– Нет. Я должен был тебе сказать. Шебы следующий раз ты от меня ничего не скрывала.

– Всё меня воспитываешь…

– А как же! Кто, если не я?

– Ну, конечно… Не отвлекайся.

– Кроме того, шё он играл в карты, он вел такой образ жизни… Как тебе сказать…? Ну, скажу прямо… паразитический. О покойных плохо не говорят, но как сказать по-другому? Он нигде не работал, посещал рестораны, водил туда девочек. На это все нужны были деньги. Откуда они у него? Папа давал. Но, видимо, Давиду это тоже не нравилось. Видимо, он с Мишкой имел серьезный разговор. И не один. Но шё это дало? Это дало то, шё Мишка стал искать, как говорится, легкий заработок. А легких денег не бывает. Особенно в нашей стране. У нас, шёбы заработать, надо или здоровье гробить, или голову подставлять. Третьего пути нет.

– А в Америке не так?

– В Америке, не знаю. Я там не был. Но думаю, шё не так. Иначе, чего бы туда все стремились? Не сюда все хотят приехать, в коммунистический рай, а в Америку! Никто не хочет жить на 120 рублей в месяц в «коммуналке» или общежитии, ждать квартиру 20 лет, и стоять в очереди за колбасой. Не хотят так люди жить! Все хотят за свой труд иметь достойную зарплату. Шёбы можно было и квартиру купить, и машину. Так? Так. Поэтому все стремятся в Америку. Весь мир. Почему? Потому шё, в Америке можно честно работать, и достойно получать. И там страна закона. А здесь такого нет. Хотя нам и рассказывают, шё все наоборот… Ничего, шё я такое при ребенке говорю, Роза?

– Ничего. Он уже взрослый. Вы с ним и не такие темы поднимаете, как я понимаю. Ты лучше о Мишке продолжай. Не отвлекайся.

– А шё о Мишке? О Мишке грустная картина. Сколько веревочке не виться, а все равно конец будет. Где был конец его веревочке, мы знаем. Шё тут скажешь? Такой парень был! Мог бы стать… не знаю. Инженером, врачом, юристом! Он же и рисовал хорошо. Мог бы этому жизнь посвятить. Давид бы всё для него сделал! Так нет… Вот так вот жизнь отдал… Ни за шё!

– За долги, наверное.

– За долги…?

– А что, нет?

– Ну, не знаю… Я тоже так подумал вначале. Человек наделал долгов, не отдал, и собирается уезжать. Какой напрашивается вывод? А, мама?

– Ну, какой? Я уже сказала, какой.

– Да… Но возникает сразу пару вопросов.

– Каких?

– Ну, например, почему убийцами стали эти… из ПТУ?

– Им проиграл.

– Ну, это вряд ли. Для таких, как они, 3 рубля – большие деньги. К тому же, чтобы играть в карты на деньги, надо мозги иметь, память. С такими данными в ПТУ не берут.

– Да… Ты, кажется, как всегда, прав. Какие же еще вопросы у тебя возникли?

– Если Мишка им не проигрывал, почему они пошли на убийство?

– Кто-то их подговорил.

– Верно. Но, кто?

– Тот, кому Мишка проиграл.

– Тоже, вроде, верно. Но в карты играет публика специфическая. Там крутятся большие деньги.

– И что это значит?

– Это значит, шё тот, кто нанимал этих, мог нанять профессиональных убийц.

– А что, есть и такие?

– Да всякие есть. Если преступник отбывал наказание за умышленное убийство, и он больше ничего не умеет делать, и не хочет учиться, то, шё ему стоит снова взяться за нож? Таких ищут, находят, и платят за убийство.

– Ужас!

– Да… Неприятно… Но всё это есть… Это – жизнь… Так почему же те, кому Мишка проиграл, не наняли таких вот людей?

– Эти, из ПТУ, как ты говоришь, дешевле, наверное.

– Дешевле… Но, ведь, и риск больше! Значительно больше! Ты думаешь убить человека, это так просто? Человека, который тебе ничего плохого не сделал… Ты его видишь первый раз… Просто так… Подойти на улице средь бела дня, и ударить его ножом. Да еще в центре города, где куча народу! Да еще поручили это сделать такому субъекту, который вряд ли это делал раньше! Нет… Что-то тут не то… Не стали бы шпилевые так рисковать. Можно «залететь». Главная мечта всякого преступника, какая?

– Ну…, чтобы не поймали, наверное?

– Да… Правильно. А главная мечта вора?

– М-м-м… Не знаю.

– Чтобы все остальные граждане были честными.

– Это ты к чему?

– Это я к тому, что тут и одно и другое совпадает. Кто-то хочет, чтобы все честные граждане подумали, будто бы Мишку убили за долги. «Ну, их, этих картежников! – подумают люди. – Паразиты! Убили, и правильно сделали!» То есть, честные граждане должны так подумать, и понять, что раз убили за карточные долги, то ничего страшного не случилось. И если милиция так никого и не найдет, то тоже ничего.

– А как, ты думаешь, было на самом деле?

– Я думаю, шё долг был. Мишка действительно кому-то крупно проиграл. Иначе Мишкино убийство надо было обставлять как-то по-другому. Драка из-за девушки, например. Но, тогда настоящие заказчики не достигли бы тех целей, на которые рассчитывали. Поэтому убили за настоящий долг. Это точно. Но те, кто заказывал убийство, и те, кому Мишка был должен – разные лица. Это тоже точно. Вот, что я понял.

– А каких целей хотели достичь эти заказчики?

– Каких целей…? Я знаю…? Я не знаю… Как говорится: «Не пытайся понять, о чем думает лошадь». Я думаю, шё хотели образцово-показательно Мишку наказать. Но, главное, хотели кому-то шё-то показать, преподать кому-то урок. Шебы другим неповадно было. Понимаешь?

– Слушай… А чего бы тебе ни узнать, кому Мишка проиграл? Найти его, и поговорить. Ты сейчас не на службе. Тому картежнику нечего бояться. Поговорил бы ты с ним, и все выяснил.

– Ты так думаешь?

– Ну, да…

– Ты думаешь, я не догадался до того, шебы первым делом найти шпилевого, которому Мишка проиграл, и опросить его?

– Ну, извини… Не заводись. Ты рассказываешь, и мне пришла эта мысль. Я просто тебе ее высказала.

– Не… Спасибо, конечно… Но это же ясно, как дважды два, шё надо найти того, кому Мишка проиграл, и допросить его. Это же так просто, шё даже как-то неудобно!

– Да… Так чего ты так не сделаешь? Объясни мне.

– Ну, во-первых, это может быть не один человек, а группа лиц. А во-вторых… Я тебе скажу, шё чует мое сердце.

– Что чует твое сердце?

– Мое сердце чует, шё тут все намного серьезнее, чем кажется на первый взгляд.

– Например?

– Например, я думаю, шё тут не обошлось без Комитета.

– А при чем тут они?

– Они – при всем! А шё касается игры в карты, так это точно!

– Это всегда так было?

– Всегда или нет, я точно не знаю. Но при советской власти, с Ягоды началось.[4] Тогда все это было проще. Была одна организация – НКВД. Разные только управления. Потом, когда НКВД разделили на несколько комиссариатов, отдали подследственность по азартным играм милиции. Потом спохватились… Но решили формально оставить все, как есть. То есть, азартные игры оставили милиции, но она фактически следствие по таким делам вела под надзором КГБ. Это понятно?