Дивизион 152-мм гаубиц, воспользовавшись тем, что вражеские танки были отвлечены огнем нашей батареи, успел развернуться и вскоре открыл огонь по вражеским танкам. Мощные взрывы сотрясали землю во вражеском боевом порядке. Погуляев, большой любитель трофеев, с кем-то из солдат от одной кочки на поле к другой, а где и ползком, пробирается к подбитой машине.

Вскоре прямым попаданием вражеского снаряда было разбито одно наше орудие, а затем и у другого взрывом оторвало одно колесо и часть щита. Есть убитые и раненые. Наша санинструктор Маша, где перебежками, где ползком от орудия к орудию, оказывает раненым первую помощь, оттаскивает их к ближайшему дому. Все-таки несколько вражеских танков стоят против огневой позиции неподвижно, из некоторых идет дым, значит, снаряды нашей батареи их достали. Судя по всему, танковая атака противника захлебнулась. Вражеские танки, уцелевшие в этой дуэли, начали пятиться назад и вскоре скрылись в дыму боя.

Снова продолжаем наступление. Наши полки пошли вперед, держа направление на село Тишково. Справа от нас введен в бой 5-й гвардейский казачий кавалерийский корпус генерала Селиванова. Вечером, когда стемнело, подошли к селу, несколько домов которого горят, освещая местность вокруг. Наша пехота залегла на окраине, тут же и мы коротаем холодную ночь. Утром снова вперед. Сильный туман затрудняет наступление, можно нарваться на противника, и тут уже поможет только рукопашная, впрочем, немцы рукопашной не выдерживают.

Батальон, с которым мы наступаем, подошел к небольшому озеру. Остановились, командир батальона пытается связаться с командиром полка, уточнить задачу. Солдаты заняты своим делом: кто перекусывает, кто переобувается, набивают патронами диски автоматов. Вскоре слева послышался звук танковых двигателей. Чьи танки, в тумане не видно, еле различимые силуэты их двигаются в том же направлении, что и мы, метрах в 150–200 от нас. Командир батальона считает, что танки наши, и подает команду: закончить завтрак и приготовиться к атаке. Впереди лежат села Златополь и Новомиргород. Командир батальона шутит: сейчас ударим, возьмем села и будем Златопольско-Новомиргородскими.

Идем вперед, вслед за танками, которые скрылись впереди в тумане. Вскоре встречаем бегущих солдат батальона, которые двигались впереди в качестве боевого дозора. Они докладывают командиру батальона, что там немецкие танки, очевидно, их мы и приняли за свои. Вскоре послышались пулеметные очереди и выстрелы танковых пушек.

Командир батальона принимает решение отойти назад к селу и на его окраине занять оборону. Из противотанковых средств в батальоне имеется только несколько штук противотанковых гранат, но это на самый крайний случай. Мы тоже ничем помочь не сможем — обе пушки разбиты, а новых пока еще нет. В батальоне осталось не более ста человек, это практически рота, и командир батальона не хочет рисковать.

Отошли на окраину села, пехота окапывается. Я зашел в ближайший дом; хозяев нет, очевидно, прячутся где-то в погребе, но в доме тепло, печка натоплена. Наши шинели промокли, обувь тоже, мы продрогли, и возможность обсушиться весьма кстати. Дал задание, чтобы поочередно держали связь с командиром батальона, который расположился в одном из домов неподалеку. Снял ботинки с обмотками, которые промокли насквозь. Дело в том, что обуви и обмундирования не хватало, и даже нам, взводным, выдали ботинки и обмотки, как и солдатам. Печка теплая. Я положил свои промокшие портянки и обмотки сушиться, залез на печку и вскоре уснул крепким сном, даже не заметил, как это произошло, — усталость и бессонные ночи дали знать.

Проснулся от толчка, но в избе никого. Выглянул в окно, во двор соседнего дома, вижу, крадутся, пригнувшись, немецкие автоматчики. Хватаю свои портянки, обмотки, надеваю на босу ногу ботинки и быстро во двор, благо он в противоположной стороне от соседнего двора. Пригибаясь, бегу в огород, там, в конце его, кусты и небольшая речка. В селе слышны автоматные очереди из немецких автоматов и отдельные выстрелы из наших винтовок. Что случилось, конечно, не знаю, ведь наша пехота окопалась на окраине села, до которой от того дома, где я был, не меньше 300 метров.

Бегу вдоль речки по кустам в сторону противоположной окраины села. Там местность круто поднимается в гору, виден глубокий овраг. Кое-где во дворах видны повозки, лошади флегматично жуют сено. Повозки полковые, но солдат нет, видимо убежали. На фронте довольно часто случались странные ситуации. Если наступление развивалось успешно, тыловые подразделения стремились во что бы то ни стало вперед, зачастую мешая передовым частям выполнять свою задачу. Они забивали повозками дороги, особенно в населенных пунктах. Но если обстановка осложнялась, как сейчас, то тыловики первыми спешили назад, зачастую провоцируя панику.

Окраина села. Дальше метров двести тянется открытое поле, за которым начинается овраг. Надел как следует ботинки и обмотки. Осмотрелся: не видно ни своих, ни немцев. Где-то в селе гудят танковые двигатели, иногда слышны выстрелы из автоматов и винтовок, довольно густая дымка скрывает село. Вечереет. Судя по времени, я проспал на печке часа четыре. Первый раз за два года войны спал на теплой печке.

Спускаюсь в овраг, там ни души. В чем дело и где наши? Иду дальше, вскоре овраг делает крутой изгиб. Только повернул, как внезапно увидел множество наших солдат и офицеров. Здесь собралось человек триста из разных частей. В середине виден полковник с маузером в руке. Все остальные лежат цепью, вдоль краев оврага, который здесь кончается и переходит в глубокую лощину.

Полковник смотрит на меня и дает знак, чтобы я подошел к нему. Подхожу, он задает вопрос, откуда я иду и какая обстановка в селе. Я доложил ему, что видел и слышал. Он сказал, что мне повезло, — еще часа два назад внезапной атакой село заняли немецкие танки. Спросил, есть ли у меня оружие, я ответил, что мне его не выдавали. Выругавшись, он приказал лечь в общую цепь и постараться добыть оружие. Лежа в цепи, узнаю от соседа, что наверху оврага метрах в двухстах немецкие танки. Очевидно, немцы догадываются, что в овраге есть люди, но пехоты у них нет, и танкисты не рискуют сюда идти.

Вскоре темнеет. Полковник и еще несколько старших офицеров разбивают всех на группы человек по десять, указывают направление на село Писаревка, до которого километра три. Группы поочередно, соблюдая маскировку и осторожность, уходят в сторону села между немецкими танками. Вскоре доходит очередь и до нашей группы. Тихо, пригибаясь к земле, движемся вперед. Справа и слева в густой вечерней дымке видны силуэты немецких танков, до них не более 200 метров.

Наша группа уходит все дальше и дальше. Неожиданно позади вспыхивает осветительная ракета, и раздаются пулеметные очереди из танков. Очевидно, противник заметил какую-то группу. Старший нашей группы подает команду, и мы бежим по вспаханному полю в сторону села. Вскоре показалась его окраина. Здесь уже окопалась наша пехота, где-то должны быть батареи и нашего дивизиона, — с этой окраины мы уходили вперед. Все закончилось благополучно и на этот раз. Вскоре я нашел штаб нашего дивизиона, а затем и свою батарею. Орудий у нас нет, все собрались в двух-трех домах, отдыхают. Коротко изложил комбату свою одиссею и лег отдыхать после такой передряги.