Наша информация – от Сократа, Феодорита, Приска и хроник 452 г. Выдержка из Приска, судя по всему, немного сокращена, и во второй половине пропущено несколько слов. И все же это самый важный и надежный источник, касающийся истории этих неизвестных лет.

Когда некие племена на Дунае вторглись на римскую территорию и предложили свою службу Феодосию, Руга потребовал через своего посла Эслу, чтобы эти и все другие беженцы были отданы ему. Отказ он будет считать разрывом мирного договора. Вскоре после этого Руга умер, а его преемниками стали Аттила и Бледа. Новый договор они заключили в Марге (местечко к востоку от современного Белграда) с Плинтой, римским полномочным представителем, которого сопровождал квестор Эпиген, и этот документ полностью отвечал интересам гуннов. Он обеспечивал передачу всех беженцев от гуннов и тех римских пленных гуннов, которые вернулись в империю, не заплатив выкупа. Последних следовало отправлять обратно, если только за каждого не будет уплачено по 8 солидов. Римляне обязались не вступать в союз с варварами, с которыми воюют гунны. На ярмарках у гуннов и римлян должны быть одинаковые права и безопасность. Годовую дань подняли с 350 до 700 фунтов золота. Среди беженцев, отданных римлянами, были Мама (Мамас) и Атакам, два молодых человека царской крови. Их передали гуннам в Карсо и там распяли.

Этот фрагмент Приска весьма поучителен в самых разных отношениях. Из него мы узнаем о предшествующей войне, которую гунны выиграли. Дань в 350 фунтов золота, 25 300 солидов, не очень большая сумма, но сам факт, что римляне выплатили ее Руге, говорит о его незаурядном положении. Он, вероятно, был чем-то большим, чем „первый из царей“, как Харатон. Он, а вовсе не филархи, получил деньги. Как он распределил золото среди вождей племен и прочей гуннской аристократии, неизвестно. Однако он явно имел возможность навязывать свои решения: недовольные не могли бунтовать, они бежали к римлянам. У Руги были свои дипломаты. Эсла, как утверждает Приск, имел опыт переговоров с имперским правительством. Создается впечатление, что Руга играл, хотя и не напрямую, роль во внутренней борьбе при Константинопольском дворе. Плинта потребовал, чтобы переговоры велись с ним, а не с другим римлянином. Это имеет смысл, только если допустить, что бывший консул использовал свои связи с гуннами как оружие в борьбе со своими противниками – в точности так же действовал Аэций в Равенне. Однако власть короля не была неограниченной. Гунны сражались вместе, но одновременно каждый из них боролся за себя. Пленные, которых захватил гунн, принадлежали ему, а не Руге. При Аттиле только такие выдающиеся люди, как Онегесий, могли держать пленных, остальные становились собственностью Аттилы. Как далеко на восток тянулось царство Руги, сказать невозможно. То, что он не правил на территории от Венгрии до Волги, как думают некоторые ученые, следует из договора, заключенного в Марге. Римляне не могли заключать союзы с народами, жившими далеко от их границ.

Хронологию последних лет правления Руги восстановить непросто. Хроника 452 г. упоминает о его смерти в 434 г.: „Аэций снова в милости. Ругила, царь гуннов, с которым был заключен мир, умер. Ему наследует Бледа“ („Aetius in gratiam receptus. Rugila, rex Chunnorum, cum quo pax fermata, moritur, cui Bleda succedit“). Хорошо известно, насколько ненадежна хронология „Галльской хроники“. Мы бы датировали смерть Руги не раньше 431 г., но не позднее 437-го. Зеек (Geschichte. 6, 460) считает, что дата в хронике подтверждается нравоучительным рассказом о смерти короля гуннов у Сократа.

Церковный историк повествует, что император Феодосий II (408–450), получив информацию о том, что варвары готовятся к набегу на римские провинции, положился на Бога и, продолжая истово молиться, быстро получил все, к чему стремился. Главарь варваров, которого звали Руга, был убит молнией. Потом началась чума, унесшая большинство людей, которыми он командовал, и, если этого было недостаточно, огнь снизошел с небес и сжег тех, кто уцелел. По этому случаю Прокл, епископ, произнес в церкви проповедь, в которой применил пророчество Иезекииля к божественному спасению, и его слушали с восторгом.

Прокл стал преемником Максимиана на посту константинопольского епископа в апреле 434 г. Между тем Сократ вовсе не утверждает, что Прокл проповедовал в столице. Эта история – часть панегирика Феодосию, который, очевидно, был благочестивым и покорным человеком. Смерть Руги могла иметь место в то время, когда Прокл еще служил епископом Кизика. И это было в источнике, которым пользовался Сократ: „Из-за этой покорности [Феодосия] Бог подчинял его врагов без военного конфликта, что захват узурпатора Иоанна [в 425 г.] и последующее крушение надежд варваров ясно демонстрирует“. Орды Руги стали теми, кого Иоанн позвал на помощь против римлян; они атаковали „после смерти узурпатора“.

Дата у Сократа – вскоре после 425 г. – не только отличается от указанной в старой „Галльской хронике“, она также противоречит Феодориту, который поведал ту же историю в „Церковной истории“, и в комментарии к псалму (22: 14–15). Бог помог Феодосию справиться с гуннами, потому что император доказал свою преданность истинной религии, издав закон, повелевающий полностью разрушить все языческие храмы. Победа над Ругой стала „обильным урожаем, который вырос из хороших семян“. Эдикт был издан 14 ноября 435 г., так что Руга должен был погибнуть уже после этого. Информация Феодорита подтверждается, если она вообще нуждается в подтверждении, другой победой, которую Бог даровал Феодосию в награду за благочестие. Он покарал персов в 441 г.[67]

Таким образом, мы имеем три даты смерти Руги: вскоре после 425, 434 и после ноября 435 г. Судя по всему, ни одна из них не является правильной, потому что, как нам известно из Приска, Руга умер не в ходе кампании во Фракии, а на своей земле. Но рассказы Сократа и Феодорита не могут быть просто отброшены, как не представляющие ценности. Римляне действительно вели кампанию против Руги. Она имеет близкую параллель в проповеди Исаака Антиохийского. Как гуннам в 447 г. пришлось на короткое время отступить, кстати из-за чумы тоже, но только чтобы атаковать снова, так и орды Руги потерпели временную неудачу.

Во время переговоров, которые привели к заключению договора в Марге, гунны все еще удерживали римских пленных, так что мир, вероятно, был заключен немногим раньше. На это указывает „Галльская хроника“: „Руга, с которым был заключен мир, умер“ („Ruga, cum quo pax fermata, mortitur“). Кто заключил мир с Ругой? Не западные римляне, как это обычно полагают. Ведь они не находились в состоянии войны с гуннами. Это были восточные римляне. Более того, если мы вспомним, что „Галльская хроника“ не единожды опиралась на восточные источники, появляется уверенность, что мир, о котором идет речь, положил конец военным действиям во Фракии.

У Сократа дата неприемлема, в „Галльской хронике“ – сомнительна. Феодорит – „после конца 435 г.“ – согласен с Приском. Эпиген, компаньон Плинты в посольстве к преемникам Руги, 15 ноября 438 г. был еще magister memoriae[68]. Поскольку Приск называет его квестором, посольство было отправлено после этой даты. Томпсон считает, что Приск допустил промах, но его единственный аргумент – дата смерти Руги, которую он ошибочно, как мы теперь можем сказать, отнес к 434 г. Роль Плинты в переговорах с Ругой, а потом с Бледой и Аттилой, дает другое обоснование для более поздней даты. Он был, как сказал Приск, magister militum. Анатолий, заключивший в 447 г. договор с Аттилой, был magister militum praesentalis. Положение Плинты при дворе, его явно напряженные отношения с другой знатью, вмешательство в дипломатические дела – все это практически не оставляет сомнений в том, что он тоже был magister militum praesentalis. В 434 г. Сатурнин, который должен был занять место Дорофея, епископа Марцианополя, смещенного Максимианом, прибыл в город cum magnificentissimo et gloriosissimo magistro militae Plintha. В то время Плинта еще оставался magister militum per Thracias. Значит, его повышение имело место после 434 г.