– Папа? Папа, что с тобой? – плакала над ним маленькая Юмико в теле взрослой женщины. – Папа! Папа! Папа…

Нейронная татуировка любви, которую Шайори тайно сделала в знак протеста правилам семьи и клана, воспользовавшись услугами мастера-самоучки, интегрировавшего жидкий модуль ей в ступню настолько плохо, что механизм довольно часто сбоил, активируясь, когда Шайори не хотела этого, снова включилась. Шайори не знала, сделала она это сама или модуль в очередной раз дал сбой. Да это было и неважно. Главным была девочка, которая плакала над телом отца.

– Эй! – Семъяза растерянно тронул Шайори за руку. – С тобой все в порядке?

Ее слезы смутили якудзу. Чувства Шайори были сильными, яркими. Она помнила свой первый день в «Тиктонике». Доктор Накамура вел ее в палату, где проходил реабилитацию Семъяза, и рассказывал о своей дочери. Казалось, что он всем рассказывает о ней. Она была всем, что у него есть. А он – всем, что есть у нее… Но гармония рухнула, разбилась…

Шайори покосилась на стол у окна, где лежало мертвое тело Юмико…

Если Вэдимас узнает, что сознание девочки уцелело, то он сделает все, что в его силах, лишь бы она никому не сказала, что именно он стал причиной ее смерти.

Шайори подошла к Юмико и обняла за плечи. Девочка вздрогнула, но не отстранилась. Какое-то время она тихо всхлипывала, глядя в мертвые глаза Накамуры, затем уткнулась в грудь Шайори и снова разрыдалась.

Ад разверзся в «Тиктонике», заполнил мир. И бежать было некуда. Ад заполнил сердца…

Семъяза видел, как за окнами в чистом голубом небе висит раскаленный диск полуденного солнца. «Славный день, чтобы жить», – подумал бывший якудза. Выстрелы и крики за стеной в соседнюю комнату начали стихать. Макото покончил с силовиками и был готов продолжить преследование своих жертв. «И славный день, чтобы умереть», – отметил Семъяза. Он не боялся ни жизни, ни смерти, поэтому просто ждал, что будет дальше…

Боксерский матч затягивался. Необычный матч. Человек и машина. Они кружили по рингу, калеча друг друга, готовые перегрызть друг другу глотки. Тек-инженер по имени Ючи сидел в первых рядах, но в отличие от бесновавшейся публики совершенно не следил за боем. Его привлекала девушка, которую бой буквально очаровал. Вместе с толпой она вскрикивала и задерживала дыхание. Вместе с толпой радовалась успехам и неудачам боксеров на ринге. Человек и биологическая машина. Ючи знал, чем закончится поединок, а вот девушка – нет. Все уже было оплачено и оговорено. Синергик не может стать чемпионом. Ючи сам писал программу сознания. Организаторы щедро платили за шоу. Тотализатор работал исправно. Десяток боев был честным, но последний – продан еще до того, как его организовали. Конечно, потом будет созвана комиссия, сознание синергиков изучат, попытаются отыскать запрограммированные бреши в защите и доказать необоснованность залитых в их биосинтетический мозг комбинаций атак… Но комиссия ничего не найдет. Ючи знал, что не найдет. Такое уже было. Он работал тонко, изящно. Никакого сбоя. Никакой коррекции тактики и ведения боя. Синергик бьет в полную силу, закрывается, ныряет, уходит от ударов и жалит, жалит, жалит… Но шансов на победу нет.

Ючи слышит, как толпа ахает. Да. Сейчас Синергик закрывается у канатов. Боксер-человек наносит сокрушительные удары в корпус. Теперь в голову и снова в корпус. Ничего нового. Программа работает исправно. Тактика. Синергик заманивает противника, работает на публику. Его защита кажется вялой, но это не так. Все важные органы закрыты. Все доступные для повреждения механизмы недосягаемы для кулаков противника. Ючи не нужно смотреть на ринг, чтобы видеть все это. Он – Творец этого синергика. Он – Бог этого поединка.

Сейчас боксер-человек нанесет несколько ударов в корпус, теперь в голову. Синергик открывается – тактический ход. Сейчас боксер-человек попытается закончить бой. Он чувствует, что ему это под силу. Весь зал это чувствует. Ючи следит за глазами женщины в сиреневом платье – азарт и разочарование. Они хотят крови, хотят нокаута, но если все закончить сейчас, то шоу можно считать провальным. Но провала не будет.

Боксер-человек оттягивает руку. Кулак летит в цель – не в челюсть, нет, в голове у синергиков нет мозгов. Мозг в груди. Боксер-человек знает это. Он уже видит свою победу. Весь зал видит его победу, но в этот самый момент синергик ныряет в сторону и начинает контратаковать. Зал ахает. Кровь боксера-человека долетает до зрителей в первых рядах. Пара бурых капель темнеют на сиреневом платье женщины, за которой наблюдает Ючи. Все ждут сенсации. Синергик зажал чемпиона в углу. Это уже не бой, это избиение. Зрители гудят, ревут, но чемпиона спасает гонг. Все как и запланировано.

Машины редко дают сбой, редко допускают ошибки. Вернее, не машины. Дают сбой прошивки, которые заливают в них перед боем. Прошивки Ючи идеальны. Червь защиты спрятан глубоко. Программа ведения поединка не имеет к этому отношения. Червь скрыт в личности синергика. Базисы восприятия взаимодействуют с системой рецепторов. Синергик видит, чувствует, пропускает информацию через биологические цепи главного процессора. И червь поражения заложен именно здесь. Чемпион отправит синергика в нокаут в том самом углу, где биомашина едва не разделалась с ним. Люди любят трагедию, но техномозг не понимает трагедий. Техномозг взаимодействует с миром.

Истоком поражения станет кровь чемпиона. Кровь и свет одного из прожекторов, направленных на ринг. Отблески отвлекут синергика, вызовут едва заметный провал восприятия – тот самый червь. Это не приведет к нокауту, но чемпион сможет ударить противника в голову. Защита не поможет. Рецепторы дадут сбой – не явный, но достаточный, чтобы при следующей атаке, большая часть ударов которой придется в защиту, зрительное восприятие синергика лишилось фокусировки. Комитет проверки будет искать червя именно здесь, но червь сделал свое дело уже давным-давно. Финал предрешен. Ючи знает это, но публика – нет. Для нее бой – это игра случая, для него – математика. Бесконечное уравнение, в котором учтен боксер-человек, особенности чемпиона, его реакция, приемы. Синергик может выиграть сотню боев, но проиграть чемпиону. Именно этому чемпиону. И бой неинтересен. Поэтому Ючи и смотрит на девушку в сиреневом платье. Отчасти это тоже математика.

Все можно просчитать. Еще пара секунд – и девушка обернется. Сознание человека – это почти что программа синергика, только с претензией на то, чтобы стать личностью – сложная последовательность переменных, на которую постоянно действует ряд внешних изменяющихся факторов. Учесть переменные внешней среды, учесть постоянные величины базисов личности… Девушка в сиреневом платье поворачивается и смотрит на Ючи, но именно в этот момент Ючи смотрит на ринг. Это часть уравнения. Он ждет еще один раунд, когда девушка снова посмотрит на него. Он снова смотрит в этот момент на ринг, но на этот раз поворачивается, встречается с девушкой взглядом и улыбается. Она улыбается в ответ. Ючи заинтересован девушкой, но девушка думает, что это она заинтересована им.

– Хороший был бой, верно? – спрашивает Ючи, когда чемпион наконец-то отправляет синергика в нокаут.