Кэтрин скоро покинет ее и вольется в большую дружную семью Уэлдонов.

В семью, в которой ей самой не было места.

Кэтрин вихрем влетела в кухню, где Джинни готовила обед.

— Свершилось! — выкрикнула она. — Сегодня мы с Элом купили обручальные кольца!

Джинни взглянула на сияющую от счастья сестру. Конечно, в сообщении Кэтрин для нее не было ничего неожиданного, и все же известие о том, что сестра уже начала готовиться к свадьбе, заставило ее сердце сжаться от боли. Скоро Кэтрин навсегда покинет родной дом.

События развивались стремительно. Вчера вечером Кэтрин обедала вместе Кристел и Робертом Уэлдонами, и родители Алберта дали согласие на его брак с Кэтрин, о которой Гилберт всегда отзывался исключительно в превосходных степенях. Уэлдоны обласкали Кэтрин и приняли ее в свою семью как дочь. Джинни была уверена, что Кэтрин не разочарует их.

Как и ожидала Джинни, Гилберт не давал о себе знать после их последнего разговора. Прошло уже целых три дня, и Джинни тосковала по нему.

— Наша помолвка состоится в сочельник, — взволнованно рассказывала Кэтрин, откупоривая бутылку шампанского, которую принесла с собой.

Джинни оцепенела. Значит, скоро она снова увидит Гилберта Уэлдона. Эта мысль вызвала у нее противоречивые чувства, она испытывала одновременно радость и отчаяние. Джинни понимала, что новая встреча не сделает ее счастливой. А что, если Гилберт будет не один?

— Я рада за тебя, Кэтрин, — сказала она, стараясь не думать о своих проблемах, и сердечно обняла сестру. — Прими мои поздравления. — И, взяв из рук Кэтрин бокал с шампанским, провозгласила тост: — За тебя и Эла!

Сделав несколько глотков, Кэтрин предложила еще один тост: