– Вот это встреча…

И тут до Лики дошло. Все дело в ставшей в конец очереди троице – симпатичном мужчине и двух девчонках явно модельной внешности.

– Кто с ним? Я не вижу, – коротко спросила Ира Суханова, нервно опуская и выдвигая ручку сумки.

– Да вроде Светка Никодимова и Вероника Казакова. Да, Кать? – Арина дернула Родимову за рукав. Та кивнула:

– Похоже, действительно они. Интересно, а им-то что в Париже понадобилось?

– То же, что и нам, – Ира оставила в покое ручку сумки и принялась вертеть кончик косы. – Но какой мерзавец! Я ведь с ним встречалась на днях. Он жаловался, что дела в агентстве идут хреново! И что зарубежных контрактов – ноль целых, ноль десятых. Урод в квадрате! В третьей степени!

Лика не выдержала, прервала поток стенаний:

– Да кто это?

– Дмитрий Платов, владелец и руководитель агентства «Russia», – выпалила Ира с ненавистью и демонстративно повернулась спиной. Тот самый мужчина из конца очереди махнул ей рукой. – Так, люди! В самолете молчать, про наши дела не распространяться.

– Да мы и не собирались, – Арина опять потянула Катю за рукав. – Очень нужно. А девки евонные – овцы овцами!

Сдав багаж и пройдя паспортный контроль, сотрудники агентства «Supermodels» расположились на пластиковых стульях накопителя – специально подальше от Платова и его спутниц. Но Дмитрий сделал вид, что не заметил демонстративного нежелания общаться. Чуть поколебавшись, он все же подошел, небрежно улыбнулся Ирине.

– Кажется, у нас одна принимающая сторона? – осведомился он и коснулся Ириной руки.

Суханова отпрыгнула, как ужаленная, и ехидно заметила:

– Что ты, Димуля! Какая работа! У нас тоже никаких контрактов. Париж – это так, просто шопинг.

Когда Платов удалился к своим «макаронинкам», Лика заметила: Ирино лицо побледнело. Подруга достала из сумочки салфетку, промокнула выступившую на лбу испарину.

– В чем дело? – с тревогой спросила Лика.

Ира прошептала:

– Потом все расскажу. У них места неподалеку. Только не болтай в самолете, хорошо?

Лика кивнула и повернулась к окну.

– «Тушка», – разочарованно протянула Катя Родимова, и ее хорошенькое личико погрустнело. – Ни разу еще не летала на «Боинге».

– Все еще впереди, – ободрила ее Лика и вопросительно посмотрела на Иру. – Ты слышишь? Приглашают на посадку.

В салоне самолета Лика обрадовалась – ее место оказалось как раз у окошка. Она опустилась в кресло и закрыла глаза. Болтать нельзя. Кушать не хочется. Симпатичный мужчина в соседнем кресле, как выяснилось, «голубой» и некоммуникабельный. Здоровый почти четырехчасовой сон – вот единственно возможное занятие на ближайшее время.

Лика уснула так крепко, что даже не почувствовала, как дрожит, взлетая, грузный «Ту-154». Ее разбудил лишь металлический голос, льющийся из динамика:

– Через полчаса наш самолет приземлится в аэропорту Руасси-Шарль де Голль. Температура в Париже 10 градусов выше нуля. Благодарим вас за выбор нашей авиакомпании и будем рады вновь видеть вас на борту наших самолетов!

Позевывая, Лика выглянула в окно. Сквозь ватные клочки облаков неотвратимо приближались серые кубики парижских зданий, обвитые черной лентой пережатой мостами Сены.

– Толпы парижских студентов высших учебных заведений во вторник вновь участвовали в стычках с полицией. Молодые люди протестуют против введения закона, согласно которому могут быть уволены работодателем в первые два года службы. Этот закон предложен премьером Домиником де Вильпеном для борьбы с безработицей, однако…

Руководитель модельного агентства «L’etoile» Эмилия Конде с раздражением выключила радио и мысленно возблагодарила Деву Марию за то, что та помогла ей сделать правильный выбор. А ведь снимать офис на бульваре Сен-Мишель казалось более выгодным: не такая высокая арендная плата, просторные апартаменты. И толку было бы от этих преимуществ теперь, когда по Латинскому кварталу свистят булыжники и обезумевшая от слезоточивого газа молодежь остервенело громит витрины? Эмилия выбрала небольшое помещение, но на престижнейшей улице Риволи и, как теперь выяснилось, не прогадала.

Она отчаянно засигналила еле ползущему впереди «Рено», выплескивая закипающее раздражение. Да что же это такое творится! Сначала кварталы Парижа жгли обнаглевшие арабы. Теперь студенты разбушевались. Все это просто отвратительно. Сердцу моды и красоты нужна стабильность, а не перманентные стычки с полицией!

«Рено», мигнув «поворотником», вильнул вправо, уступая дорогу новенькому «Пежо 407» Эмилии. Водитель, наморщив лоб, недоуменно развел руками. «Такая очаровательная мадам – темноглазая, со стильной стрижкой – и так скандалит», – читалось в его взгляде. Эмилия виновато улыбнулась и нажала на газ.

Но скоро вновь пришлось притормаживать – возле площади Согласия произошла авария, образовалась пробка.

«Русские всегда вздрагивают на этой площади, – думала Эмилия, рассеянно поглядывая на виднеющуюся впереди свечу луксорского обелиска. – Когда им расскажешь, что раньше тут находилась гильотина. Летели с плеч головы королей и революционеров. Впрочем, в Париже вообще сложно найти уголок, где не проливалась бы человеческая кровь».

Русские… Пару раз «L’etoile» приглашало на работу русских моделей. Больших доходов их сотрудничество не принесло, но и убытков тоже. Однако нынешний проект – уникальный, аналогов ему не было и не будет.

– Я чувствую, что эта идея может стать успешной. Время для ее реализации совершенно неподходящее. Но у меня нет выбора. Я должна довести этот проект до конца, иначе мои мысли воплотит в жизнь кто-то другой. Идея витает в воздухе, лежит на поверхности. В этом году знаменитым «Chanel № 5» исполнится 85 лет, и кто-нибудь обязательно придет к тому же выводу, что и я, – шептала Эмилия, медленно продвигаясь вперед. Наконец ее «Пежо» свернул на улицу Риволи, и Эмилия стала внимательно поглядывать по сторонам. Так и есть: от обочины отъезжает округлый серебристый «Ситроен». Он куда больше ее вишневого «Пежо», значит, в образовавшейся дырке можно припарковаться без проблем.

Закрыв машину, Эмилия поежилась: легкий черный плащ насквозь продувается не по-весеннему злым ветром. До агентства еще десять минут ходьбы. Но что делать – рядом с офисом мультибрендовый бутик, припарковаться там можно разве что глубокой ночью.

– Мадам Конде, звонил Франсуа Леруж, – завидев начальницу, защебетала секретарша Жанна. – Он сказал, что русские прилетели, все в порядке. Правда, президент агентства «Supermodels» привезла лишь двух девушек.

– Почему? – настроение Эмилии испортилось окончательно. Она не выносила малейших нарушений своих планов. – Что случилось?

Жанна сочувственно шмыгнула остреньким носиком и быстро ответила: