– У меня будешь ты, – улыбаясь, ответила миссис Уилсон. – А это для меня самое главное.

– Элизабет, ценность такого приобретения, мне кажется, сомнительна. Многие наверняка считают меня полнейшим неудачником.

– Ничего страшного, – продолжая улыбаться, ответила она. – Теперь нас двое неудачников. Но зато мы вместе. Ну что, двигаем? Вот только дай мне подняться. Дэвид?

Ее оклик застал Янга в дверях.

– Да?

– Дэвид, что-то случилось? – спросила Элизабет. – Почему ты снял с лица повязку? Пока я тут спала, что-то произошло?

– Да, – после некоторого колебания ответил он. – Нас посетили. Рыжеволосая гостья. Элизабет, а что ты сделала с униформой? Куда ты ее дела?

– Униформу? – переспросила женщина.

– Да. Мою военную форму, – теряя терпение, ответил Янг. – Та, в которой, как ты сказала, был твой муж. Ты говорила, что он...

– Да какое теперь это имеет значение? – спросила миссис Уилсон. – Дорогой, мы ее с Бобом сожгли в камине. Боб сказал, что это надо сделать из-за ее пуговиц.

– А чем они ему не угодили? Куда вы их потом дели?

– Пуговицы мы выбрали из золы, а потом Боб спустился к пристани и выбросил их в реку.

Элизабет подхватила стеганый халат и стала одеваться.

– Дорогой, а что такое? У этой Декер опять хватило наглости сюда припереться? Что ей было нужно и как ты...

– Дорогая, ты со своим доктором даже не подумали, что сотворили. Зачем вы убрали на яхте Ларри якорную цепь? Для местных это почти верный знак того, что с ее помощью кого-то утопили! Не увидев ее на месте, девчонка Декер пришла точно к такому же заключению. Не знаю, удалось ли мне убедить ее в обратном или нет. Похоже, она не поверит, что Ларри жив, пока его не увидит. А что касается этих чертовых пуговиц, дорогая, то, судя по всему, одну из них Хеншо обронил, а наш рыжеволосый чертенок ее подобрал. На той пуговице была копоть! Это же явный признак того, что униформу, в которую был одет Ларри, сожгли. Ты бы видела, с каким победоносным видом Бонита показала мне ее. Она была в госпитале, а там ей могли сообщить мое имя, фамилию, звание и идентификационный номер!

Элизабет мгновенно побледнела.

– Ты хочешь сказать... Ты хочешь сказать, что она все знает?

– Что – все?

– Что... Что ты не...

– А-а, это, – сухо произнес Янг. – Элизабет, мы просто недооценили этого ребенка. Бонита в первый же день догадалась, что я не Ларри. Поэтому я так и спешу отсюда убраться. В Вашингтоне или Норфолке она легко может навести обо мне справки и тогда поймет, кто я такой. Морских офицеров, уклоняющихся от призыва, не так уж и много.

Миссис Уилсон, облизнув языком губы, хотела что-то сказать, но, передумав, неожиданно спрыгнула с кровати.

– Дорогой, ключи от пикапа на столике возле телефона, – торопливо сказала она. – Погрузи чемоданы в машину, а я через минуту спущусь.

Не успел Янг дойти до двери спальни, как Элизабет принялась поспешно одеваться. Когда он вернулся за чемоданами, она уже спускалась по лестнице. На ней были те же розовые брюки и кофточка, что и прошлой ночью. Подойдя к Янгу, женщина остановилась.

– Ну, что такое? – спросил он.

– Дэвид, мы будем счастливы. Правда? – сказала Элизабет и, неожиданно обхватив его за шею, страстно поцеловала.

Отпустив лейтенанта, она посмотрела на него, рассмеялась и, достав из кармана какую-то помятую тряпочку, стерла с его губ помаду.

– Как же приятно тебя целовать без этих вонючих бинтов! – прошептала женщина и, повернув Янга к свету, нежно коснулась его лица. – Милый, мне снова придется к тебе привыкать. Бедное твое личико! Я, должно быть, сделала ему больно. Но оно, слава богу, уже заживает.

Снедаемый желанием как можно быстрее покинуть эти места, Янг слушал ее вполуха. Ему казалось, что он стоит на вершине лестницы и смотрит на себя и миссис Уилсон со стороны. Ничего себе парочка: он – высокий, крупный мужчина, весь в синяках и с испуганными глазами, в чужой одежде, которая ему немного мала, и она – затаившая дыхание стройная женщина с размазанной по лицу помадой, в розовых, туго обтягивающих ее брюках и кофточке. На ее шее висит та же нитка жемчуга, а на руке целый комплект тихо позвякивающих браслетов. «Столько украшений к таким грязным и помятым брюкам могла бы и не надевать», – подумал неодобрительно лейтенант.

– Пошли, дорогая, – отрывисто приказал он. – В два часа ночи мы уже пытались отсюда уехать.

– Дэвид.

– Что? – недовольно поморщившись, спросил Янг.

– Ты правда меня так любишь? – спросила она. – А ты меня...

– Что?

Элизабет схватила его за руку и испытующе заглянула ему в глаза.

– Милый, если бы ты знал, что я...

Она затихла. Лейтенант внимательно посмотрел на ее лицо и тут вспомнил, как странно она себя вела: уничтожила список с названиями судов, тайком от него с фонариком выходила ночью из дому, пыталась скрыть все, что ей было известно о заходившем в бухту паруснике. Еще он вспомнил, что Элизабет, уверенная в гибели мужа, не заявила на себя в полицию. И это несмотря на то, что обстоятельства, которые вынудили ее в него выстрелить, если она, конечно, правильно их ему изложила, свидетельствовали в ее пользу.

Нет, не боязнь, а более веская причина гонит ее отсюда, осенила его догадка. Не тот она человек, чтобы бросить дом и бежать с любимым человеком. Она же прекрасно знает, что на новом месте у нее не будет того, что имеет здесь.

Он взял Элизабет за плечи и посмотрел ей в глаза.

– Ты тоже причастна к тому, что здесь творится, – сказал лейтенант. – Ты со своим мужем заодно. Иначе бы он сюда не вернулся. Он знал, что ты на него не заявишь. Это так?

В глазах ее появился страх. Было видно, что она колеблется. Наконец, облизнув губы, женщина молча кивнула.

– Элизабет, ты объяснишь наконец, что здесь происходит? – спросил Янг. – Зачем сюда по ночам приплывают яхты? Миссис Уилсон вновь отвела в сторону глаза.

– Ну, дорогой, – после некоторого колебания сказала она. – Понимаешь, это что-то вроде курьерской службы. Я так думаю. Посылки в основном приходят из Вашингтона... Дорогой, я ничего об этом не знаю! Не знаю, что они привозят и отвозят. Я должна была принимать от них свертки, а потом передавать дальше.

– Сам Уилсон тоже что-то им передавал? Элизабет неохотно кивнула в ответ.

– А прошлой ночью, когда ты ходила на берег...

– Мне пришлось сказать им, чтобы они уплывали, – прервав лейтенанта, поспешно ответила женщина. – Я хотела, чтобы они как можно скорее отсюда убрались. Из-за тебя.

– Но они отчалили не сразу, – заметил Янг. – Даже после того, как я начал кричать во сне.

Она взглянула на него, провела языком по губам и снова отвернулась.