только кивнула. Оставшись одна, не стала терять времени даром и постаралась сосредоточиться, чтобы связаться с девочками. Ждать, когда нас найдут, я не хотела. Однако сколько бы не старалась, девочки так и не откликнулись.

Вернувшийся Эйдан заметил мое состояние:

— Как твое самочувствие? Хуже стало? — демон подошел ближе и, присев на корточки, приложил руку к моему лбу. Желание закрыть глаза и насладиться прохладным прикосновением возрастало с каждой минутой. — Я поймал кролика в лесу, а значит у нас будет ужин.

— Всё хорошо, господин Мар.

— По твоему виду не скажешь.

— Значит, внутренние ощущения гораздо лучше, чем внешний вид.

На какое-то время между нами снова повисло молчание, которое заполнялось лишь звуком растрескивающихся веток, которые Эйдан ломал для костра.

— Ты всегда такой была, Габи.

Сейчас я чувствовала, как мое сердце замерло. О чем он? Неужели он намекает на наше знакомство в детстве?

— Я не понимаю, про что вы говорите, господин Мар.

Не отрываясь от своего занятия, мужчина строго упрекнул:

— Прекрати. Сейчас мы не в Академии. Если уж тебе нужно особое разрешение, чтобы произнести мое имя, то я его тебе даю.

У себя в голове я уже давно обращалась к нему неформально. Но вот так вот вслух…

— Эйдан… я в порядке. Правда, — как будто прыгнула в ледяное озеро. Глаза демона блеснули. Словно произнесла некое заклинание.

— В детстве, когда ты падала и разбивала коленку, никогда не плакала при мне. Стоически держалась до дома, а там уже на коленях матери давала рёва, — сейчас у демона был такой озорной вид, он так заразно улыбался, что я не могла не улыбнуться в ответ. Но когда я поняла, что не помню даже этого, веселье сошло на нет. Великая, я сейчас многое бы отдала, чтобы вернуть свою память. Мужчина заметил мое состояние:

— Что такое? Неприятно говорить о своем детстве?

— Я не помню ничего о нем, — Эйдан молчал, ожидая, что я продолжу свой рассказ. — Там… Я не сразу оказалась в пещере. Когда в Академии началось испытание меня потянуло направо. Слева и по центру я слышала голоса, но они меня скорее раздражали, нежели манили. А вот справа тянуло свежим воздухом. Я пошла туда. И… я оказалась на поляне, Эйдан. Там, где жили мы… Мама и я, — последнее слово я буквально прошептала. Было очень сложно объяснять чужому, по сути, человеку свои чувства. Я нигде и никогда не позволяла себе показывать слабость. Даже с девочками всегда старалась быть на подъёме и подбадривать их, говоря, что всё произошедшее с нами — это испытание Великой, и нам нужно через это пройти.

Но это было до… До того, как я стала узнавать правду о себе и своей семье. Так почему же сейчас я легко раскрываюсь этому демону? Почему мне хочется найти в этом мужчине поддержку? Почему так важно услышать именно от него, что все будет хорошо, что память вернётся, а мои родители… Что у меня снова будут мама и папа.

— Что было дальше, Габи?

Я закрыла глаза, возвращаясь туда, где состоялась моя первая в жизни битва с монстром.

— Дальше пришли они. Как они попали на ту поляну, я не представляю. Изменённых было два. Эйдан, из моих ладоней струился огонь, — демон нахмурился. И я его понимала. Как может воздушница управлять огнём? Этого я не могла объяснить даже себе. Не то что ему.

— Разве твои способности не ограничиваются кристаллами и управлением воздухом?

— Да. Я тоже так думала. До сегодняшнего дня, — мы помолчали какое-то время, а затем я продолжила. — Я огнём убила Измененного. А потом хотела рассказать об этом тебе, чтобы ты больше не задирал меня.

— Ты и сказала, еще и драться полезла, — хмыкнул он.

Я выпучила на него глаза:

— Зачем?

— Хотела, так сказать, результат победы закрепить.

Какое-то время он сохранял серьезное выражение лица, а потом, не выдержав, откинул голову и рассмеялся. И именно сейчас я поняла, что Эйдан Мар, кажется, начал проникать за те слои моей души, что были скрыты надёжной бронёй. Я смотрела на него и глупо улыбалась, любуясь отблеском костра на его коже, сильными руками, сложенными на груди. Его даже не портила порванная в битве одежда.

— С тобой никогда не было скучно, Габи. Именно ты всегда затевала проказы.

— Я не помню ничего из этого, Эйдан. Ни тебя, ни нашего детства… Я даже отца не помню.

— Как это не помнишь? Не хочешь вспоминать?

— Не помню. Мне стерли память. Не спрашивай, кто и почему. На эти вопросы я не смогу дать ответов. — И тут меня осенил вопрос, который я не могла не задать. — Тот призыв… Эйдан, почему пришел именно ты? Это же ведь не случайность, да? И кольцо? Зачем ты мне его дал? Что оно означает?

Уже начало смеркаться, и тяжесть этого дня давала знать дикой усталостью во всем теле. Не хотелось даже есть. Я постаралась скрыть зевок, но мужчина всё же его заметил. Так и не ответив, он молча очертил круг вокруг нас, заключил тушку кролика в стазис и прочитал защитное заклинание от неожиданных гостей. А затем направился ко мне. Сняв свою куртку, Эйдан постелил ее на землю и протянул мне руку.

— Я всё тебе расскажу. Но не здесь и не сейчас, Габи. Пусть ты меня не помнишь, но твои ощущения… Их не обманешь. Что ты чувствуешь рядом со мной, Габриэль Юэль? — Он назвал мою родную